Дом железных воронов - Оливия Вильденштейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как ты здесь оказалась? – Лор не пожимает мне руку, просто смотрит на нее, стиснув зубы.
– Меня послала ваша птица. Я думаю, он хотел познакомить нас. Хотя не уверена, почему он отправил меня голой. Может быть, это символично?
Его взгляд скользит по моему телу.
– Символично?
Я чувствую, как покрываюсь краской смущения.
– Ну, понимаете…
– Не уверен, что понимаю.
Я прикусываю губу.
– Я не могу причинить вам вреда, у меня нет с собой оружия. – Я киваю на свою все еще протянутую руку. – Мои пальцы сделаны не из обсидиана, Лор.
Он смотрит мне в глаза, его зрачки расширены на фоне радужки цвета заката.
Предполагая, что рукопожатие не входит в обычаи воронов, я опускаю ладонь и провожу ею по бедру. Моя кожа липкая, и хотя мое тело горит, оно начинает гореть еще сильнее от пристальных, подведенных черным глаз Лора. Меня бы не удивило, если бы радужки его глаз были сделаны из настоящего пламени. Уточню у Морргота, как только он вернет меня в реальность.
Поскольку я все еще здесь, заполняю тишину пустой болтовней:
– У вас уютно. И так… – я указываю на строгий декор, пытаясь подобрать слово, чтобы описать его, – по-вороньи.
– По-вороньи? – Уголок его рта приподнимается: – Хороший признак, да?
Я пожимаю плечами:
– Вне сомнений. Брутальный. Лишенный вычурности фейри. Мужественный.
Уголок его рта приподнимается еще немного:
– Ты ненавидишь такой стиль.
– Ненавижу – это сильное слово. Предпочла бы я жить здесь? Вероятно, нет, но при чем тут я, это ваш дом, и хотя мы могли бы стать друзьями, как только я оживлю вас, вы, вероятно, не захотите общаться со мной в личных покоях. – Я испытываю искушение схватить шкуру с его кровати и набросить на плечи, но думаю, что не удержу ее в руках. – Итак, на что это вы смотрели?
Я подхожу к окну, выглядываю наружу, и у меня… перехватывает дыхание, потому что вид потрясающий. Кристально-голубой перламутровый песок и пенистые волны, пробегающие по глади океана, который мерцает, как ковер из ограненных сапфиров, к острову, розовеющему в лучах заката.
– Это Шаббе?
– Да.
Что означает…
– Мы в Небесном королевстве! – Мой взгляд устремляется обратно к Лору. – Я не могу поверить, что Морргот позволил мне сюда попасть. Он был непреклонен, не хотел впускать.
Лор погружен в свои мысли, но созерцает не землю, а меня. Я полагаю, что, если бы голый незнакомец расхаживал по моей спальне, я бы тоже наблюдала за ним. Сама бы точно не стала расхаживать.
Его лицо теперь полностью освещено, и я вижу его ресницы, какие они неприлично длинные и густые. Нос у него длинный и острый, не крючковатый, просто очень прямой. Держу пари, осталась бы царапина, если бы он провел им по моей щеке.
Что… какого подземного мира?!
Лицо моментально наливается жаром, мне хочется прижаться щекой к каменной стене, которая, я уверена, прохладная, но это наверняка покажется Лору странным.
Я поворачиваюсь к окну и скрещиваю руки на груди, изо всех сил концентрируясь на пейзаже.
– Итак, эм, о чем вы хотите поговорить?
– Скажи сама.
Я смотрю на него. Он больше не улыбается, но черты его лица смягчились.
За исключением скул.
И челюсти.
И носа.
Почему я одержима его носом? Он не так уж сильно отличается от большинства носов. Вероятно, он просто выделяется из-за макияжа, как остров посреди океана.
– Откуда мне знать?
Завитки дыма поднимаются от его волос, как будто он вот-вот исчезнет.
– Потому что это ты проникла в мое сознание, Behach Éan. Снова.
Глава 58
Я моргаю, и когда снова открываю глаза, Лор исчезает, а на его месте – низкий потолок дома Сьюэлла и мой верный друг ворон.
Я делаю вдох. Второй. Жду, пока кислород рассеет шок, сотрясающий тело. Но затем вспоминаю слова Лора.
Потому что это ты проникла в мое сознание, Behach Éan.
Теперь я могу проникать в сознание? К тому же в сознание совершенно незнакомых людей?
В этом нет никакого смысла.
Я полукровка, у которой нет силы. Невосприимчива к железу, соли и обсидиану, но вряд ли это считается.
Я сажусь так резко, что простыня оборачивается вокруг моей талии.
– Знаешь что? – Я дергаю ткань вверх, натягиваю на грудь, к Котлу ноющие соски.
Что?
– Я думаю, что твоя сила передалась мне, потому что я только что проникла кое в чей разум. И ты никогда не догадаешься в чей! – Лицо Лора с его странным макияжем и пронзительными глазами встает перед мысленным взором. – О боги, это, должно быть, пробуждение моей вороньей стороны!
И если моя воронья сторона пробудилась, то, возможно, моя сторона фейри тоже проявится!
Я бросаю взгляд на ванну и пытаюсь воздействовать на воду.
Не образуется даже ряби. Я снова, прищурившись, смотрю на нее.
Снова ничего.
Наши силы не передаются друг другу, Фэллон.
– Но я видела твоего хозяина. Я разговаривала с ним. И могу тебя заверить, он видел меня. – Воспоминание о его пылком взгляде на мою обнаженную плоть согревает мои щеки. – Он отвечал. – Мой голос теряет силу по мере того, как уверенность ослабевает. – Он даже назвал меня этим прозвищем, которое ты… – Я замолкаю.
Единственная причина, по которой Лор использовал то же прозвище, что и Морргот, заключается в том, что это я заставила его.
Наша встреча была выдумкой моего разума
– Это был просто сон, – бормочу я, мой пульс возвращается в норму. Мне так хотелось обладать хоть какими-нибудь силами!.. Морргот, должно быть, думает, что я змея, у которой нет логова. О, зачем мне нужно было делиться с ним личным?
Придерживая простыню, плотно обернутую вокруг тела, я прижимаю кулаки к глазам и стираю разочарование. Когда я опускаю руки, Морргот все еще смотрит на меня.
– Пришла пора уходить?
Молчание затягивается.
Затем наконец он нарушает тишину:
Да.
Почему он колебался? Потому что беспокоится о том, что мои умственные способности повлияют на следующий этап путешествия? Я чувствую себя отдохнувшей, меня наполняет энергия.
– Как глубоко нужно будет копать? – Я надеюсь, он скажет «глубоко». Мои окрепшие мышцы пульсируют в такт сердцебиению. Мне нужно отвлечься от переживаний, и раскапывать песок – идеальная цель.
Ночной шум Сельвати просачивается сквозь тонкие стены, придавая еще больше сил. Я подтягиваю ноги к краю кровати. Хочу одеться, но вещи больше не висят на плетеном кресле в углу.
– М-м-м. Ты знаешь,
