Взмах крыльев - Эдриан Феникс

Если Мур хочет ее смерти, как и сказал Стёрнс, почему эти двое не вывезли ее в лес или на окраину города и не пустили пулю в голову?

Кто-то вмешался? Поговорил с ней? Ее отец, возможно?

Она внезапно вернулась к повторяющемуся сну, где водитель, лицо которого скрывала тень, выходит из остановившейся машины, молоток сверкает в его руке.

Нет. Она выкинула воспоминания и изображения прочь. Сфокусируйся на настоящем. Кожа скрипнула, и она держала глаза закрытыми, пока не досчитала до тысячи и не рискнула бросить взгляд сквозь ресницы. Блондинистая голова Плаща была повернута к лобовому стеклу.

Онемение усилилось, переходя в покалывание. Руки Хэзер сжались в кулаки. В ней загорелась надежда. Она расслабила руки. Онемение и покалывание превратились в ощущение пощипывания. Она подняла скованные запястья, следя за белобрысой головой Плаща и краем глаза наблюдая за ожившими пальцами, пробирающимися к сумочке.

Дворники со звуком тик-так ходили по лобовому стеклу. Под цепью, прикрепленной к шинам, хрустел снег, звук был слабый и приглушенный. Пальцы Хэзер скользнули в сумочку. Пульс гремел в ушах.

Пальцы шарили в содержимом сумочки, ощупывая предметы, ища тонкий край, чувство металла, гравий с грязного переулка. Сердце сильно заколотилось в груди, когда Плащ двинула головой, затем посмотрела в пассажирское окно. Хэзер выдернула руки из сумочки и вернулась в прежнее положение. Закрыла глаза. Медленно вдыхая и выдыхая.

— Он валит все сильнее, — произнесла Плащ.

— Дорога домой будет трудной.

— Если ты попадешь домой.

— Я выберусь оттуда, даже если мне придется идти домой на лыжах, — сказал Куртка тихим напряженным голосом. — Ты читала какие-нибудь из отчетов? Ты знаешь, кто такой С?

Хэзер слушала с закрытыми глазами, пальцы медленно возвращались к сумочке. Так Мур знала. Но как?

— Знаю, — прошептала Плащ, — у меня был допуск, я любопытная. Я типа хотела увидеть его во плоти, понимаешь?

Руки Хэзер нырнули в сумочку, пальцы коснулись дна.

Куртка фыркнул.

— Ты знаешь, что говорят о кошке и любопытстве.

— Да, да. Когда ты успел стать чопорным брюзжащим стариком?

— Я не планировал быть приманкой для психа, — сказал Куртка.

Палец обнаружил острый кончик. Холодный металл коснулся ладони. Сердце быстро забилось, когда Хэзер вытащила пилочку для ногтей из сумочки.

— Я тоже, — ответила Плащ, — может, вот для чего она здесь.

Куртка хмыкнул.

Хэзер застыла. Мур не могла знать о ее отношениях с Данте. Только если... Данте все еще контролировался скрытыми камерами, следящими за каждым движением в доме и клубе. Если так, это объясняло, почему она не была мертва и закопана под снегом.

А ДеНуар? Он оставил ее, чтобы найти Данте? Интуиция говорила да. Воспоминание о поражении на лице ДеНуара ярко вспыхнуло в голове. Тише, дитя. Я найду тебя.

Глаза горели за закрытыми веками. Хэзер хотела, чтобы так и было — направляла каждую частицу имеющейся энергии, каждое не загаданное желание на день рождения на образ Данте в колыбели темных крыльев ДеНуара.

А пока ей не нужна была интуиция, чтобы сказать, что она одна и без подкрепления. Пальцы сжались вокруг пилочки для ногтей. Она подняла руку к груди и сунула пилочку в блузку, спрятав в бюстгальтер.

Спасла мою задницу в переулке.

Она надеялась на нее снова. Затем опустила руки, держа их неподвижно. Мгновение спустя кожа скрипнула, и она поймала еще одно дуновение сладкой дыни, духов Плаща.

Машина замедлилась, затем остановилась. Холодный воздух ворвался внутрь, когда Куртка опустил вниз стекло.

— Эй, Моррис, — произнес он, — где все?

— Доктор Мур отправила большую часть людей домой из-за бури, — ответил грубый голос. Служба безопасности? — Я удивлен, что вы приехали.

— Я тоже, — проворчал Куртка, закрывая окно, запирая холодный воздух внутри. Автомобиль двинулся дальше, снег захрустел под колесами.

Чуть позже машина остановилась вновь. Куртка выключил зажигание. Хэзер открыла глаза. Посмотрев вверх, она поймала взгляд голубых глаз Куртки в зеркале заднего вида. Заметила приподнятую бровь. Хэзер напряглась. Куртка знал. Когда она следила за Плащом, он следил за ней.

— Похоже, наш пассажир очнулся, — сказал Куртка.

Он открыл дверь и вышел наружу. Холодный ветер и снег ворвались в машину, прежде чем он закрыл дверь.

Плащ развернулась на своем сидении, смотря на Хэзер.

— Давай все сделаем просто. Хорошо?

Хэзер кивнула. Опираясь на локти, она села. Белые точки замелькали в глазах, словно снег. Она опустила голову, чтобы головокружение прошло. Другой порыв холодного воздуха, сопровождаемый глухим стуком, сказал ей, что Плащ вышла из машины.

Дверь со стороны пассажира открылась. Куртка залез внутрь, схватил Хэзер за плечо. Снег залетал в салон. Хэзер посмотрела на него. Он долго удерживал ее взгляд, затем помог выйти из машины в бурю.

Холод ударил сквозь плащ, заморозил пальцы, обжег щеки. Она посмотрела на здание перед ними, надпись была наполовину скрыта из-за падающего снега.

Государственный Центр Психологического Исследования.

То, что Хэзер увидела в глазах Куртки, потрясло ее. Он знал, что она взяла пилочку, но сохранил в секрете.

Плащ схватила другую руку Хэзер. Они пересекли парковку, сгибаясь под вихрем обжигающего снега и льда.

* * *

Джоанна смотрела на монитор системы безопасности, пока Беннингтон и Гарт сопровождали Уоллес в №5 и снимали с нее плащ и обувь.

— Скажите Мур, что я хочу поговорить с ней, — сказала Уоллес, на удивление, ее голос казался сильным и ровным для женщины, которая приходит в себя от убойной дозы.

Гарт без слов вышла из комнаты с накинутым на руку черным плащом Уоллес, держа обувь в руке. Беннингтон остановился у двери и обернулся.

— Почему бы тебе не расслабиться? — спросил он. — Это займет какое-то время.

— Ты знаешь, почему я задержана?

Беннингтон покачал головой.

— Извини, — сказал он. — Не знаю.

Он вышел из комнаты, закрыв дверь за собой. Красный свет появился на дверной панели, говоря о том, что она заперта.

Уоллес ходила по кругу, ее взгляд был направлен на потолок. «Не глупая», — размышляла Джоанна. Сделав один круг, Уоллес села, прислонившись спиной к северной стене. Обняв колени, она опустила голову. Рыжие волосы упали вперед, закрывая лицо.

Головная боль и сонливость — два последствия транквилизатора. Джоанна отодвинула стул от монитора и взглянула на файл на отполированной поверхности стола. Характеристика Уоллес была образцовой. Она преуспела в Академии, окончив ее на отлично в возрасте двадцати пяти лет. Спустя шесть лет Уоллес зарекомендовала себя как преданный, талантливый и умный агент.