Дороги и сны - Оксана Панкеева

— Я вас искала…

— Боги, ну что заставило тебя думать, будто мы не в состоянии сами о себе позаботиться и нам понадобится помощь наивной женщины, которая не в состоянии нормально питаться, да еще и падает в обморок! А если бы этот упырь оказался в плохом настроении и убил тебя на месте? Кстати, почему он до сих пор этого не сделал? И как вышло, что тебя «никто не обижает»? Ты меня не успокаиваешь случайно?

— Да нет же, перестань! Харган сказал, что должен сначала показать меня Повелителю, уж не знаю зачем. А сам он ничего мне не сделал. И ведет себя вполне прилично, и с ним даже общаться можно. По-моему, он за мной ухаживает, или пытается подружиться, или черт знает чего ему надо. Знаешь, он вовсе не такой плохой, его просто так воспитали. И еще мне кажется, что сейчас король его… обрабатывает…

— Угу… — Кантор вспомнил, как расхаживал по Лабиринту с говорящей головой под мышкой, и умолк, предоставив говорить девушке.

Ольга рассказывала о своей великой теоретической проблеме, а Кантор молча крыл себя последними словами. За дурость свою, за доверчивость, за недостойную мужчины впечатлительность, за позорную жалость к себе и распускание соплей. Если бы он не поддался горю, удержал себя в руках, не спрятался от жестокой реальности в глуши Лабиринта… может, все обернулось бы иначе. Будь он в своем уме, может быть, удалось бы сбежать, разыскать Ольгу, прорваться на север… И ее бы не поймали второй раз, и не мучилась бы она такими вопросами…

— А сама ты как? — произнес он наконец, когда пауза в рассказе стала слишком явно намекать на ответ. — В смысле, как он тебе? Ты бы хотела?

Ольга задумалась.

— Да ты не думай, ты с ходу отвечай. Тут не мозгами надо шевелить, а слушать свое тело.

— Так ведь я же хочу как лучше…

— Вот и напрасно ты пытаешься до этого додуматься. Ты короля не перемудришь, как ни старайся. А вот он, зная тебя, сто раз уже просчитал, как ты себя поведешь. Поэтому тебе надо просто делать то, что тебе хочется, что сама считаешь правильным. Это и будет то, чего ждет от тебя король. Понятно?

— Понятно, — вздохнула Ольга. — Только теперь я и сама не знаю, чего хочу. Запуталась, вычисляя, что надо.

— Может, ты просто стесняешься мне сказать? Боишься, что обижусь? Ты же знаешь, я не ревнив.

— Ага. Я помню, как тебя рвало на части, когда я встречалась с Артуро.

— Ты в него влюбилась. А этот демон тебе просто интересен — не более чем тот эльф. Даже менее, потому что эльф тебе нравился, а это чудище нет, тебе просто любопытно до смерти. Крылышки пощупать, рожки погладить, чешую поковырять пальчиком, хоть краем глаза взглянуть на мужское достояние — бронированное ли…

— Ну да, и ты лучше меня знаешь, чего я хочу!

Да нет, конечно… Откуда ему знать, предполагать разве что. Но вот мама когда-то давно сказала мудрую вещь: если изнасилования все равно не избежать, лучше уж отдаться, пока просят. Разумеется, она это сказала одной молоденькой актрисе, но сынуля уже тогда частенько слышал вещи, для его ушей не предназначенные. Случайно, разумеется, исключительно случайно.

Если демон за Ольгой ухаживает, он явно чего-то хочет и рано или поздно до этого дойдет, и нет никаких гарантий, что Шеллар сумеет как-то помешать. Если она не будет сопротивляться, ее по крайней мере не покалечат. А если она еще и будет думать, что сама этого хочет, то и черной паутины сможет избежать.

— Мы ведь с тобой похожи. Я бы тоже не прошел мимо хорошенькой демонессы. — Кантор совершенно искренне вздохнул, припомнив гладкую, скользящую в ладонях чешую мэтрессы Морриган. — Демоны… в них есть что-то удивительное и непостижимое. Что-то такое, что притягивает и вызывает неудержимую страсть. Как бы они ни выглядели, в минуты любви их пугающий облик начинает казаться прекрасным, а свет их глаз — божественным сиянием… Только смотри, осторожнее — они действительно чересчур страстные, а ты все-таки носишь ребенка. Драконья кровь — это, конечно, хорошо, но лучше не рисковать. Разок, и хватит.

Ольга грустно улыбнулась:

— По-моему, ты меня самым пошлейшим образом сватаешь другому мужчине. Да так красочно…

А что делать, если он боги ведают где, в чужом мире, а демон — вот он, под боком… И с этим надо что-то делать. Хорошо, если он успеет. А если нет?

— По-моему, тебя и сватать не надо. Будь это не тот самый демон, который меня проклял, Хрисса обидел, а тебя хотел похитить, ты бы уже давно все проверила. Вон эльф только пальцем поманил…

— Дался тебе бедный эльф! Это ведь не то же самое!

— Не совсем. Разница только в том, что эльф был хороший, а демон — злодей. Но для твоего любопытства все нелюди одинаково привлекательны. Готов поспорить, ты бы и тролля проверила, да размеров побоялась.

— Вот и неправда! Ну ни вот столечко, даже мысли такой не было! И не потому, что Пако такой большой, а просто он такой… ну как ребенок. И вызывает только материнские чувства.

— Странное имя для тролля.

— Он у людей рос.

Кантор прикинул, сколько времени он уже блуждает по чужим снам, и решил, что искать Шеллара пока рановато. Как бы ни хотелось поскорее высказать его величеству все, что о нем думают, и расспросить об Ольге подробнее, придется еще немного подождать. Благо теперь это время можно провести с пользой и удовольствием.

— У меня еще много времени, — сказал он, подхватывая Ольгу под руку. — Давай погуляем, и ты мне расскажешь все-все.

Одного взгляда на физиономию ненаглядного чада, на которой причудливым образом смешались счастье, ужас, крайняя озабоченность и с трудом сдерживаемое желание схватить почтенного родителя за мантию и как следует потрясти, Максу хватило, чтобы догадаться почти обо всем.

— Тебе Шеллар сказал? — поинтересовался он, надеясь этим простым вопросом хоть немного сбить потомка с толку. А то ведь и вправду либо за грудки ухватит, либо между глаз врежет. — Или ты все-таки решил рискнуть и поперся искать?

— Не угадал. — Диего злорадно ухмыльнулся и, оглядевшись, плюхнулся на лавку, с которой минуту назад поднялись жрецы Справедливого. Этот храмовый зал не покидал проштрафившегося шамана даже в снах. — Я забрел кое к кому из столичных знакомых. Ольга за эти три дня многим показаться успела. А предупредить этих господ вы с Шелларом не догадались. Мне тут же и доложили.

— Ты же понимаешь, — как можно убедительнее начал Макс, — мы не могли тебе сказать, пока не были уверены, что она в безопасности.

— Папа, тебе не кажется, что ты заврался до таких недопустимых чертиков, что эльфы и твои сородичи с тобой скоро разговаривать перестанут? Ну сколько можно, а? Когда я вернусь домой? Только без виляний вокруг да около. Тебе уже не надо бояться, что я свихнусь, застрелюсь или что ты там себе воображаешь. У меня есть конкретная цель — вытащить Ольгу из…