Сердце Тайрьяры - Наталия Московских

Я кивнул.

- Что ж, рад, что ошейник больше не на мне. Стало быть, ты начал доверять мне после этого боя?

Виктор оценивающе цокнул языком.

- Не обольщайся, сын, - качнул головой он, - я лишь выполняю собственные условия. Ты выдержал испытание и теперь стал полноправным стражем Орсса. Я верну тебе твой эсток, и ошейник ты больше носить не будешь: он, к слову сказать, не сильно мешал тебе пользоваться магией.

Я невольно усмехнулся, потому что лорд Фэлл был прав. Ошейник лишь затруднял возможность пользоваться магией, но не лишал меня ее полностью.

Мы вышли в очередной длинный коридор, и Виктор целеустремленно повел меня куда-то.

- Так, значит, я буду единственным стражем, которому ты не доверяешь? - спросил я.

- Я буду держать с тобой ухо востро, ты ведь все еще можешь хотеть убить меня. Не стоит думать, что я к этому не готов.

Из моей груди вырвался глубокий вздох.

- У меня был шанс убить тебя только что, я им не воспользовался, - качнул головой я. Наместник снисходительно взглянул на меня.

- Ты бы погиб при этом сам.

- Меня учили не бояться отдать жизнь за короля и Солнечные Земли. Будь у меня намерение убить тебя, перспектива собственной смерти не остановила бы меня.

Разумеется, я не надеялся, что после моих слов Виктор тут же доверится мне целиком и полностью. Но напомнить о том, что я не убил его, хотя имел все шансы, стоило.

- Это все бесполезные слова, - отмахнулся наместник, - и этот спор не стоит внимания. Разве тебе больше не о чем поговорить со мной?

Я задумался. Конечно, мне было, о чем поговорить с ним. Кажется, мне не хватит и недели чистого времени, чтобы расспросить Виктора обо всем, что я хочу узнать: о себе, об Орссе, о стражах, о дексах, об Отре...

Однако сейчас, когда можно было начать спрашивать, вопросы вдруг вылетели у меня из головы, оставив только пустоту и тупую боль в затылке, которая медленно упрямо нарастала.

- Куда ты меня ведешь? - только и сумел выдавить из себя я. Виктор кивнул.

- В один особенный зал. Основное покажу тебе завтра. Просто сейчас темно, и Арда не произведет на тебя такого впечатления, как днем.

Снова эта Арда. Только теперь это слово точно не произносилось на древнем языке, имелась в виду не какая-то "роза", а нечто, называемое Ардой.

- Я уже второй раз слышу это название и не могу понять, о чем речь.

- Всему свое время, сын, - усмехнулся Виктор, и я невольно поморщился, снова заметив, что Кастер выражался теми же словами, лишь заменяя "сына" на "брата".

Виктор решил, что этого ответа вполне достаточно, и продолжил дальнейший путь молча.

Головная боль мешала мне запоминать дорогу, и я быстро отказался от этой затеи. Знаю только, что в этот раз мы поднимались вверх. Потеряв счет пройденным ступеням, я едва не споткнулся, оказавшись, наконец, на ровном полу. Виктор толкнул дверь слева по очередному длинному коридору, и мы оказались в просторном зале.

Здесь потолки не были такими высокими, как в других помещениях Fell de Arda, в которых мне довелось побывать. По виду зал напоминал обычную комнату, примерно как у Кастера, только чуть больше по размерам. Все стены были увешаны картинами, от которых начинало пестрить в глазах. В большинстве своем это были портреты.

Я устало потер глаза, чувствуя, что головная боль снова усилилась, и теперь не прекращала ныть в затылке ни на минуту.

- И где мы? - скептически спросил я. Виктор выжидающе посмотрел на меня.

- В зале, где присутствуют свидетельства истории, - вкрадчиво произнес он, - реальной истории, а не той, которую выдумали в Солнечных Землях, чтобы с младенчества пичкать ею детей.

В его голосе прозвучало презрение. Похоже, он имел в виду Единую Веру. Я скрипнул зубами, но спорить не стал. Бесполезно было здесь защищать то, что мне привил Дайминио: для Виктора Единая Вера была такой же ересью, как для dassa язычество. Спор ни к чему не приведет.

Я вновь окинул взглядом картины. Если это именно то, что должно было меня впечатлить, то я разочарован. На Ланкере мне доводилось видеть и более завораживающие полотна.

- Прости, отец, я не силен в искусстве, - хмыкнул я.

- Как страж ты должен знать историю Орсса, - поучительно проговорил наместник и обвел помещение рукой, - пройдись по залу. Я расскажу тебе то, что ты должен узнать, но прежде попытайся вспомнить. Ведь я обещал тебе помочь восстановить воспоминания или узнать все заново. Время второго варианта не пришло, пока не испробован первый.

Я закатил глаза, чувствуя, как из-за головной боли снова становлюсь раздражительным, но все же послушался и прошелся по залу. И Виктор оказался прав: мне действительно было знакомо, как минимум, одно из лиц, глядящих с портретов.

При взгляде на него перед глазами у меня воскресли страшные сцены прошлого, которые показал мне призрак Лэс-Кэрр-Грошмора. Худшие кошмары живших там магов оживали и обращались против них из-за заклятия, которое наложил человек, смотревший на меня с портрета.

Я шумно выдохнул.

- Помнишь его? - недоверчиво спросил Виктор, подходя и становясь за моей спиной.

Потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями и ответить.

- Скорее то, что он сделал, - качнул головой я, - этот человек проклял Лэс-Кэрр-Грошмор.

- Это все, что ты о нем знаешь? - с усмешкой спросил наместник.

- Это то, что мне довелось видеть, - ответил я резче, чем хотелось бы. Виктор недоверчиво приподнял брови, подойдя так, чтобы видеть мое лицо.

- Мой мальчик, - мягко заговорил он, склонив голову, - Лэс-Кэрр-Грошмор был проклят не одно столетие назад. Сомневаюсь, что ты мог это видеть.

Наместник говорил снисходительно, и вкупе с головной болью это всколыхнуло во мне раздражение. Тьма недовольно шевельнулась, и я сжал кулак, чтобы успокоить ее.

- Я сказал, что видел момент проклятия Лэс-Кэрр-Грошмора, но не сказал, что лично при этом присутствовал, - с усмешкой отозвался я, - мне показал призрак умершего мага, когда просил снять заклятие этого колдуна.

На лице Виктора появилось заинтересованное азартное выражение.

- И тебе удалось?

- Да, - я вновь повернулся к портрету. Седовласый колдун словно взирал на меня свысока, - я использовал темную кровь. Тогда я еще не знал, что именно делаю. Действовал инстинктивно, и магия повиновалась мне. Этот призрак был первым, кто назвал меня Perrian Numjette, правда древнего языка я не помню, поэтому и понять смысл этих слов не смог.

Виктор улыбнулся и качнул головой.

- Вот, как, - хмыкнул он, - что ж, ты действительно силен. Я даже не думал, что настолько.

Он задумчиво прошелся по залу и с интересом посмотрел на меня.