Ричард Длинные Руки — виконт - Гай Орловский

Я крикнул издали:

— Да убейте, всего-то делов!

— Но, сэр Ричард… это же… женщина!

— Тем более, — ответил я хладнокровно. — Убейте, пока еще у вас не на шее. Потом освободиться будет труднее, по судам затаскает. Верно, Ваше Величество?

— Верно, — ответил он. — Убивайте. Я отвернусь, на моих глазах женщин убивать нельзя, но за моей спиной — нужно.

Фрида наконец сказала тихо:

— Если для вас, сэр Смит, это трудно, то могу сделать я.

— Нет, — сказал я поспешно, — тебе нельзя. Ты будешь убивать человека, тебе будет гадко… и вы двое тоже станете терзаться муками совести…

Стрела сорвалась с тетивы, женщина опрокинулась от сильного толчка. Стрела, пробив левую грудь насквозь, пригвоздила ее к стволу. Я убрал лук и сказал хладнокровно:

— Поехали!

Только через четверть мили сэр Смит, что долго присматривался ко мне, спросил осторожно:

— А как вам… или паладины чувствуют иначе?

Я отмахнулся.

— В человека стрелять, тем более убивать, — большой грех. Но можно стрелять в дичь, в дерево, просто в мишень… В этом случае нет никакого греха.

Фрида завозилась, сказала мне в ухо:

— Впереди болото. Ваша милость, вы знаете?

— Нет, — ответил я честно. Прислушался, в самом деле в воздухе появился гнилостный запах болота, даже вроде бы донесся бычий рев, так обычно кричит болотная выпь. — Надо обойти?

Она подняла ладошку, подвигала пальцами.

— Нет, — сказала нерешительно, — вроде бы болото старое. Чудовищ уже нет, вы пройдете. Разве что коней придется в поводу…

Воздух стал тяжелее, жарче. Деревья стоят редко, даже от их стволов пышет, как от работающих печей. Когда лес кончился, я ощутил, как сильно парит, словно в ожидании большой грозы. Смит крикнул, что впереди болото, не лучше ли обойти, но ни справа, ни слева не видать края. Я первым слез, велев Фриде оставаться в седле. Она страшно конфузилась и порывалась соскочить в самую грязь, нельзя же, чтобы она сидела, как принцесса, а ее господин вел коня в поводу, как последний ее слуга, но я цыкнул, сделал страшное лицо, и она испуганно затихла.

Первые сотню шагов мы шли по сухому, лишь толстый слой мха мягко прогибался под сапогами, затем подошвы заскользили по студенистому дну. За щиколотки пытались цепляться водяные травы, в небольших сохранившихся лужицах плавают роскошные кувшинки, над болотом стаи комаров, воздух теплый и плотный, как парное молоко, свет солнца какой-то неуверенный, робкий, как будто пропущенный через очень тонкую кисею.

Пес ухитряется не только перескакивать с кочки на кочку, не замочив лап, но еще и выдернул слишком приблизившегося к поверхности крупного сома. Смит закряхтел, не зная, как отказаться, Пес тыкал ему добычу настойчиво, но кое-как взял, сунув под жабры целиком ладонь. Сом извивался, колотил по шлему и бронированному туловищу хвостом так, что по всему болоту раздаются шлепающие удары, а обрадованный Пес бросился выискивать еще рыбу.

Я осматривался настороженно, вслушивался, но кроме кваканья и слюдяного шелеста сухих крыльев стрекоз пока никаких звуков. Если не считать, конечно, сопения сэра Смита за спиной, чавкающих звуков, с которым кони вытаскивают из мелкой топи копыта, и раздраженного бормотания низложенного короля.

Густой лесок на той стороне болота все приближался, наконец под ногами снова запружинил прогибающийся мох, пошли первые деревца, пока что редкие, ревматически покрученные, изогнутые от болотной воды, затем настоящие, что сумели дотянуться корнями до чистой воды, мы перевели дух и готовились взобраться в седла, как вдруг впереди затрещали кусты, вершинки деревьев затряслись.

Фрида вскрикнула тонким голоском:

— Берегитесь!.. Что-то мчится в нашу сторону!

Сэр Смит посмотрел на короля, выпятил грудь и прокричал воинственно:

— Защитим Его Величество!

Его меч с лязгом покинул ножны. Я тоже выхватил меч, отступил за самый толстый ствол, это оказался дуб в три обхвата. Простучали копыта, но выметнулся не конь, а исполинский кабан, близнец того, что нам удалось завалить с Тудором.

— Бобик! — велел я. — Не сметь!.. Охраняй Фриду. Его Величество само отобьется…

Сэр Смит вскрикнул и отпрыгнул, отпихнув короля. Массивная туша пронеслась мимо, обдав сильным запахом могучего зверя. Я некстати подумал, что кабан — не кошечка, ему не надо прятать свой запах, сам не нападает, но и свою родную землю не отдаст…

— Отходим! — крикнул я. — Перебежками!

Кабан молниеносно развернулся и ринулся в атаку снова. Я выхватил молот, Барбаросса прижался к стволу дерева с мечом в руке, не соображая, что кабан проткнет его вместе с доспехами и деревом за его спиной. Сэр Смит глупо и отважно загородил короля своим телом, как будто кабану таких размеров не все равно: одна букашка или две.

Молот вырвался из моей ладони, как брошенная рукой великана наковальня. Клыки кабана были в дюйме от груди сэра Смита, когда молот ударил в массивную голову. Раздался истошный визг, словно кричал не огромный жуткий зверь, а придушенный поросенок размером с бронетранспортер. Дерево вздрогнуло, посыпались сучья и листья. Смит стоял бледный, с расширенными глазами, держа меч лезвием к земле. Кабана пронесло мимо, однако, к моему изумлению, он развернулся на дальнем конце поляны, постоял, дважды копнул копытом землю и снова ринулся в нашу сторону.

— Что за зверь… — вырвалось у меня. — Ваше Величество, надо убегать!

Вместо короля в великом сомнении ответил сэр Смит:

— Но не позорно ли…

— Да кому он похвалится? — крикнул я. — Леди Сесиль?

Сэр Смит, еще в сомнениях, начал отступать, укрываясь за деревьями. Барбаросса, насупившись, следил за мной маленькими и злыми глазами, я с удивлением заметил, что они с кабаном очень похожи. Я метнул молот, снова целясь в середину лба. Кабан налетал, как штурмовой танк, но мой молот, усиленный геммами и клапсами, ударил со страшной силой. Кабана не просто остановило, а отшвырнуло на десяток шагов. Я поймал молот и стал вешать на пояс, в полной уверенности, что опрокинутая туша уже не колыхнется, однако кабан, к моему изумлению, начал дрыгать ногами, кое-как перевернулся и встал на ноги.

— Бежим! — заорал я. — У него… регенерация!

Барбаросса то ли счел мои слова наиболее разумными, то ли решил не подвергать опасности храброго дурака, что все время прыгает между ним и кабаном, тут же взял руки в ноги, что значит — не дурак, хоть и король, в состоянии в нужный момент отбросить свое величество и действовать, как бывалый воин. Он ринулся напрямую, а когда сзади начал нарастать топот и грозное хорканье, резко метнулся за дерево. Кабан пронесся мимо, как баллистическая ракета. Дерево затряслось, на высоте моего роста кору снесло, словно поработали дровосеки.