Хочу остаться собой - Николай Воронков

Франчик замер, задумался, потом твёрдо произнёс:

— Я готов!

— Ну и ладненько.

Мы обговорили детали, затем он ушел отдавать приказания, а я прямо в сапогах завалился на кровать. Что-то я устал! Бездумно глядя в потолок, незаметно уплыл в сон.

На следующий день весь замок и город стояли на ушах. Ещё бы — коронация короля! Суматоха была страшная. Меня одели в невероятно красивые и дорогие одежды. Пользуясь своей неприкасаемостью, пошёл проверить тронный зал. Убранство меня не интересовало. Мне хотелось посмотреть на свою копию. Как я и приказал, недалеко от трона поставили нечто вроде стеклянного шкафа, а в нём мою восковую копию, облачённую в доспехи короля Инкара. Шлём лежал рядом на специальной подставке. Копия выглядела как ожившая легенда. Ослепительно белые волосы, строгие золотые глаза, кожа с золотыми блёстками (мастера не пожалели золотой фольги). Сверкающая кольчуга с гербом. Руки спокойно сложены на вертикально стоящем обнажённом мече. Глаза, как я и просил, сделаны так, что создаётся впечатление, что статуя смотрит за тобой в любом месте. Даже у меня прошлись мурашки по спине. Хорошо получилось. Вряд ли найдется такой дурак, что захочет возражать королю под таким взглядом. Да и меч, о котором уже сложили новые легенды, обнажён весьма красноречиво.

Только об одной детали я умолчал и никому не хотел отдавать — о кулоне короля Инкара. Слишком много власти он может дать нечестному человеку, завладевшему доспехами. А так мне будет спокойнее, да и кладезь новых знаний на ближайшие годы.

И ещё один подарок сделал мне Франчик. Недалеко от моей восковой копии поставили и копию Лешего. Тоже в полный рост, в полном облачении и вертикально стоящим обнаженным мечом. Два воина, стоящих на страже страны. Красивая легенда получится.

Потом началась официальщина. Меня уже хотели короновать, но я произнёс прочувствованную речь, поблагодарил всех за преданность. Затем туманно объяснил, что срочные дела в других местах требуют моего отъезда. Раздались вздохи, некоторые заплакали. Но я быстренько рассказал, что назначаю нового достойного короля. Причём, во избежании смут и заговоров из-за борьбы за трон, отныне все короли будут приносить присягу на верность народу и законность вступления на престол перед «мечом правды». Все уже знали, чем это может грозить. Франчик произносил присягу в напряжённой тишине. Когда всё закончилось благополучно, все совершенно искренне стали кричать ура. Затем было возложение короны. Затем, пользуясь благоприятным моментом, теперь уже снова король Франчик раздал щедрые награды преданным людям, благо сейчас хороших постов и земель освободилось весьма много. После этого криков радости стало гораздо больше. Потом королевский выезд по городу с маханием ручкой, потом королевская пьянка по поводу.

Здравницы в честь короля звучали непрерывно и постепенно я оказался самым трезвым. Про меня благополучно стали забывать. Сначала я отодвинулся от стола, потом перебрался к стенке, потом к двери и незаметно ушел. Заскочив в свои покои, забрал баночки с кремами, зеркальце, набросил плащ, замотал свои мечи и спокойно ушёл. Стража уже знала о моём отказе от короны и только молча вытягивалась по струнке, провожая взглядами. Отойдя от замка всего несколько кварталов, заприметил подходящего по фигуре припозднившегося жреца и банально ограбил его. Как он возмущался! Но когда я прямо в переулке стал переодеваться в его одежду, а ему всучил свою, до него дошло. Я уже уезжал на его ослике, а он всё ещё стоял с широко открытыми глазами. Блин, усмехнулся я, вот и ещё одна легенда родилась. Король — праведник поменялся одеждой со жрецом и в его рубище отправился странствовать! Теперь ещё и одежду в храме на обозрение выставят. Хорошо здесь, но не хочу я быть королём, не моё это!

Ночь стояла великолепная, ослик бежал неутомимо, тройное зрение позволяло ехать без фонаря. Одежда жреца имела и свои преимущества. Накинув свободный капюшон и спрятав руки в широкие рукава, можно было, не скрываясь, ходить везде. Жрецов в таком виде было достаточно много, так что я был всего лишь одним из многих. И подавали хорошо, да и деньги у меня были. Спал я где-нибудь в лесу или поле, наслаждаясь тишиной и свежим воздухом. За неделю спокойной езды добрался до границы. На посту всё-таки потребовали показать личность и я спокойно подчинился. Любопытно было наблюдать, как у офицера в глазах появляется узнавание, затем стремительно растет восторг. Он вытянулся, но я приложил палец к губам.

— Меня здесь не было и ты меня не видел. Понятно?

Недоумение на лице быстро переросло в готовность выполнить любой приказ. Я кивнул на прощание и поехал дальше.

На ближайшем привале сбрил наголо так компрометирующую меня белую шевелюру, густо намазал лицо, лысину и руки тональным кремом, одел сделанные по моему заказу очки с тёмными стеклами. И сразу почувствовал, что с плеч как будто свалилась гора. Всё, больше я никому и ничего не обязан. Я буду просто жить! А когда захочется новых знаний, я теперь сначала десять раз подумаю!