Сон - Кейси Марс

— В тот вечер ты хотел не меня, а Дженни. Почему ты не желаешь это признать?

— Я уже сказал. Какое теперь это имеет значение! Слишком поздно. Между мной и Дженни все кончено.

— Может быть, не слишком. Ты хватаешься за этот предлог, потому что боишься. Могу сказать в утешение, что на твоем месте я бы тоже испугалась. Вивиан не спеша отодвинула кресло и поднялась. — Поразмысли над этим, Джек.

Бреннен смотрел ей вслед и не мог сказать ни слова. Он чувствовал себя так, словно получил отсрочку смертного приговора.

Джек уронил голову на руки и тяжело вздохнул. Сначала Чарли, а теперь Вив. «Ты любишь ее», — сказал Чарли. Теперь стало до боли ясно, что это правда. До боли, до горечи, до отчаяния. Даже Вивиан Сэндберг смогла понять это. Так какого же черта он обманывает самого себя?

Он резко отодвинул кресло, но стоявший в баре шум заглушил скрежет ножек по полу. Джек встал. Голова болела, внутри все сдавило. Он бросил рядом с недопитой бутылкой «Будвейзера» пятерку и еще несколько долларовых бумажек и через прокуренный зал пошел к дверям. Снаружи воздух был чище, но в груди по-прежнему саднило.

Джек сел в машину и поехал на свой корабль, собираясь разыскать Чарли. Ему нужно было поговорить с ним, обсудить вещи, о которых раньше было страшно подумать.

Он нуждался в совете лучшего друга, хотя в глубине души боялся, что опоздал. Дженни для него потеряна. Он оборвал их отношения безжалостно, словно растоптал прекрасный хрупкий цветок.

Снаружи по-прежнему бушевал шторм. Выпив чашку черного кофе, Джек принялся мерить шагами кают-компанию. Перед глазами так и стояла Дженни. Думать о ней было больно, но даже эта боль была лучше тупого бесчувствия, в которое впал Джек после их расставания.

— Проклятие, Чарли, где тебя носит? — наконец возопил Джек, который метался в четырех стенах, как тигр.

— Я здесь, сынок. Что за спешка? — В кают-компанию вошел Дентон и стал неторопливо снимать тяжелое шерстяное пальто и разматывать шарф. Джек плюхнулся на диван и попытался вспомнить, с чего он хотел начать.

— Как она? — наконец спросил он. Внутри у него все сжалось: он знал, где был Чарли.

Лохматые седые брови Дентона поползли вверх.

— Я не ослышался? Мне казалось, ты давно забыл, как ее зовут.

Джек ничего не ответил, но ощущение вины впилось в него, как змея, и не отпускало.

Чарли вздохнул и задумчиво потер лицо ладонью.

— Боюсь, не слишком хорошо.

— Почему? — Чувство вины стало еще острее. Он знал, что обидел ее. Только не думал, что так сильно.

— Мало того, что ты разбил ей сердце. Ко всему прочему она наконец поняла, кто такая женщина из ее снов. Это она, Джек. Та самая черноволосая женщина с Ямайки — она сама.

— Это — безумие… Так сказал ей Ричард Бейли? Шарлатан чертов!

— Ричард тут совершенно ни при чем. Дженни под гипнозом вспомнила свою прежнюю жизнь. В прошлой жизни она была убита какими-то людьми, отомстившими ей за жестокое обращение. Ее задушили, Джек. Она умерла от удушья. Это тебе ни о чем не говорит?

При воспоминании о том, как Дженни задыхалась на полу камбуза, у него поплыли круги перед глазами.

— Я не верю во всякую чушь! А меньше всего верю в это. Судя по тому, что говорила Дженни, женщина была садисткой. Злобным, беспощадным существом, убийцей. Ничего этого в Дженни нет. Она никому не может причинить зла!

— Не имеет значения, правда это или нет. Беда в том, что в это верит Дженни. Ей сейчас очень тяжело, Джек.

Бреннен в задумчивости запустил руку в свою шевелюру.

— Ты был прав, Чарли, прав во всем. Я люблю ее. — Эти слова повисли в воздухе. Чарли от замечаний воздержался: у него не было сомнений в этом с самого начала. — Я пытался бороться, — продолжал Джек, — пытался не обращать внимания. Изо всех сил убеждал себя, что ошибаюсь. Но ничего не помогло. И это убивает меня, Чарли. Я люблю Дженни. Но и что из того? Это ничего не решает.

Старый друг опустился в кресло напротив.

— Почему?

— Ты знаешь ответ не хуже моего. Мы с Дженни совершенно разные люди. Ради Христа, Чарли, эта женщина — чертова библиотекарша. Даже если я люблю ее, разве мы сможем жить вместе?

Чарли сдержанно хмыкнул:

— Чертова библиотекарша? Слова знакомые! Как ни странно, мне кажется, что вы вовсе не такие уж разные. Подумай об этом, Джек. После встречи с тобой Дженни сильно изменилась. Она стала настоящей озорницей, а такого легкого и уживчивого характера я не видел ни у одной женщины. Она отчаянная девчонка и уж никак не скучная. А если на то пошло, так и ты здорово изменился. Ты спрашиваешь, сможете ли вы жить вместе? Вот что я тебе скажу, сынок: вы прекрасно поладите. А если сомневаешься, это легко проверить. Вы должны попробовать.

У Джека все свело внутри. Чарли был прав. Дженни изменилась, и он тоже. Они уже не были небом и землей. Только страх заставил его сойти с ума. Страх потерять ее в тот день на камбузе, вынудивший понять, как сильно он любит Дженни. Холодный пот при мысли, что она может любить его. Ужас, что их совместная жизнь обернется таким же адом, как тот, в котором обитали его родители.

Это был тот же самый страх, который заставлял его избегать любой привязанности, страх, который всю жизнь делал его неприкаянным и не находящим пристанища.

— Не думаю, что она согласится, Чарли. Я слишком виноват перед ней. Не думаю, что на этот раз она простит меня.

— Ты не узнаешь этого, пока не спросишь у нее самой. — Чарли улыбнулся, глаза его светились добротой. — Я помню, как к нам приходили банкиры. Невозможно было представить, что ты позволишь им отнять у тебя корабль. И точно так же невозможно представить, что ты позволишь такому типу, как Говард Маккормик, увести у тебя женщину.

— Маккормик? Какого черта? При чем тут он?

— Она снова встречается с ним. Он хочет ее, Джек. Дело плохо. На сей раз он может добиться своего.

Джек инстинктивно сжал кулаки. Рана в плече, нанесенная стрелой человека, подосланного Маккормиком, еще не зажила.

— Проклятие! Конечно, я не совершенство, но все же куда лучше, чем эта вонючка! Если есть на свете способ доказать это Дженни, я не остановлюсь ни перед чем. — Не будь Джек так разгорячен, наверное, он улыбнулся бы. Господи, как здорово признаться в своем чувстве! Впервые за много дней он снова стал самим собой. Было непривычно, но невыразимо приятно сознавать, что тот выпивоха, бесчувственный мужлан, которым он прикидывался после возвращения, не имеет с настоящим Джеком Бренненом ничего общего.

— Знаешь, Чарли, может, быть женатым человеком совсем не так плохо. Да и иметь под боком пару пацанов тоже. Ты знаешь, как мальчишки любят море.