Наблюдатель - Даниил Широков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Йоран замолчал, на мгновение посмотрев туда, где в глазах Арта стоял Фолл. Ни один мускул не дрогнул на лице мужчины, не двинулись его руки, не поднялись его брови, не шелохнулись его волосы. Он закрыл глаза, с шумом выдохнув.
— Третий меч, меч дружбы.
— Я не ослышалась? — с некоторым шоком в голосе спросила Эсмеральда. — Меч дружбы?
— Я ответил на твой вопрос, ученик? — игнорируя воительницу, обратился Йоран к Арту.
— Да, наставник, — вежливо поклонился парень. — Мы можем приступить к спаррингу. Я готов.
— Занимай позицию, — кивнул ему Йоран.
— Эй! Эй, ледышка! Я впервые слышу о третьем мече! Расскажи хоть, что это!
Фолл остался на месте, с горечью глядя своему другу в спину. Это всегда трудно — знать, насколько плохо близкому, но быть не в состоянии сделать хоть что-то. Мы можем быть чем-то заняты, нас может не быть в нужном месте в нужное время — и от этого груз вины становится ещё тяжелее. Могли ли мы что-то исправить? Можем ли изменить что-то сейчас? Фолл — не мог.
Поэтому просто смотрел, сдерживая злобу от собственного бессилия. Он уже видел, как умирают его товарищи. Видел не раз и не два. Но первый герой на то и первый герой — он не стал немым к чувствам своим и чужим даже после этого.
— Йоран почти прав, — сказал Фолл, когда Арт проходил мимо него. — Из тех мечей, что он знает, третий — сильнейший. Но из всей сотни это будет первый. Я не покажу его тебе, парень, пока ты не будешь готов.
— Почему? — тихо спросил Арт.
— Потому что мир не готов ко второму Сангвину, — скрежетнув зубами, ответил ему первый герой. — Первый меч — то, что сделало императора столь опасным оппонентом. Он не сомневается в том, что делает, он искренне верит в то, что его дело — единственно правильное и справедливое. Поэтому его первый меч столь опасен… — Фолл вздохнул, качая головой. — Иди. Хорошего спарринга. И никакого эфирного ускорения.
…дальнейшая тренировка прошла как по маслу. Фолл практически не вмешивался, изредка давая Арту советы по тактике во время схватки с Йораном и Эсмеральдой. После спарринга один на один были бои два на одного, к которым парень привык меньше всего остального. Лидер Легиона свободно переключался между катаной и кинжалами, атакуя с одинаковой силой и скоростью как в лоб, так и со стороны слепой зоны. Эсмеральда легко сокращала дистанцию, а её массивное орудие погибели двигалось в её руках, словно спичка. Весь этот ад, через который и опытный-то воин не сумел бы пройти, был нужен для выработки у Арта чувства боя.
Расценивать дистанцию между собой и противником, между оружием и плотью соперника, воспринимать траекторию во время замаха и движения, правильно отвечать на каждую атаку — всё это делало из Арта настоящего монстра боевых искусств. Он привыкал к боли, привыкал к потерянным конечностям: у Йорана всегда под рукой были эликсиры, восстанавливавшие тело Арта в считанные секунды. Привыкал парень сражаться на пределе, постепенно тот самый предел расширяя. Всё более умело применял он свой дар, за секунду исчезая из поля зрения и появляясь с уже занесённым для атаки клинком. В сочетании с техниками ста мечей его атаки становились всё более и более смертоносными. В схватках один на один он уже сейчас не уступал ни Йорану, ни Эсмеральде, однако двойной натиск был для него всё ещё чересчур.
Так, алый и синий эфиры в очередной раз захлестнули его. Эсмеральда, в последний момент развернув секиру плоской стороной, ударила ею Арта в плечо, вынося его вперёд ногами на пару метров вперёд. Тело оставило небольшой след от приземления, а Йоран, вставший рядом с судорожно кашлявшим парнем, приставил к его горлу катану.
— Мёртв.
— Да, Арт, в этот раз ты как будто несобранный. Может, ещё раз?
— Нет, — ответил ей за парня Йоран. — Мы здесь уже три часа. Он вымотался.
— Ледышка, теперь ТЫ о нём беспокоишься? — рассмеялась воительница, закидывая секиру на плечо и подходя к ним поближе. — Хотя да, выглядишь ты паршиво, Арт. Как плечо?
— Сломано… — кое-как справившись с болью, ответил покрытый пылью и комьями земли парень. — Кажется…
— Неси эликсир, ледышка, — легонько вздохнула Эсмеральда, бросив своё оружие, чтобы помочь парню подняться. — Ну, давай, давай, Арт… Не так уж и сильно я тебя…
— Идите к сумкам, — вдруг повернулся в сторону леса Йоран. Из зарослей, словно почувствовав взгляд мужчины, вышли две фигуры. Одна из них принадлежала Кирагасу, другая, слегка побитая, человеку в чёрных одеждах и в такой же маске.
— Ого, сообщение от Легиона, — ковыляя вместе с Артом прочь, хмыкнула Эсмеральда. Кирагас, отделившись от посетителя, направился к ним.
Легионер, склонившись, поприветствовал лидера.
— Говори, — тихо произнёс Йоран, пряча катану в ножны.
Мужчина, выпрямившись, передал ему свёрнутый лист пергамента. Развернув тот, Йоран погрузился в чтение. Закончив, сжёг пергамент, кивком отпуская подчинённого восвояси. Чёрная фигура исчезла в зарослях, а сам глава Легиона, тяжело вздохнув, направился к разложенным вещам, возле которых поила Арта зельем воительница орков. Раны паренька исчезали на глазах, взгляд прояснялся, а речь становилась более связной. Трудно недооценить воздействие чистейшего эликсира.
Эсмеральда, не отвлекаясь от осмотра Арта, обратилась к Йорану.
— Что-то серьёзное?
— В Ливиграде вспышка чумы, — сократил весь доклад глава Легиона. — Той же, что сейчас расходится по Железным Горам.
— О… Чёрт! — воительница вскочила, с ужасом глядя на Йорана. — Там же сейчас День Матери!
— День Матери? — не понял её Арт.
— Праздник, — кратко объяснил Йоран. — Очень много детей.
— Это та же чума, что едва не поглотила Империю в прошлый раз, — злобно протянула Эсмеральда. — Зо… Зомби, кажется? Мать твою, Йоран. Пойдём, чего стоишь!
— Я с вами, — поднялся Арт, ища взглядом Фолла.
— Нет, ты остаёшься на острове, — остановил его Йоран, надевая куртку от кимоно. Вторая наставница, уже забрав секиру с тренировочного поля, вернулась к ним. — Слишком много хаоса. Мы не сможем тебя защитить.
— Прости, Арт, — выдохнула Эсмеральда, всем видом показывавшая, что готова броситься в самое пекло. — Тебе лучше не видеть того, что там будет.
— Я способен за себя постоять, — упорно стоял на своём парень. Кирагас смотрел на него напряжённо, разрываясь между молчаливой поддержкой и желанием внести свою лепту. — Ирис же идёт? Я уверен, что идёт. Я не слабее её.
— Арт! — скрежетнула зубами воительница. Затем вздохнула, качая головой. Йоран молчал, ожидая её решения. Всё-таки за
