Возрождение - Оливер Боуден

– Есть кое-что еще,- добавил Макиавелли. – Вот здесь, в левом углу, есть схема посоха, который может быть только посохом Папы. А справа явно изображение Яблока. В центре страниц – десяток точек складывающихся в узор, значение которого пока еще является загадкой.

Пока он говорил, Яблоко само собой начало светиться и, наконец, вспыхнуло, освещая страницы Кодекса и, казалось, охватывая их целиком. Потом свет вернулся в прежнее приглушенное состояние.

– Почему это случилось именно сейчас? – спросил Эцио, желая, чтобы Леонардо тоже был здесь, чтобы все объяснить или хотя бы сделать какой-то вывод. Он постарался вспомнить, что именно говорил его друг об особых свойствах этого необычного устройства. Хотя, Эцио точно не знал, что же представляет собой Яблоко – казалось, оно было больше живым существом, нежели механизмом. Но инстинкты говорили ему доверять своим ощущениям.

– Очередная неразгаданная загадка, – проговорил Ла Вольпе.

– Как может эта карта быть настоящей? – удивилась Паола. – Неоткрытые континенты!…

– Возможно, эти континенты просто ждут своего открытия, – предположил Эцио, испытывая благоговейный страх.

– Как такое возможно? – поинтересовалась Теодора.

– Возможно, – ответил Макиавелли, – ответы скрыты в Сокровищнице.

– Мы сможем понять, где она находится? – спросил как всегда практичный Марио.

– Посмотрим, – отозвался Эцио, рассматривая Кодекс.- Если соединить эти точки линиями… – Он так и сделал. – Они сошлись! В одном месте. – Он отступил. – Нет! Этого не может быть! Сокровищница! Похоже, что Сокровищница в Риме! – он оглядел собравшихся, и все они прочитали его следующую мысль.

– Это объясняет, почему Родриго так стремился стать Папой, – кивнул Марио. – Одиннадцать лет он управляет Святым Престолом, но у него так и не хватило возможностей, чтобы открыть его темную тайну. Хотя он точно знает, где надо искать.

– Ну конечно! – воскликнул Макиавелли. – В некотором смысле им можно даже восхищаться. Он не только сумел отыскать Сокровищницу, но и, став Папой, получил контроль над Посохом!

– Посохом? – удивилась Теодора.

– В Кодексе упоминаются две "Частицы Эдема", – проговорил Марио, – обе они являются ключами, иначе и быть не может. Первый – он перевез взгляд, – Яблоко.

– А второй – Папский Крест! – поняв все, вскричал Эцио. – Папский посох – вторая "часть Эдема"!

– Именно, – подтвердил Макиавелли.

– Боже мой, ты прав! – рявкнул Марио, лицо его внезапно стало серьезным. – Годами, нет, десятками лет, мы искали эти ответы.

– И теперь они у нас есть, – добавила Паола.

– И, возможно, у Испанца тоже, – вставил Антонио. – Мы не знаем, существуют ли копии Кодекса. Возможно, даже имея на руках неполный Кодекс, ему хватило информации для… – он оборвал себя. – И если это так, если он найдет вход в Сокровищницу… – и закончил почти шепотом, – ее содержимое может оказаться таким, что по сравнению с ним Яблоко – просто детская игрушка.

– Два ключа, – напомнил Марио. – Чтобы открыть Сокровищницу нужны два ключа.

– Мы не можем так рисковать, – настойчиво сказал Эцио. – Я должен сейчас же ехать в Рим и найти Сокровищницу! – Никто его не поддержал. Эцио переводил взгляд с одного лица на другое. – Что же вы?

Бартоломео, до сих пор хранивший молчание, ответил ему, и в голосе у него было меньше блефа, чем обычно.

– Я сделаю то, что умею лучше всего – устрою шумиху в Вечном Городе, чтобы ты смог спокойно пробраться туда.

– Мы тоже поможем, сделаем все, что в наших силах, друг, – кивнул Макиавелли.

– Дай знать, когда будешь готов, племянник, и мы все поддержим тебя, – сказал Марио. – Один за всех и все за одного!

– Спасибо, друзья, – проговорил Эцио. – Знаю, вы всегда были рядом, когда мне требовалась помощь. Но на этот раз позвольте мне действовать в одиночку – одна рыба может проскользнуть в сеть, которую поставили на мелководье. Тамплиеры будут начеку.

Подготовка шла быстро, и к середине месяца Эцио, вместе с Яблоком, доплыл на лодке по Тибру к пристани возле замка Сант-Анджело в Риме. Он принял все меры предосторожности, но то ли из-за некоего колдовства, то ли из-за проницательности шпионов Борджиа, рыскающих повсюду, его приезд не остался незамеченным. У ворот пристани он столкнулся с отрядом Борджиа. Ему пришлось пробиваться к Пассетто, укрепленному проходу в полмили длиной, соединяющему замок с Ватиканом. Зная, что время сейчас против него, и что Борджиа уже известно о его прибытии, Эцио решил, что быстрая, точная атака – единственно возможный вариант. Он, как рысь, вскочил на крытую повозку с бочками, которую тянули волы, перескочил на козлы. Солдаты, открыв рты, смотрели, как ассасин перескакивает с платформы – плащ взметнулся у него за спиной. Мимо просвистел кинжал, и один из офицеров Борджиа упал мертвым с коня, на которого тут же перебрался Эцио. Весь маневр занял не больше времени, чем потребовалось стражникам, чтобы обнажить мечи. Эцио, не оборачиваясь, рванул к Пассетто куда быстрее, чем стражники, и они отстали.

Добравшись до места, Эцио увидел, что ворота слишком узки и малы для того, чтобы проехать верхом. Ему пришлось спешиться и пойти дальше пешком, по пути убив точными быстрыми движениями своего клинка двух охранявших ворота стражников. Несмотря на возраст, Эцио продолжал интенсивные тренировки, и сейчас находился на пике своей силы, – на вершине своего Ордена, как глава Ассасинов.

Пройдя черед врата, он оказался в узком дворике, на другой стороне которого находились еще одни врата. Казалось, что они не охраняются. Но стоило Эцио приблизиться к рычагу, открывавшему ворота, со стены раздался крик: "Остановить нарушителя!". Оглянувшись, он увидел, как захлопываются ворота, через которые он вошел. Его загнали в ловушку!

Он с силой налег на рычаг, лучники на стене приготовились стрелять. Эцио едва успел выскочить за врата, как стрелы вонзились туда, где он только что стоял.

Он был в Ватикане. Двигаясь, словно кот, по лабиринту коридоров, прячась в тень при малейшем подозрении стражников, – он не мог позволить себе вступать в открытую схватку и выдать свое присутствие, – Эцио, наконец, оказался в огромной Сикстинской капелле.

Шедевр Баччо Понтелли, построенный для старого врага Ассасинов Папы Сикста IV и завершенный двадцатью двумя годами ранее, раскинулся вокруг. Множество свечей разгоняли мрак. Эцио смог узнать картины Гирландайо, Боттичелли, Перуджино и Росселли, но огромный свод еще не был оформлен.

Он шагнул в витражное окно, которые собирались чинить, и, балансируя в оконном проеме, оглядел огромный зал. Прямо под ним в золотом облачении вел мессу, читая Евангелие от Святого Иоанна, Александр VI.