В паутине страха и лжи - Екатерина Владимировна Флат
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Твой распрекрасный опустошитель вообще невосприимчив к ментальной магии, – Алекс отчего-то страшенно разозлился. – И хватит меня уже во всем обвинять! Между прочим, не из-за меня тебе сейчас так плохо! Пусть я сделал немало ошибок, но по крайне мере, я бы никогда тебя не бросил беспомощной и полностью беззащитной!
– Уйди, очень прошу, просто уйди, – не выдержав, я закрыла лицо ладонями и все-таки расплакалась. Впервые за эти дни.
Но Алекс не ушел. Нервно мерил шагами комнату, и вдруг решительно направился ко мне. Чуть ли не грубо схватил за руку…
Его магия была совсем не такой. Тяжелой пульсирующей и невероятно мощной. Я никак не могла остановить происходящее. Стремительным потоком меня наполняла чужеродная незримая сила. И ее было намного больше, чем полагалось обычному человеку. Вот только я прекрасно помнила, что было, когда я попыталась захватить магии сверх отведенного – я же чуть не погибла тогда.
И сейчас было совсем тошно. Сквозь шум в ушах я услышала тревожные голоса в коридоре, отчетливый вопрос Грана:
– Кира, у тебя там все в порядке?
Видимо, ребята услышали громкий голос Алекса, когда он разозлился.
Ответить я не могла. Раздался звук открываемой двери, следом какая-то гневная фраза Алекса, и всплеск магии. Скорее всего, запер нас магически, чтобы никто не мешал.
Наконец, передача магии прекратилась, Алекс крепко обнял меня, успокаивающе шептал:
– Потерпи, сейчас станет легче, магия сама подстроится под тебя.
– Ты…– выдохнула я. – Ты отдал мне всю?..
– Ничего страшного, – он выглядел безмерно уставшим. – Такова суть моей магии – она бесконечна. Ее нельзя всю отнять, нельзя всю отдать. Она все равно постепенно сама восстановится до прежнего уровня.
– Но зачем?.. – растерянно прошептала я и тут же сорвалась: – Не нужно мне ничего! Ни от тебя, ни от него! Будьте вы оба прокляты! И ты, и он! – я пыталась вырваться из его объятий, но он не отпускал. – Забери свою магию и оставь меня в покое! Это ведь ты во всем виноват! Все из-за тебя!
– Кира, я клянусь тебе, я никак не влиял на опустошителя, – очень серьезно смотрел на меня Алекс, голос звучал предельно искренне. – Я не подсовывал ему никакой ложной информации, не пытался тебя лишний раз очернить. И уж тем более я не имею никакого отношения к тому, что он так с тобой поступил. Да, я во многом перед тобой виноват, но здесь моей вины точно нет. Кира, послушай, – взял в ладони мое лицо и порывисто прошептал,– я клянусь, я никогда тебя не оставлю, никогда не брошу на произвол судьбы. Ты не одна в этом мире, я всегда буду с тобой. Пусть ты сейчас не можешь простить мои поступки, но я все это делаю ради нас, ради нашего с тобой счастья. Когда-нибудь ты обязательно это поймешь.
Больше ничего не говоря, он все же выпустил меня из объятий и вышел из комнаты. Наверное, чуть ли не изможденный вид Алекса настолько ошарашил рвущихся ко мне друзей, что они пропустили его без проблем. Лишь Гран заглянул в комнату:
– Кира, все в порядке?
– Да, – прошептала я сквозь слезы. – Он не причинил мне вреда.
Внутри непривычно ворочалась чужая магия. Ощущение не было неприятным, просто странным. Наверное, Алекс прав, тут не до гордости и обид – без боевой магии мне в этом мире не выжить.
До рассвета оставалось совсем немного. Я сидела на ступенях крыльца, смотрела на темнеющий лес. Было прохладно, даже пробирала дрожь, но я не хотела возвращаться в дом.
Тихо скрипнула за моей спиной дверь, вышла Дарла и села рядом со мной. Задумчиво произнесла, словно просто подумала вслух.
– Мне вот тоже не спится. Знаешь, все лежала сейчас и пыталась понять, почему все так. Почему жизнь – штука веселая и интересная, вдруг оказывается такой… – немного помолчав, она продолжила: – Еще когда мы приехали сюда, я ведь ощутила ауру смерти. Это все же была не буквальная смерть, а просто тень вырождения. Будут идти годы, клан с каждым поколением станет все слабее и слабее. Но эти люди сами выбрали такой путь. Хотя то, что кажется неправильным нам, как раз таки единственно верное для других… Я это к тому, что всему всегда есть объяснение, понимаешь.
– Понимаю, конечно, – тихо отозвалась я. – И я даже знаю, какое объяснение у Рефа, какое объяснение у Алекса. Один любил недостаточно для прощения, второй любит слишком сильно… У каждого из них своя правда. А у меня своя… С такой выдающейся боевой магией могут даже закрыть глаза на мой уникальный дар. Нужно лишь прилежно учиться, и диплом нашего университета откроет мне двери в обеспеченную жизнь. Даже королевская служба вполне досягаема.
– И это то, чего ты действительно хочешь? – Дарла тронула меня за руку с искренним сочувствием.
Сами собой покатились слезы, но я даже не пыталась их остановить. Сорвалась:
– Я хочу домой, Дарла! Я очень хочу домой! Господи, почему я не вернулась тогда, когда была возможность?! Просто бы ушла и забыла его! Первым делом именно его забыла! И ничего бы этого не произошло… – пытаясь унять истерику, я порывисто вытерла слезы. – А теперь я больше ничего не хочу. Реф забрал у меня не только свою магию. Он отнял часть моей души. На то он, видимо, и опустошитель, чтобы отнимать все, – голос дрогнул. – Я клянусь, здесь и сейчас клянусь, больше никогда и никого не подпущу к себе так близко. Любовь – это слабость, это уязвимость. Для боевого мага такое недопустимо. И именно таким магом я стану.
– Кира, ты – мой друг, лучший друг, – Дарла меня обняла, – и я бы больше всего на свете хотела, чтобы ты стала все же счастливой.
– А я и буду, – я улыбнулась ей сквозь слезы. – Обязательно буду.
Да, без Рефа. Да, с раненной душой. Но я все равно со всем справлюсь.
Над лесом уже занимался рассвет. Наступал новый день. А для меня и новая жизнь.
Эпилог
Как оказалось, чудеса все-таки бывают – за время нашего отсутствия Алем полностью отремонтировал Дом факультета. И если снаружи здание по-прежнему походило на заброшенный ветхий особняк, то внутри царила роскошь. Гран даже с порога растерянно поинтересовался, не ошиблись ли мы адресом. Никаких обшарпанных стен и старой мебели – теперь обстановка полностью преобразилась. Но все равно отчетливо чувствовалась та самая уникальная атмосфера, словно очутился в родном доме.
– Вот видите, сколько всего
