Гонка разоружения - Скотт Риттер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Доктор Одиянков достал две бутылки: одну армянского коньяка, другую «Хеннесси». «Мы уважаем ваше мнение и просим вас помочь нам решить этот вопрос», — Дуг посмотрел на меня. Это был всего лишь один тост. Какой вред может с нами случиться? Я кивнул.
Бокалы были наполнены. Мы их осушили и объявили о нашей готовности вынести решение. «Не так быстро», — сказал доктор Одиянков. «Проблемы такого масштаба требуют интенсивных исследований. Окончательное решение ждет опустошения бутылок!»
Бокалы были наполнены еще два раза, и в этот момент у нас закружилась голова и мы с Дугом вынесли единодушный вердикт: армянский коньяк был намного лучше.
Намек на улыбку доктора Одиянкова: «Идеально! Потому что у нас просто случайно оказался его ящик, который в честь признания этой советской победы над Западом должен быть съеден!»
После этого момента моя память затуманилась…Я вспоминаю деревню, шашлык, баню и то, как меня избили до полусмерти березовыми ветками. Я помню головную боль.
Таким образом, из несчастья Ричарда Макгиббона родилась прочная дружба между американскими инспекторами и мужчинами и женщинами Ижевского кардиологического центра. Инспекторы регулярно совершали поездки в Ижевск, чтобы пообщаться с врачами и медсестрами, хотя и в гораздо более цивилизованной и сдержанной манере, чем при первой дикой встрече. Мы также регулярно плавали вверх и вниз по реке Каме на их лодке, ловили рыбу и наслаждались пикником на открытом воздухе в большой компании.
День независимости
14 июня 1989 года Дуг Энглунд встретился с Александром Соколовым и Анатолием Томиловым, чтобы обсудить то, что в итоговом меморандуме для протокола было описано как «множество нерешенных вопросов». Это была первая предметная встреча между американской и советской сторонами после Дня открытых дверей и визита посла Мэтлока. Одной из целей Дуга на этой встрече было оценить текущее состояние американо-советских отношений в Воткинске. Несмотря на успех Дня открытых дверей и вылазки с врачами и медсестрами, в остальном отношения между инспектором и инспектируемым, казалось, застряли на том же прохладном уровне, который существовал до этого события. Если это действительно так, Дуг надеялся выяснить, почему.
Первый вопрос, поднятый Дугом, касался тестов качества воды, используемой инспекторами на объекте контроля. Дуг представил это как проблему растущей политической чувствительности — советская пресса расспрашивала американских инспекторов об использовании ими импортной воды во время Дня открытых дверей. Но реальность такова, что у инспекторов были законные опасения по поводу здоровья, когда речь заходила о воде, поставляемой им.
Американские инспекторы были обеспокоены качеством воды с того момента, как они прибыли в Воткинск в июле 1988 года. В качестве меры предосторожности инспекторам было дано указание кипятить воду перед употреблением в ожидании результатов тестов, проведенных на пробах воды, которые были взяты во временном жилищном объекте, в районе места, где проводился контроль, и в роднике рядом с временным жилищным объектом, используемым инспекторами в качестве источника воды. Эти первоначальные образцы были взяты также и доктором Райаном, который выполнял обязанности врача со 2 по 15 июля 1988 года в составе команды Гилер. Доктор Райан проверил образцы медицинскими властями на авиабазе Рейн-Майн в Западной Германии, которые обнаружили, что во всех трех случаях вода была загрязнена многочисленными «неспецифическими культурами», которые можно было устранить кипячением воды.
Полковник Коннелл, в то время командовавший на месте, был недоволен методологией, используемой при отборе и оценке образцов, и приказал провести повторный отбор проб, который был взят из Воткинска доктором Кноделем, заменившим доктора Райана, когда команда Готро сменила команду Гилера в середине июля 1988 года. Эти образцы были оценены лабораторией гигиены окружающей среды ВВС США на авиабазе Линдсей, Западная Германия, которая также обнаружила, что вода загрязнена культурами, которые можно удалить кипячением.
В то время как вторая проба воды была отправлена из Воткинска в августе 1988 года, OSIA получила результаты только в середине декабря 1988 года. Задержка привела к отправке третьей пробы воды, взятой из водопроводных кранов, которыми пользовались американские инспекторы на объекте в начале декабря. Hughes взял на себя ответственность за этот тест, который был заключен по контракту с компанией Battelle Europe для анализа. В отличие от результатов, полученных в двух предыдущих образцах, в образце Баттелле были обнаружены высокоопасные концентрации полихлорированных дифенилов, или ПХД, искусственного химического вещества, устойчивость которого к экстремальным температурам и давлению сделала его популярным для использования в электрооборудовании, таком как конденсаторы и трансформаторы, а также в качестве гидравлической жидкости и смазочных материалов. ПХД были запрещены в Соединенных Штатах в 1979 году из-за опасности, которую они представляли как для здоровья человека, так и для окружающей среды. Однако Советский Союз продолжал широко использовать это химическое вещество, что объясняло присутствие ПХД в пробе воды Баттелле на уровне 85,5 части на миллиард, что значительно превышает стандарт в 1 часть на миллиард, действовавший в то время в Министерстве обороны для грунтовых вод (этот стандарт с тех пор был пересмотрен до 5 частей на миллиард).
Поскольку ПХД нельзя было удалить из воды кипячением, американские инспекторы были немедленно уведомлены о необходимости прекратить потребление воды на объекте. Были приняты меры по отправке в Воткинск достаточного количества бутилированной воды и безалкогольных напитков, чтобы обеспечить каждого инспектора двумя литрами воды и двумя банками газировки в день, до тех пор пока на объекте контроля не будет установлена система фильтрации воды.
Чтобы спроектировать систему фильтрации воды для конкретных условий водоснабжения, компания Battelle попросила использовать специальный набор для тестирования воды и сбора проб, которые затем будут использоваться их персоналом для точной настройки конкретных требований к фильтрации. После консультаций с Анатолием Томиловым полковник Коннелл решил, что все будущие пробы воды будут проводиться совместно с Советами, и распорядился доставить два тестовых набора, один из которых будет возвращен Battelle для оценки, а другой будет передан Советам для их собственного независимого анализа. Отбор проб проводился под наблюдением заводского персонала, а американский образец был отправлен с выездной ротацией в апреле 1989 года. Однако этот образец был изъят советскими властями в Москве, которые заявили, что образцы были собраны в нарушение договора, несмотря на то что они были собраны совместно с
