Фрейя. Ведущая волков - Аля Файпари

Теоден приземлился на землю и замер. Его грудь часто вздымалась, а лицо бледнело все сильнее, будто он увидел драугра[4]. Его губы приоткрылись, произнося мое имя.

Пытаясь отогнать этот жуткий морок, самый жестокий из всех, я зажмурила глаза так крепко, что веки прострелило болью. Но когда снова открыла их, мужчина по-прежнему был моим братом. Казалось, он первым осознал это, потому что бросил поводья и сделал шаг вперед.

– Тео! Тео! – тихо всхлипнула я, и по щекам потекли слезы.

Мы одновременно сорвались с места.

Я не отрывала от него взгляда, пока неслась навстречу. Когда мы оказались близко, силы покинули меня; ноги подкосились, а пелена перед глазами стала непроницаемой. Сильные руки подхватили меня, не позволяя коленям коснуться земли, и сжали в объятиях так сильно, что затрещали ребра.

– Фрейя, сестренка, это правда ты? – прохрипел он мне в плечо, и, услышав его голос, я зарыдала еще громче. Пальцами судорожно вцепилась в кожаные доспехи на его плечах, боясь, что он исчезнет. – О Боги, спасибо, спасибо, – всхлипнул он вместе со мной. Я никогда не видела брата плачущим. Даже в детстве. – Я думал, ты умерла.

– Я т-тоже. Тоже думала, что никогда больше не увижу тебя.

– Кто-нибудь еще выжил? – Он затаил дыхание.

Я покачала головой, почувствовала, как он дернулся, и его объятия тут же стали крепче.

– Ничего, все хорошо. Ты жива, а остальное неважно.

Тео отстранился, чтобы посмотреть мне в лицо. Я жадно разглядывала его в ответ, не веря, что все это происходит наяву. Однако это были те же карие глаза, те же непослушные, слегка рыжеватые волосы, та же короткая щетина на щеках. Это был мой брат. И только круги под глазами напоминали о том, насколько тяжелыми выдались последние месяцы.

– Ты так изменилась, – сглотнул он, вытирая слезы. – Так повзрослела. Твой взгляд… – Тео озабоченно дотронулся пальцем до потускневшего синяка на скуле, до мелких шрамов, появившихся за то время, что мы не виделись. – Ты в порядке? Тебя не обижают?

– Нет, нет, все замечательно. – Я с улыбкой замотала головой.

Тут на брата упала тень, и я вскинула голову.

– Алакей!

Шатаясь, словно перебрала медовухи, я вскочила и повисла на шее друга.

– Привет, малышка, – просипел он, его голос тоже предательски дрожал. – Давно не виделись.

– Да, – засмеялась я, убирая руки и вытирая щеки.

– Очень… неожиданно, надо сказать, – нервно хохотнул Алакей и опустил голову, чтобы скрыть покрасневшие глаза. Тонкие светлые косички упали ему на лицо. – Как ты здесь оказалась?

– Долгая история, – вздохнула я. Дрожь в теле все никак не желала утихать.

– Нам тоже есть что рассказать, – кивнул брат. – Но сейчас не самый подходящий момент.

Только сейчас я заметила, что вокруг стоит тишина, несмотря на сотни сгрудившихся вместе людей. Взгляды были устремлены на нас, а некоторые женщины и мужчины даже отворачивались, пряча слезы. Все они разделяли нашу скорбь и наше счастье.

Семьи вождей наблюдали за нами с улыбками. И даже та девушка с холодным взглядом.

– Ты не говорил, что нашел сына Теона! – услышала я, как возмущается Аян, тыча пальцем в Атли.

Вождь Шэлдо примирительно поднял руки.

– При всем уважении, старина, но последний раз мы с тобой виделись два сезона назад, мне просто не представилось возможности.

– Значит, это вы Аян? – спросил мой брат. – Для меня честь, наконец, познакомиться со старым другом отца.

– И я рад встрече, сынок, – улыбнулся Аян. Он оглядел нас обоих, и я готова была поклясться, что его глаза заблестели.

К моему удивлению, брат обменялся крепким и приятельским рукопожатием и с Николасом. Отчего-то видеть их рядом, да еще и лично знакомыми друг с другом, было странно до невозможности. Я даже рот приоткрыла от удивления.

А вот Алакей протягивать руку Нику не стал. В их взглядах, устремленных друг на друга, был холод. Мысль о том, что они когда-то успели поругаться, развеселила меня. Старый друг умел быть совершенно невыносимым. Впрочем, как и Николас.

– Вождь, – обратился Тео к Атли. – Если позволишь, я бы хотел пройтись с сестрой.

И Аян, и Атли кивнули.

Я взволнованно посмотрела на Ника, которому не требовалось ни кивать, ни что-либо говорить. Его губы растянулись в улыбке для меня одной, а ласковый взгляд светился пониманием и искренней радостью за меня.

Удаляясь от людной поляны, мы с Тео вцепились в ладони друг друга, чтобы убедиться, что все происходит на самом деле.

Мы шли молча до тех пор, пока звуки леса не поглотили шум деревни. Тогда я выпустила пальцы Тео и намертво обхватила руками его торс. Он плюхнулся на землю вместе со мной и долгое время не говорил ни слова, прильнув щекой к моей макушке.

– Мы возвращались домой после двух месяцев в горах, – услышала я тихий голос. – Обратный путь должен был занять около недели, но одним вечером, когда мы, уставшие, искали место для ночлега, где-то вдали над кронами деревьев поднялся густой черный дым. – Меня затрясло, и Тео подвинулся ближе. – Мы бы не успели. У нас не было сил. Но мы оба, не сговариваясь, подорвались и бросились вниз по скалам. Алакей опомнился первым и остановил меня. Ему пришлось хорошенько встряхнуть меня, чтобы заставить очнуться, перестать кричать и вырываться. Всю ночь мы не смыкали глаз, беспомощно наблюдая за постепенно затухающим огнем. Дым не рассеивался еще сутки. Мы добрались до деревни в два раза быстрее, чем планировали, почти не тратя времени на отдых.

Он затих, переводя дыхание и собираясь с силами. Я не могла смотреть ему в глаза.

– От нее ничего не осталось. Вокруг был один пепел. На земле, в воздухе, он холмами покрывал все вокруг. Там было очень, очень тихо. Весь день мы бездумно бродили среди развалин, искали хоть одного выжившего. Но находили только обезображенные и обугленные тела. Мы двое суток просто сидели там, с ног до головы покрытые пеплом, не в состоянии поверить в случившееся. Смириться. Уйти. Рядом мы выкопали четыре могилы: для родителей Алакея, для нашей матери и для… – он судорожно сглотнул, – тебя. Мы думали, вы все мертвы. – Теперь дрожь била нас обоих, и мы цеплялись друг за друга, нуждаясь в поддержке. – Потом я повел нас на юг, туда, где, по рассказам отца, были земли клана Этна, в котором текла наша кровь. Мы ушли. Мы просто ушли, Фрейя, даже не попытавшись найти тебя! Прости меня, сестренка, ради всех Богов, прости меня.

Тео сгорбился, его широкая спина крупно подрагивала.

– Тео. – Я положила его голову себе на плечо и успокаивающе провела по волосам. – Вы ни в чем не виноваты. Вы не могли знать. Любой бы на вашем месте так решил.

Он немного помолчал и закончил рассказ:

– Мы шли где-то неделю, прежде чем наткнулись на отряд воинов. Они представились как клан Шэлдо и сопроводили нас к вождю. Атли выслушал нашу историю, дал пищу и кров и предложил остаться в его клане, – сказал, что таким крепким мужчинам найдется достойное место в рядах его воинов. У нас не было причин отказываться. А потом появились и причины остаться. Я и не надеялся встретить кого-то из вас снова, – болезненно улыбнулся он, целуя меня в лоб. – Но, полагаю, твоя история не такая простая, как моя. Как тебе удалось выжить?

– О, Тео, – горько усмехнулась я и перевела взгляд, подернутый пеленой воспоминаний, на деревья. – Ты даже не представляешь.

Мне снова пришлось дергать за спутанные нити гобелена памяти, хотя, после того как выложила все подчистую Нику, повторять было уже не так мучительно больно. В этот раз мне даже удалось сдержать слезы.

Однако мой стойкий и спокойный брат совершенно не был готов к этой тяжелой истории. Он не перебивал меня, но где-то в середине рассказа вскочил на ноги и принялся мерить поляну шагами, то запуская руки в волосы, то опираясь руками о деревья и свешивая между ними голову. Услышав о матери, он стиснул мое плечо, зажмурился и украдкой смахнул слезы. Это горе было нашим личным.