Против лома нет вампира. - Галина Гончарова

— Ты такого высокого мнения обо мне? Я постараюсь оправдать твои ожидания..

— Это не о вас. Это мультфильм такой был.

— Ты играешь в шахматы, кудряшка?

В первую секунду мне показалось, что я ослышалась.

— Простите? Чего?

— Ты играешь в шахматы, кудряшка?

Жесть. Такого вопроса я точно не ожидала.

— Да. А какое это имеет значение?

— Если здесь найдется доска, я приглашаю тебя на партию. Или две. Нам стоит чем-то занять время, пока не проснется твой обожаемый Даниэль.

Против слова «обожаемый» я не возражала. Такой и есть.

— А ваши вампиры?

— Они сами могут позаботиться о себе.

— Сейчас принесу доску.

Мне ужасно захотелось обыграть вампира в шахматы. И хотелось целых двадцать минут после начала партии. Мечислав играл, как гений. Каспаров отдыхает в уголке! Потом игра пошла всерьез, а еще через двадцать минут я выиграла. Просто потому, что Мечислав не принимал меня всерьез. У него остались слон, конь и две пешки, а у меня — ладья и пешка, когда я загнала его короля в угол и влепила мат по всем правилам.

— Сыграем еще раз? — предложила я.

На этот раз мы сцепились гораздо серьезнее. Партия затянулась на полтора часа. И мне кое-как удалось свести ее вничью. Мечислав очень удивился, сказал, что такое мало кому удавалось — и предложил мне сыграть еще раз. Я посмотрела на часы — и согласилась. Мы основательно увязли на клетчатой доске. Из комнаты появился Даниэль, я помахала ему ручкой и опять уткнулась в свои расчеты. Вампир не расстроился, притащил бумагу и карандаш — и тут же попробовал изобразить нас. Я не возражала. Мечислав тоже. Не до того было. Я сражалась как тигра, но партию все-таки проиграла. Мечислав провел рукой по лбу и посмотрел на меня с уважением.

— Я давно так не играл. Ты отличный игрок, кудряшка.

— Вы тоже.

— Кто тебя учил так играть?

— Дедушка. Ему очень нравится эта игра. Только вот относится он к ней, как к войне.

— Тогда понятно. Ты ведь тоже не играла. Ты воевали, кудряшка. И на войне, как на войне. Ты жертвовала всем, чтобы победить, не щадя ни пешек ни фигур. Из тебя получился бы хороший полководец.

— Девочек не берут в генералы. А генеральши из меня не выйдет.

— Ты была бы чертовски хорошим командиром. Ты воюешь очень расчетливо и ничего не жалеешь ради победы.

— Это всего лишь шахматы. Им не больно.

— А если бы речь зашла о живых людях? — негромко спросил Даниэль. Я повернулась и послала ему нежную улыбку. Родной мой кровопийца. А что, хорошо звучит.

— Я стала бы плохим игроком. Никогда не смогу хладнокровно распоряжаться чужими жизнями.

— Но ты не боишься риска. Несмотря ни на что.

Пришлось опять поворачиваться к Мечиславу. Этому улыбки уже не досталось. Морда треснет.

— Я могу проиграть слишком многое, но могу и выиграть. Жизнь — это те же шахматы. Здесь есть одно отличие. Я не боюсь рисковать собой, но не хочу рисковать другими. А вы?

Темно-зеленые глаза захватили мои — и я на миг провалилась в бездонную искристую глубину.

— Я же здесь, кудряшка. Несмотря ни на что.

По моей коже пробежала волна огня. И я отлично знала от чего это — от его взгляда. Черррт! Не будь здесь Даниэля — и я бы наверняка сказала ему какую-нибудь гадость. Но Даниэль сидел совсем рядом. А я вела себя как глупая влюбленная девчонка.

— Даниэль?

— Да, Юля?

— А можно мне посмотреть, что ты нарисовал?

— Разумеется!

В голосе вампира слышалась радость. Интересно, почему? Но все мысли вылетели у меня из головы, стоило только посмотреть на простой карандашный набросок. Пусть придурки из ИПФ говорят мне, что вампиры — это зло! Пусть говорят с утра и до вечера! Пусть охрипнут и протрут языки! Я никогда им не поверю! Я смотрела на рисунок — и понимала — тот, кто создает ТАКУЮ красоту, не может быть злом. Таков закон жизни! Зло никогда не создает. Оно разрушительно по своей природе. Но Даниэль творит, не отвлекаясь на мелочи. И никак не может быть злом. А то, что он вампир — это просто… недоработка! Глупый случай. И таких случаев может быть много! Вампиры — они не зло. Просто они другие. И надо принимать их такими, какие они есть. Как я уже приняла их для себя. Тогда, в автобусе, когда Даниэль сказал, что сейчас они выпьют кровь из двоих мерзавцев. А сейчас я смотрела на рисунок — и была вновь поражена силой искусства. И заранее прощала Даниэлю любые грехи. И прошлые и будущие.

На рисунке небрежными линиями были изображены женщина и вампир, сидящие за шахматной доской. Я могла легко узнать себя. А Мечислава мог не узнать только слепой. Моя рука нависла над фигурами, словно в размышлении. Даниэль уловил момент, когда я еще раздумывала, но внутренне приняла решение и собиралась его исполнить. На моем лице были сосредоточенность, неуверенность — и какая-то решительность. И оно было похоже на лицо женщины с той, первой картины. А вампир смотрел на меня. И определенно интересовался мной гораздо больше, чем игрой.

— Даниэль, ты всегда видел то, что люди желают скрыть, — негромко произнес за моей спиной Мечислав. И когда только успел подойти?

— За это меня всегда и бьют, — засмеялся Даниэль. Но смех был какой-то невеселый. Я внимательно посмотрела на него — и он ответил мне грустным взглядом. И вдруг я поняла, в чем причина. Мечислав. Даниэль не ревновал меня к нему, но был готов отойти с дороги. Он заранее знал, что не соперник Мечиславу, но и терять меня не хотел. И уже предчувствовал свою боль — боль от моего ухода. Я улыбнулась ему и поцеловала в щеку.

— Знаете, у меня всегда была слабость к талантам, — заметила я в пространство.

— И какого же рода слабость? — Даниэль вдруг обхватил меня за талию — и я упала прямо к нему на колени. Я ойкнула от неожиданности, но потом опомнилась и улыбнулась. И сделала то, что мне давно хотела сделать. Обняла своего обожаемого вампира за шею и потерлась щекой о серый шелк его рубашки.

— Я мечтала об этом с самого утра. С того момента, как увидела твои рисунки. Кстати, Даниэль, последний рисунок — это был вопрос?

— Да.

Вампир напрягся так, что мне стало страшно. Весь, как струна. И в серых глазах светится такое… усталость, боль, надежда и безнадежность одновременно… Господи, помоги мне, я действительно люблю его…

— Мой ответ — тоже да.

— ДА?

— Да, — я хотела поцеловать Даниэля в щеку, но нахальный сероглазый вампир так извернулся, что мой поцелуй пришелся в губы. И затянулся надолго…

Оказывается, я совсем не умею целоваться…

Оказывается, Даниэль целуется намного лучше Мечислава. Во всяком случае, Мечислава мне просто хотелось укусить… а Даниэля — затащить в спальню и не выпускать оттуда неделю.