Бумажная звезда - Мэри-Роуз Хейз

«Арни смотрит на нее, он потрясен, понимая, что девушка собирается его убить, на лице появляется выражение страха, которое затем сменяется смирением, покорностью судьбе. Он знает, что должен умереть, но молчит, поднимает вверх руки, показывая, что в них ничего нет, затем разводит их в стороны.

Крупный план.

Старфайер (глаза оценивающе сужены). Кто он, друг или враг? Может, ей стоит подружиться с ним или лучше не рисковать и сразу убить?

Тело Старфайер напрягается, когда она, откинувшись, прицеливается из арбалета. Это самый настоящий арбалет с хорошим натяжением тетивы и настоящей стрелой с металлическим наконечником.

Где-то слева раздается шуршание сухих листьев. Еще секунда — и она выпустит стрелу.

Затем медленно, мучительно медленно Старфайер опускает оружие.

Арни стоит перед ней, бледное лицо покрыто крупными каплями пота. Он проводит рукой по лбу Рука дрожит».

— Стоп! — приказывает Даймонд. — Снято. — Он смотрит на небо, где сгущаются тучи. — На сегодня хватит.

По пляжу разбросаны небольшие ресторанчики всевозможных конструкций, где предлагают свежую рыбу, домашние обеды и плоские маисовые лепешки. Вера предпочитает съедать свой ленч здесь, а не вместе со всеми.

Ее бледную английскую кожу защищало от солнца широкополое сомбреро, перед ней стояли пиво, лимонный сок, креветки под чесночным соусом и порция жареной рыбы.

Обычно, покончив с завтраком, она час-другой рисовала.

Сегодня, как всегда, вокруг нее собрались дети всех возрастов: от трех до пятнадцати лет.

— Как тебя зовут? — спросила она самого старшего мальчика.

— Рауль, — с гордостью ответил тот.

Быстрыми, решительными штрихами Вера нарисовала его. Дети сгрудились вокруг нее, криками выражая свой восторг.

— Вот твой портрет, — сказала Вера. — Бери, если хочешь.

Рауль посмотрел на рисунок, на Веру и нерешительно протянул руку. Другие дети запрыгали от восторга, и все стали просить нарисовать и их. Вера изобразила Сюзанну, Мартина и начала рисовать портрет Пако, очаровательного шестилетнего карапуза с огромными бархатными глазами. Она приделала ему уши Бемби.

В горах блеснула молния. Вера, которая не знала ни слова по-испански, медленно, с расстановкой сказала, что на сегодня сеанс окончен, что скоро пойдет дождь и ей пора возвращаться на яхту. Дети, казалось, ее поняли, но все равно просили сделать хоть один рисунок. Вера решительно покачала головой.

— Завтра, — пообещала она.

Когда дети убежали. Вера, глядя им вслед, подумала:

«Как было здорово провести здесь отпуск, рисовать в свое удовольствие и не думать о Даймонде, который хотя и не проявляет открытой враждебности, но старается держать меня на расстоянии».

Даймонд запрещал ей появляться на съемочной площадке. Сегодня утром она забежала туда, сделала несколько зарисовок Старфайер-воительницы и быстро ушла.

Хотя она сама ее и выдумала. Вера, как и все остальные, словно забыла о существовании Джо-Бет и думала о ней только как о Старфайер.

На сегодняшних рисунках глаза девушки были странными и свирепыми, Вера решительно захлопнула альбом. В голове мелькнула мысль, что для нее предпочтительнее рисовать красивых ребятишек.

Сент сидел на складном металлическом стуле, вытянув ноги. Жара, обычная в это время дня, окутывала его, как мокрое одеяло. В кантине, как всегда, было пусто, если не считать Боррачо Пита, костлявой женщины, поставлявшей в Ла-Холла предметы индейского народного промысла, и присоединившегося сегодня к ним крестьянина, выращивающего марихуану, который приехал в город по делу.

Через открытую за баром Томаса дверь Сент видел его родителей, храпящих в гамаке. Сеньор Очоа без рубашки, с поросшей густыми волосами грудью, сеньора разделась до нижнего белья, и ее пышные груди, вздымаясь, распирали корсаж на китовом усе, затканный розовато-лиловыми кружевами.

Томас сразу принес ему банку пива и стаканчик текилы, хотя Сент его об этом не просил. Он залпом выпил текилу, чувствуя, что надо снять напряжение сегодняшнего утра.

Арни был очень встревожен.

— Происходит что-то странное, — сказал он после первого дубля. — Просто дикость какая-то. У меня такое впечатление, что она… — Он украдкой посмотрел на Старфайер, — что она не узнает меня.

— Разбей эту сцену на две, — предложил Сент Даймонду. — Сними их отдельно.

Но Даймонд даже слушать его не хотел. Он добивался реализма, и поэтому даже оружие было настоящим.

Арни, несомненно, получит награду за эту роль, потому что все было настолько реалистично, что нарочно не придумаешь. Он не играл, он действительно боялся, особенно в конце, когда на его лице был написан настоящий ужас.

— Никакой опасности нет, — уверял Даймонд. — Она тебя боится больше, чем ты ее. Старфайер не знает, кто ты и зачем здесь оказался, она угрожает тебе, но ни за что не выстрелит.

У Сента тотчас мелькнула мысль: «Может, сегодня и не выстрелит, а что будет завтра?»

— Возможно, Джи Би так вошла в роль Старфайер, что уже не понимает, что делает, — сказал он.

Даймонд только отмахнулся:

— Я ей приказал не стрелять, внимательно слежу за ней и в дальнейшем не спущу с нее глаз.

В кантину незаметно прошмыгнул светловолосый юноша по имени Вильям и сел за один столик с торговцем марихуаной. Сент с интересом наблюдал за их сделкой.

Уходя, Вильям помахал ему рукой:

— Привет, мужик…

Сент в ответ поднял руку. Он с иронией относился к тому, что новость о его заключении в тюрьму по подозрению в продаже наркотиков со скоростью света достигла деревни, об этом знали теперь все, включая съемочную группу. Этот факт и еще то, что он бегло говорил на местном диалекте, которому научился в тюрьме, сделали из него чуть ли не национального героя. Все стали его потенциальными друзьями и поклонниками.

В то время как Сент раздумывал, где бы достать лодку, чтобы поехать в Пуэрто-Валларта и позвонить Дона-льду Уилеру, очертания гор за рекой скрылись за сплошной пеленой дождя. Сент пока еще ни разу и не позвонил ему.

Он решил посоветоваться с Верой и узнать, что та обо всем этом думает. Ее головка хорошо работала, и девушка могла дать дельный совет. Господи, как хорошо, что есть Вера!

Женщина, торгующая индейскими изделиями, ушла. И сразу же к нему направился Боррачо Пит.

— Привет, мужик. Как поживаешь?

Не ожидая приглашения, Боррачо уселся за столик Сента и придвинулся к нему вплотную. От него несло козлом, и Сент невольно отпрянул.

— Хочешь хорошей травки?

— Не сегодня, — ответил Сент.

Американец кивнул головой в сторону человека с мачете:

— Это Ройал Гутиеррес, что значит «королевский».