Семьи.net (сборник) - Михаил Тырин

– Побеседуйте с ними. Проведите работу. Вы ведь психолог. Объясните прелести проживания там. – Директор громко рассмеялся.

– Хорошо, – серьезно ответила психолог, – пошла убеждать в неотвратимости светлого будущего.

Несмотря на отвратительное поведение, поездка не срывалась. Влад в глубине души надеялся, что их оставят на перевоспитание. Раньше его лишали экскурсий, поездок за город, увеселительных мероприятий в детских клубах. Да чего только не лишали! Единственное, кормили регулярно: по закону лишать детей питания права не имели. Даже в тех коллекторах и приемниках, в которых воровали напропалую – хоть корку заплесневелого хлеба, – пищу выдавали четыре раза в день строго в соответствии с постановлениями о здоровом питании детей РФ.

Упертость персонала в плане отправки троицы в Штаты вскоре нашла свое объяснение. «Психологиня» собрала вечером ребят в одном из классов. До отъезда оставалось два дня. Ника Витальевна собралась с духом и начала краткую, но, как ей виделось, доходчивую лекцию.

– Дети! – высокопарно обратилась она к скромной аудитории, взиравшей на нее с нескрываемым сарказмом. – Вас отобрали в группу, являющуюся выдающейся в своем роде. Дети, выезжающие в США в составе данной группы, – она подняла указательный палец и потрясла им перед носами зевающих слушателей, – уже отобраны семьями. Согласно законодательству по вывозу детей, семьи проверены полностью. Это обеспеченные люди, добрые и сердечные, – Нике даже самой в этот момент захотелось быть удочеренной, – готовые на любые жертвы ради вашего благополучия. Люди, стремившиеся иметь деток всю жизнь! Постарайтесь проникнуться и обрести душевное равновесие перед поездкой. Постарайтесь войти в новую жизнь с открытыми сердцами и душами!

Первым не выдержал Алекс:

– У меня и у Кристы есть родители. Зачем нам новые?

Вопрос звучал логично, но психолог с подобным сталкивалась и ранее:

– Ваши родители за вами плохо присматривали! – припечатала она. – У тебя, Левин, отец пьющий, тунеядствующий элемент. В доме грязь! У Пирс мать антисоциальный элемент, не следивший за здоровьем дочери, – Ника переключилась на Влада. Вот где была благодатная почва для беседы. – А твоя судьба, Синицин, поворачивается в светлую сторону, меняет ракурс. Ты – сирота. Куда тебе тут податься? Опять бежать? С бандами свяжешься. Дальше – воровство, пьянство, криминал, наркотики! Семья в Америке тебя ждет не дождется! Их сын погиб. Ты на него похож как две капли воды. Вот повезло тебе, а ты не понимаешь. В отличие от твоих друзей, – скривилась психолог при слове «друзья», подчеркивая несуразность данного определения по отношению к Алексу и Кристе, – тебя возьмут, хоть ты тут на голове стой.

Она замолчала, и зря. Тут же Алекс снова вступил в беседу:

– Мы против. А если мы против, то нас не имеете права увозить. На решение суда родители подадут апелляцию. И Влад, если он – патриот и хочет жить на родине, тоже имеет право…

Договорить он не успел. В комнату вошел директор.

– Итак, – он хлопнул ладонью по столу. «Психологиня» вздрогнула, дети продолжали спокойно сидеть. – Вас никто не спрашивает. Ваши интересы максимально соблюдены. Органы опеки и надзора одобрили и подписали все бумаги. Разрешения на въезд и выезд получены. Апелляции на вас не поданы, а значит, нарушений нет. – Про неподанные апелляции директор приврал: их придерживали до того момента, когда дети пересекут границу. – Про сироту, – он кивнул в сторону Влада, – речь вообще не идет. Короче, послезавтра собрались и дружненько поехали. Нику Витальевну слушаемся. Семен Семеныча слушаемся. Рот лишний раз не открываем. Ясно? – рявкнул он напоследок и вышел, хлопнув дверью.

«Психологиня» снова вздрогнула. Ребята сжали плотнее губы, уставившись в пол. Криста, как сидела, рисуя черные ромбы в планшетнике, так и продолжала сидеть.

– Я закончила, – промямлила Ника, – расходитесь по комнатам, – она тоже покинула помещение, посчитав свою миссию на сегодня оконченной.

– Поняли? – спросил Влад. – В туалет пошел я, – он подмигнул друзьям.

– Я тоже, – откликнулся Алекс, подтверждая, что понял намек.

Криста захлопнула планшет и встала:

– И мне приспичило.

Ранним утром в день отъезда зевающую группу собрали в малом актовом зале. Документы и вещи положено было выдавать прямо перед выездом. Выдавали следующее: пять смен одежды, две пары обуви, предметы личной гигиены, телефон – куда ж без связи, карточку с некоторой суммой денег – иначе через границу американцы не пропустят, карточку с биометрикой. На биометричке уже были прописаны разрешения на выезд из России и на въезд в США.

Так у каждого члена группы оказался увесистый рюкзак за плечами, маленькое портмоне с карточками на шее и крохотный мобильник, браслет, подсоединенный к электронному «поводку» сопровождающих. Одежда была на всех тоже одинаковая: синие кроссовки, черные бесформенные джинсы, синие футболки – на сей раз с надписью «Russia, orphans, adoption agreed»[1], а также синие кепки, светящиеся в темноте. А главное, одежда имела встроенные чипы, оповещающие о местонахождении владельца. Директор считал, что чипов мало не бывает: сопровождающие воспитатели должны были знать о каждом шаге подопечных.

Автобус отъехал от элитного коллектора. Яркое июньское солнце вовсю сияло на небосклоне. Они быстро доехали до аэропорта. Возле стеклянных дверей их просканировали на предмет отсутствия оружия и колюще-режущих предметов и пропустили внутрь прохладного помещения.

– Слушаем внимательно, – собрав вокруг себя группу, начала вещать Ника Витальевна, – перед переходом через пограничные сканеры можно сходить в туалет, не более. Кому надо?

Три руки взметнулось вверх. К сожалению, больше в туалет идти никто не захотел.

– Отлично! Идемте, – «психологиня» подошла к Кристе, – девочка со мной. Мальчики – с Семен Семенычем.

– Вы что, группу оставите без присмотра? – На глазах Влада рушился заранее выстроенный план побега.

– Не беспокойся! – покачала головой Ника. – Одновременно мы с воспитателем не уйдем. Сначала я схожу с Кристой, потом вы.

Через пять минут психологиня вернулась с Кристой. В туалет отправились Влад с Алексом в сопровождении Семена Семеновича. Когда Алекс зашел в кабинку, у него на груди задребезжал телефон. Он с удивлением вынул приборчик: на дисплее высветилось сообщение: «Ведите себя хуже некуда. Дотянуть до выборов. Две недели. Чтоб не оформили документы и отправили обратно. Батя». Сообщение тут же исчезло с экрана, будто его там и не было…

Границу прошли быстро, без проволочек. В зоне вылета детей посадили в отгороженный отсек, а вскоре повели в самолет. Влад плелся еле-еле. Криста, как обычно, сохраняла невозмутимое выражение лица. Алекс ждал возможности доложить о папином сообщении друзьям.