Все и побыстрее - Жаклин Брискин

— Я не знаю, что вам сказала Кристал, но она солгала! — закричала Гонора.

— Я не знаю, какой мама была в юности, но сейчас она стала моралисткой. Адюльтер — последнее, о чем она думает.

— Она просто решила мне отомстить за то, что Курт преуспевал в делах больше, чем Талботт.

Александр медленно снял темные очки.

— Посмотрите на меня, — сказал он.

Гонора взглянула ему в глаза — глаза Курта. Александр продолжал спокойно смотреть на нее. Гонора вспомнила взгляд кобры и закричала.

— Теперь поверили? — спросил Александр.

Забыв о ступеньках, ведущих в альков, Гонора бросилась бежать и упала. Александр молча наблюдал, как она неуклюже поднялась с пола и исчезла за дверью.

Глава 49

Гонора всегда добавляла что-нибудь свое к однообразной обстановке гостиничных номеров — расставляла вазы с цветами, ставила на полку небольшую библиотечку современного романа, застилала диваны яркими покрывалами. Вбежав в номер и оглядевшись вокруг, она вдруг подумала о тщетности всех своих стараний быть хорошей женой — ведь Курт обманул ее.

Она прошла в спальню и упала на кровать. В животе у нее противно заныло, к горлу подступила тошнота.

Гонора побежала в туалет и, склонившись над унитазом, извергла из себя съеденный пирог. Держась от слабости за стенку, она прошла в ванную комнату и прополоскала рот водой, не обратив внимания на надпись «пить нельзя». Почистив зубы, она разделась и легла в постель. Желудок болел, и она положила на него руку, стараясь унять боль. Взгляд ее блуждал по потолку. У Курта есть сын!

Основой всей ее жизни была любовь Курта, и вот эта основа дала трещину.

«Не будь смешной, — уговаривала она себя, — ты вышла замуж за человека, который всегда любил женщин и был близок со многими из них. Почему ты так уверена, что и после женитьбы он не изменял тебе? Наверняка он ходил на сторону, и поэтому что удивительного в том, что у него есть ребенок, и, может быть, не один.

Но почему именно Кристал? — снова промелькнула мысль. — Почему моя собственная сестра?»

Мучительное видение всплыло перед глазами: Курт, обнаженный, лежит на спине, на нем лежит Кристал — любимая поза Курта. Он гладит ее грудь, бедра. Они улыбаются друг другу, шепчут ласковые слова.

Гонора застонала. «Интересно, бросил бы меня Курт, если бы знал об Александре? — подумала она. — Вне всякого сомнения, мое бесплодие толкнуло его в объятия Кристал, — продолжала думать Гонора, ловя ртом воздух. — А что, если их роман продолжается до сих пор?»

Мысли одна тяжелее другой приходили Гоноре в голову. Она потеряла чувство времени. За дверью раздались шаги.

— Мама, ты дома? — услышала она голос Лиззи.

Вытерев слезы, Гонора закричала:

— Мисс Мак-Иван, скажите Лиззи, что я плохо себя чувствую!

— И не удивительно, — услышала она голос гувернантки, — такая жуткая жара! Отдыхайте, миссис Айвари, и ни о чем не беспокойтесь!

Гонора слышала, как открылась и закрылась дверь комнаты дочери: Лиззи обычно спала в это жаркое время дня. Раздался голос муэдзина, сзывающего верующих на молитву, в саду послышался звук мужских голосов, шумел кондиционер — все эти звуки проходили через сознание Гоноры, не прерывая ход ее тяжелых мыслей.

В комнате сгущались тени. Голос мисс Мак-Иван за дверью спросил, не хочет ли она чего-нибудь, но Гонора промолчала, и они с Лиззи покинули номер. Гонора зарыдала.

— Гонора!

Освещенный включенным в гостиной светом, в дверях стоял Курт. Застигнутая врасплох, Гонора быстро вытерла слезы.

Курт включил лампу и сел на кровать.

— Что случилось, дорогая? Почему ты плачешь?

Курт дотронулся до ее плеча. Гонора вскочила и убежала в ванную, чтобы надеть халат. Курт последовал за ней.

— Лиззи сказала мне, что жара сморила тебя.

— Это не жара, — решительно сказала Гонора, — я кое-что узнала об Александре.

— Об Александре? Я знаю, что он проводит с вами все свободное время, но…

— Тебе больше незачем притворяться.

— Почему я должен притворяться? Я высказал тебе свое мнение о нем.

— Я знаю, чей он сын.

— Что здесь происходит? — Курт подошел к жене и резко повернул ее к себе. — О чем ты говоришь?

Гонора вырвалась из его рук.

— Курт, не принимай меня за идиотку! Я все знаю!

— Уж не хочешь ли ты сказать, что он мой?

— Вот именно.

— Майн Гот! — воскликнул Курт, вспомнив язык детства. Он прошел через всю комнату и встал у окна. — Гонора, я не хотел говорить тебе, вы с Лиззи так привязались к этому человеку, и к тому же он твой племянник, но все в один голос говорят, что он отъявленный подонок.

— Курт, хватит лжи.

— Неужели ты не понимаешь, что он дурачит тебя?

— Замолчи! — закричала Гонора.

Курт подошел к жене и заглянул ей в глаза.

— Ты больше веришь ему, чем мне?

— У него твои глаза.

— Мои глаза?

— Да. Тот же разрез, цвет — все.

— Какая чепуха. — Курт выглядел растерянным.

Дыхание его стало прерывистым. Он подошел к креслу и тяжело опустился в него.

Гонора забеспокоилась. А что, если его хватит удар?

— Курт, — ласково окликнула она, — с тобой все в порядке?

Помолчав, Курт посмотрел на жену и сказал:

— Это вполне возможно. Все совпадает.

Гонора побледнела и беспомощно захлопала ресницами.

— Возможно, — прошептал Курт, — но невероятно.

— Ваш роман продолжается? — спросила Гонора.

— Ради Бога, Гонора!

— Так ты все-таки спал с ней?

— Чисто случайно. Все получилось так глупо. Если я расскажу тебе, ты мне просто не поверишь. У меня не было женщин, кроме тебя, все это время.

— Ты прав, я не верю тебе.

Курт прикрыл рукой глаза и быстро заговорил:

— Помнишь, я ездил в Сан-Франциско, чтобы получить контракт на строительство дамбы на Тайване? В честь делегации был устроен большой прием, и она была там одна, без Гидеона. Я не знаю, почему она была одна. Я сильно напился. Напилась и твоя сестра. Мы вышли в сад. Шел дождь. Мы дрались, катаясь по мокрой земле. Оглядываясь назад, я не могу понять, как это произошло. Она меня ударила, я ответил ей тем же. Она была, как тигрица. Я не понимаю, как это случилось. Меня никогда не тянуло к ней. Я был пьян, зол на всех на свете, и особенно на Гидеона, который так круто изменил мою жизнь. Обида, злоба переполняли меня. Я сейчас не могу вспомнить, что заставило меня это сделать. Я был очень пьян.

Гонора схватилась за горло.

— Придумай что-нибудь получше. Я не верю ни одному твоему слову.