Против течения - Нина Морозова

2. Похвала глупости. 5.12

3. Исповедь. Рояль — В.Ф. 4.28

4. Ночной ветер. 4.33

5. Монолог неизвестного. 0.48

6. Всё это — музыка. 5.45

7. Дикая утка. 4.13

8. Когда стены не будет. Рояль и аккордеон — В.Ф. 3.50

Общее звучание — 33.14

И снова диск. Как они все надоели мне, проклятые! Словно какие-то музыкальные бесы по временам завладевают моей душой и, забывая обещания, тысячи раз даваемые самому себе: больше не играть, я снова брался за гитару. Бесы! Отыдите прочь!

Терзайте лучше членов рок-клубов. У них аппараты покруче: навару больше.

Как всегда, исполненное отличалось от задуманного. Первой я записал «Похвалу глупости», затем «Ночной ветер» и хотел было продолжать в том же или ещё более дерзком хад-роке. Но, внезапно, утомившись скрежетом моей неповторимой эл. гитары, решил «заголубеть». Тут и возник в один вечерок «Ночной певец», который и определил фолк-роковый характер диска. «Исповедь» разрослась из одного старого чернового наброска, разрабатывать который я не собирался. А «Дикая утка» как замысел определилась после нескольких кормёжек уток на замёрзшей Фонтанке. Но, собственно, живые утки только материализовали давно хранимое впечатление от «Дикой утки» Ибсена, а также собственные настроения обособленности от «стаи».

Лапидарный риф «Всё это — музыка» появился откуда-то извне и упорно преследовал меня длительное время. Не спасло меня от него и предпринятое в тот момент по разным причинам 20-дневное голодание. Эти 12 нот неумолимо преследовали меня, шатающегося от голода, и ночью и днём. Видимо, то был превуалирующий пульс жизни марта 1983 года. Тематика «Когда стены не будет» не совсем самостоятельная. Она была заказана мне одним музыкантом-композитором В.Б. для песни, которая должна была быть им написана на эти слова. Я выполнил заказ, так как он мне в общем отвечал кое-чем, но заказчик внезапно исчез бесследно. Тогда я сам записал песню на мотив, который мурлыкался во время написания текста. В процессе записи этого диска мне пришлось ещё обороняться от некого молодого человека Андрея В., желавшего во что бы то ни стало увековечиться в записи собственного альбома при моём содействии. В конце концов я посодействовал. Но клиент остался недоволен результатом и пришёл к выводу, что я плохой режиссёр. Что ж, устами младенца глаголет истина. Принимаю сиё со смирением, каюсь во всём содеянном мной и приложу все усилия для прекращения недержания и самопроизвольного песнеиспускания. Аминь.

Мая 15-го 1983.

1. Метампсихоз. 4.43

2. Крест бытия. 5.07

3. Потерянный рай. 5.18

4. Велик Аллах. 6.38

Общее звучание — 21.00

1. Предупреждение. 2.57

2. Необходима осторожность. 4.07

3. Игры не для меня. 4.40

4. Странные ангелы. 1.56

5. Побег из Вселенной. 3.12

6. Летела птица… На стихи Н. Морозовой. 5.55

7. В этой жизни каждый… 3.07

8. Дума. На стихи М. Лермонтова. 7.12

Общее звучание — 34.00

В № 6 — вокал, соло гитара — Морозов и инструментальное трио восточных инструментов под водительством А. Красикова.

Ю. Морозов — вокал, и бэк-вокалы, гитары акустические и электрические, бас, клавишные, духовая гармонь в № 3, барабанный компьютер в № 1, 4, барабаны в № 2,3, 5,7, 8. флексотон в № 4, перкуссия.

В. Динов — ф-но в № 8.

Е. Богомолов — саксофон в № 8.

После трёх посещений, естественно, не добровольных, одной уютной хазы, владел которой некто Кагэбицкий, и после разных задушевных разговоров на этой хазе как-то само собой иссякло желание делиться с бумагой разными сокровенными мыслями, фамилиями, датами.

Гр. Кагэбицкий, наоборот, хотел бы мне помочь стать известным и даже знаменитым музыкантом за пустяковые услуги, а я, неблагодарный, угрюмо бормотал ему в ответ, что, мол, мы и сами с усами, а дома лихорадочно собирал компрометирующие себя и некоторых других знакомых записи, книги, самиздатовские папки в чемоданы, и долой их из дома, да поскорей. Иногда думаю, а те, кто внезапно из ничего, из небытия вдруг стали сверхизвестными, не ударили ли они в своё время по рукам с услужливым Кагэбицким. А?

Именно поэтому после «Ночного певца» последовал альбом «Необходима осторожность» и без всяких комментариев. Квинтэссенцию моего отношения к действительности в тот момент я выразил удачней всего в композиции «Странные ангелы».

Для реализации восточной аранжировки песни «Летела птица» я пригласил А. Красикова со товарищи в количестве 2-х и записал в их исполнении минут тридцать разных коротких и длинных и достаточно беззубых импровизаций, на которые в дальнейшем наложил свою гитару акуст. и голос в «Летела птица», и флейты, и эл. гитару в «Воспоминании о Родине».

Очень нравилась мне самому «Дума». В 1987 г. к ней весьма расположился артист театра им. Комиссаржевской В. Особик и задумал ввести её в спектакль «Зверь», которым он дебютировал как режиссёр. А мне он предложил заодно написать всю музыку к спектаклю.

Я походил на репетиции, написал несколько инструментальных кусков, а потом охладел к этой затее, ибо очень уж совдеповский вид приняла она ближе к воплощению, а «Думу» Особик настоятельно просил переаранжировать и даже перепеть её А. Градским, перед которым он сильно преклонялся.

Спектакль в конце концов пошёл. Музыку для него сделал кто-то другой, а «Дума» в не знаю чьём исполнении так и звучит в нём, на благо ли?

Написано в январе 1990 г.

Композитор — С. Лузин.

1. Меж нами стены. Лузин-Морозов. 5.21

2. Танец. 3.18

3. Верю я в Солнце завета. На стихи А. Блока. 5.01

4. Неслышные моря. 4.27

5. Весна. 4.38

6. Меланхолия. 6.12

7. Летела птица. 3.53

8. Пловец. На стихи А. Мицкевича. 5.15

9. Голуби. 3.30

10. Паноптикум. 7.18

Общее звучание — 49.25

№ 4,5, 6,7,9 — на стихи Н. Морозовой.

С. Лузин — ф-но, клавесин, акустическая гитара, флейта, губная гармошка, фонограмма конкретных эффектов, вокал.

Ю. Морозов — барабаны, бас гитара, гитара соло, электронные эффекты, Бубны, подголосок в № 4 и хор в коде «Паноптикума».

1. Мы. 4.25

2. В беспечный день. 3.42

3. Сезон отчуждения. 3.36

4. Вкус бессмертия. 4.30

5. Безумие. 6.15

6. Баллада о храме. 3.08

7. Дым. 2.10

8. Мир Иной. 5.10

9. Дверь. 5.32

10. На сердце грустно. 4.03

11. Созерцание. 3.40

Общее звучание — 46.20

Все тексты, кроме «Баллады о храме», — Н. Морозовой под редакцией Ю. Морозова.

В № 2 и № 10 — партия виолончели — Ю.N.

В № 11 — инструментальное трио восточных инструментов под водительством А. Красикова.

В № 1 — ф-но — В. Динов.

Ю. Морозов — вокал, гитары, бас, клавишные, блок флейта, духовая гармонь, перкуссия, монтиров. Барабаны, аккордеон. Н. Морозова — бэк вокал в № 8.

Прорывом во что-то новое и неизвестное стал этот диск на стихи жены, которая писала стихи, сколько её помню, всегда, везде и ровно неизбывно. Некоторые тексты я сильно подредактировал из-за музыкальных размеров, другие, как, например, «Сезон отчуждения», слепил из 2–3 разных стихов. Третьи остались такими, какими они были.

Я даже не помню, что сочинил вначале, что — потом. Энтузиазм сочинения музыки на готовые тексты был так силён и так легко это получалось, в отличие от методики написания собственных песен (сначала музыка, потом текст), что за день-два я писал и клавир и аранжемент, и так же быстро переносил это всё на ленту. Это был последний личный диск перед «Аутодафе», где всё уже другое и я другой, и на заповеди осторожности хотелось плевать, хотя плевать было рано, и гр. Кагэбицкий через пару лет напомнил о себе ещё, на этот раз по-другому, экстрасенсному поводу.

Написано в январе 1990 г.

Звучание — 19.12

Исполняют: трио восточных инструментов под водительством А. Красикова.

Флейта в начале и в конце, эл. гитара — Ю.М. Флейта в середине до гитары. — С. Лузин.

1. Rock — монолог. 3.56