Темные души - Александра Верёвкина

Елена вздрогнула при упоминании имени младшего брата и жалобно протянула:

— Давай с первой.

— Хорошо, — улыбнулась ей Бонни, садясь на диван рядом с подносом фруктов. Она отщипнула виноградину и начала, — Ты уже догадалась о том, что мы с ним не просто друзья. Мне нужно твое мнение, милая. Ты не против?

Она тараторила с неимоверной скоростью. Видимо, тема была для нее довольно щекотливой, и чтобы не показать своего волнения, девушка перешла на пулеметную скорость.

— Против?! — вздернув брови, переспросила Елена. — Хорошая моя, что с тобой? Как я могу быть против твоего счастья? Если это то, что тебе действительно нужно, тогда можешь смело надеяться на всяческую помощь и содействие с моей стороны. Он тебе нравится? — она чуть приобняла подругу, пытаясь немного приободрить ее.

— Да, — снова краснея, ответила Бонни. — Не просто нравится…

Она хотела внести как можно больше конкретики, но слова застряли где-то в горле, не имея возможности выбраться наружу. Ей было очень неловко говорить подруге о своей симпатии к ее бывшему парню.

Елена догадалась о причинах ее застенчивости и спокойно произнесла:

— Мэтт очень хороший. Я люблю его, но как брата. И тебе об этом прекрасно известно, мисс МакКалог, — решила она внести ясность. — Так что я надеюсь, что ты перестанешь заливаться краской всякий раз, когда нам придется заговаривать об этом шутнике.

— Ты серьезно? — с надеждой в глазах спросила юная ведьма, всматриваясь в лицо светловолосой девушки. — Я думала тебе будет неприятно…

— Глупенькая моя! — прижала она к себе подругу. — Если ты счастлива, то и мне хорошо!

— Интересно, — рассмеялась Бонни. — А Дамоном ты тоже поделишься, раз уж так меня любишь?

Ее собеседница на секунду нахмурилась, а потом они в голос засмеялись, неожиданно осознавая размеры собственного счастья. Обе любили и были любимы, а что еще важно для девятнадцатилетней девушки?

Вдоволь нахохотавшись до слез, Елена неожиданно стала серьезной.

— Что со второй темой? — она постаралась не выдать дрожи в голосе, но удалось ей это плохо. Этого разговора она боялась.

— Я хочу спросить о том, что ты собираешься делать. Ты понимаешь, о чем я? — неуверенно решила уточнить подруга.

Девушка мотнула головой в знак согласия и задумалась. Она и сама не знала, чего именно ей ждать от самой себя. В своей любви к Дамону она не сомневалась и секунды, но чувства к Стефану были по-прежнему живы, хоть она и пыталась утверждать обратное. Другое дело, что своей жизни без старшего брата она просто не представляла, он был ей физически необходим.

— Все очень сложно, — наконец произнесла Елена, увлеченно рассматривая свои ногти. — Я боюсь его увидеть, пугаюсь своей возможной реакции, мне страшно представить, что может случиться… — девушка тяжело вздохнула и робко посмотрела на собеседницу.

— Понятно, — согласилась с ней Бонни. — Твой страх мне полностью понятен, как, впрочем, и чувства. Но ты задумывалась о реакции Дамона?

Именно это и заставляло ее подругу волноваться. Конечно, она задумывалась. И в первую очередь боялась того, что просто не сумеет объяснить старшему брату все, что чувствует. Не сможет доказать ему, насколько она любит его, как он ей дорог. Он не был тем мужчиной, который в состоянии понять и простить. "Главный его недостаток" — с отчаянием подумала Елена и закрыла лицо руками. Ей почему-то расхотелось ехать в Италию. Страх потерять все то, что у нее сейчас есть, навязчиво сковал сердце, запрещая девушке соглашаться на это путешествие.

— Задумывалась, моя дорогая, — одними губами прошептала она, отнимая от лица ладони. — Он не станет меня слушать. Вообще никого. Ты знаешь, какой у него характер. И эта ревность… — последовал тяжелый вздох. — Мне не дадут ни единого шанса оправдаться. У меня будет лишь один выход — сделать вид, что я вообще не замечаю Стефана.

Имя некогда самого дорого и близкого мужчины вырвалось само собой, разбередив в душе океан чувств и эмоций. Глупо было утверждать, что он стал ей совершенно безразличен. Это было совсем не так. Оказывается, обманываться было гораздо легче.

— То есть ты выбрала? — Бонни проницательно посмотрела ей в глаза.

Елена кивнула не в силах произнести хотя бы слово. Признаться в открытую она так и не смогла.

— Почему именно он? — решила настоять на правде ведьма. Она заметила, что с каждым произнесенным ею вопросом подруге становится все хуже, поэтому потянулась и крепко прижала девушку к себе, гладя ее по шелковистым золотым волосам. — Я не нападаю на тебя, моя милая. Мне просто хочется во всем разобраться, помочь тебе понять, действительно ли ты сделала правильный выбор.

— Пока его не было, — склонив голову на плечо подруги, начала Елена. — Я смогла почувствовать, кем именно приходится мне Дамон Сальваторе. Он моя жизнь, моя душа, мое сердце, — с придыханием стала перечислять она. — Я без него не могу жить. Мало того, я не хочу этого. С самой первой нашей встречи меня тянуло к нему и в итоге притянуло. И пусть временами мне с ним слишком сложно, пусть порою он бывает злым, грубым, невоспитанным… Это ничего не меняет. Я знаю, что мне он никогда не сделает ничего плохого. С каждым днем с ним становится все легче. Он перестал меня пугать, постоянно пытается сдерживаться, не давая волю раздражительности. И все это ради меня, ради того, чтобы его полюбили, — казалось, она уговаривает саму себя. — Я не могу рассказать тебе всего, что знаю о нем — это не мои тайны — просто поверь, только с ним я буду по-настоящему счастлива.

Бонни спокойно слушала ее, соглашаясь с каждым словом. Она и сама видела, что Стефан явно проигрывает старшему брату. Став кардинально другим, Дамон перечеркнул жирной красной линией все то, что сделал в прошлом. И уж в его любви к Елене никто не сомневался. Это было слишком заметно со стороны. Каждый взгляд, каждое прикосновение, каждое слово буквально кричали о том безграничном чувстве, которое он испытывает к ее подруге.

— Тебе не надо оправдываться, Елена, — попыталась утешить ее девушка. — Я все вижу сама. Не терзайся, пожалуйста. Ты делаешь больно не только себе, но и мне, и Дамону тоже. Представь, каково это — понимать, что любят не только тебя. Вообрази себе эту картину: он любит Катрину и постоянно разрывается между вами двумя. А теперь подумай, что бы ты чувствовала? Правильно, моя хорошая, больно. А ему в сто раз хуже, потому как он давно придумал себе, что он чудовище, монстр, которого никто и никогда не полюбит. Ты сама мне об этом говорила, — он взяла подругу за руку и крепко сжала, давая понять, что всегда и во всем будет на ее стороне. — Я люблю тебя, Елена.