Рюриковичи - Дмитрий Володихин

Иван Васильевич получил представление о том, как страшна может быть народная стихия, как дорого может обойтись любой неверный ход монарха.

Страна в ту пору управлялась сложно и пестро. Каждая область имела собственные административные и правовые обычаи. «Церковная область», рассыпанная по всей державе, управлялась по особым законам и правилам. Служилая знать получала в «кормление» доходы от административной деятельности на местах, занимая должности по очереди, на сравнительно короткий срок. Чаще всего на год. Следовательно, эти доходы распределялись неравномерно — в зависимости от силы и слабости аристократических партий, способных реже или чаще продвинуть на кормление своих людей. А люди, получавшие должности как разновидность жалованья, отличались большими или меньшими способностями к работе, которая им вменялась в обязанности. Центральное управление не успевало за всё нарастающим валом задач, возникавших на колоссальной территории. Ведь размеры страны увеличились в несколько раз по сравнению с началом правления Ивана III!

Административной структуре, правовой сфере и церковному устройству требовались реформы. В 1530-х — середине 1540-х годов преобразованиям уделялось мало внимания. Борьба за власть пожирала творческие силы политической элиты. В активе того периода — лишь денежная реформа Елены Глинской. Ко второй половине 1540-х накопилось много проблем.

После венчания государя наступает период, благоприятный для реформаторства.

У кормила власти — все те же аристократические кланы, но среди них нет первенствующей партии. Иными словами, наступило примирение могущественнейших людей России, они договорились между собой о более или менее равномерном распределении власти. Число «думных людей» возросло. Государь уже не являлся мальчишкой, которым нетрудно помыкать, теперь он мог выполнять роль арбитра и влиять на политический курс в желательном для себя направлении. Однако совокупной силе аристократии Иван Васильевич мало что мог противопоставить. Сам он впоследствии напишет об аристократическом окружении тех времен (конец 1540-х — 1550-е годы): «…Всю власть вершили по своей воле, не спрашивая нас ни о чем, словно нас не существовало… Если мы предлагали даже что-либо хорошее, им это было неугодно, а их даже негодные, даже плохие и скверные советы считались хорошими». Впрочем, источники показывают, что влиять на дела в то время (особенно — ближе к середине 1550-х) государь все-таки мог.

Формальное примирение между монархом и его недоброжелателями происходит в 1549 году: царь публично снимает с них вину за прежние злоупотребления. На митрополичьей кафедре стоит человек государственного ума, великого милосердия и обширных знаний — святой Макарий. Как видно, у него получалось направлять неистовую энергию молодого царя в доброе русло и не давать ей выхлестываться бурно, разрушительно.

В ходе реформаторской деятельности образуется нечто, впоследствии поименованное князем Андреем Михайловичем Курбским Избранной радой. На протяжении многих лет историки спорят, чем она являлась — постоянно действующим административным органом, политическим клубом, Ближней думой, группой теснейших сотрудников царя? Не так давно вышла книга историка А. И. Фшпошкина, который вообще отрицал существование Избранной рады.

По всей видимости, Избранная рада была чем-то вроде политического кружка, работавшего при Александре I в начальные годы его правления. С той лишь разницей, что деятельность Избранной рады оказалась намного результативнее. В ее состав, помимо самого государя, входили окольничий Алексей Федорович Адашев, священник кремлевского Благовещенского собора Сильвестр, боярин князь Дмитрий Иванович Курлятев, возможно, митрополит Макарий. Что касается других политических деятелей того времени, то их присутствие в составе кружка менее вероятно[109]. Однако, поскольку ни в летописи, ни в каких-либо архивных комплексах работа Избранной рады не отражена, о ее функционировании и составе по большей части приходится лишь гадать.

Вероятно, Избранная рада играла роль политического консультативного совета, а также «буфера» между государем, аристократическими партиями и Церковью. Здесь согласовывались позиции аристократических группировок по важнейшим вопросам внутренней политики и рождались окончательные формулировки административных решений. Но реальной властью наделена была всё же не Избранная рада, а Боярская дума и государь.

Итак, государь и боярское правительство, используя в качестве инструмента Избранную раду, провели ряд серьезных реформ.

Были отменены кормления, и на их место пришел сбор «кормленого окупа», то есть денежных средств, которые потом распределялись казной между представителями военнослужилого класса. На местах ограничена была власть наместников и волостелей — администраторов, присылаемых из Москвы; часть их прерогатив перешла к выборным должностным лицам: «излюбленным головам», земским и губным старостам. Они теперь занимались оперативной работой, следствием и судом по уголовным преступлениям, а также урегулированием поземельных дел.

Специальным уложением о службе определялось следующее: служилые люди обязаны приходить на воинские смотры «конны, людны, оружны». Количество бойцов, которых они обязаны выставить, рассчитывалось по строго установленным нормам в зависимости от размеров их земельных владений.

Объединение Руси означало концентрацию политической власти в центре. Еще в середине XV столетия проблемы военного дела, сбора налогов, введения новых законов, наделения поместьями дворян, а также многое другое решалось в доброй дюжине русских столиц от Рязани до Пскова. Но в Московском государстве все перечисленные функции управления забрала себе одна-единственная столица. Следовательно, ей требовался обширный и разветвленный административный аппарат. В течение нескольких десятилетий он быстро рос, и к середине XVI столетия в его недрах сложилась стройная система центральных ведомств. Их тогда называли «избами» («Поместная изба», «Челобитенная изба», «Разбойная изба») или «приказами».

Работавшие в приказах чиновники именовались «приказными людьми». Высшая должность в приказном аппарате называлась «думный дьяк», то есть это был чиновник, имевший право участвовать в заседаниях Боярской думы в роли секретаря. Ниже него стояли дьяки и подьячие. В самых важных приказах выше дьяков ставились «судьи» — служилые аристократы, руководившие работой учреждения.

Приказы были разными по масштабу. Огромные приказы, например Посольский и Разрядный, ведали важнейшими отраслями государственного управления — дипломатией и распределением дворян на должности в армии и крепостях. У приказа поменьше была гораздо более узкая сфера деятельности. Так, Приказ книгопечатного дела ведал Московским печатным двором и книжной лавкой. А совсем уж маленький Записной приказ — составлением новой летописи. Помимо отраслевых, существовали также территориальные ведомства: Сибирский приказ, Приказ Казанского дворца, так называемые «четверти», или «чети». Приказы заводили собственные профессиональные училища, готовившие молодую смену старым дьякам и подьячим. Система приказного управления оказалась весьма гибкой.