Сборник "Приграничье" - Павел Корнев

— Бежим!

— Получи! — заорал подскочивший после взрыва к воротам Николай и выпустил одну из последних стрел. Я повернулся — над конюшней уже поднимались клубы дыма, — рванул Ветрицкого за плечо и побежал за почти не различимыми в метели парнями. Бежали мы долго. Ветер дул прямо в лицо, снег забивал глаза, и только ожидание погони заставляло передвигать ноги. Окончательно выдохшись где-то на середине просеки, я нагнал Макса, толкнул его и, указав на лес, прохрипел:

— Сворачиваем.

Если повезет, снег занесет следы, и вампиры нас потеряют. Проваливаясь в глубоком снегу, мы начали пробираться через лес. Здесь ветер был слабее и только жутко свистел в кронах деревьев.

— Стойте! — на небольшой полянке, где от падающего снега кое-как защищали несколько высоких елей, скомандовал я.

— Привал? — с надеждой выдохнул Николай и навзничь упал на снег.

— Щас! — Я вытащил из кармашка длинную тяжелую пробирку с черным порошком. — Живо ко мне!

— Ты чего? — насторожился Ворон.

— Отвали. — Я выдернул пробку и первым делом очертил вокруг нас круг. Тяжелый, словно свинцовый, порошок, высыпаясь из пробирки, отвесно падал вниз и вспыхивал на снегу ярко-белым пламенем. Жаль пробирку, на крайний случай берег. Да ну и фиг с ним, если нас найдут вампиры, никакие охранные чары не помогут. Завершив круг, я разделил его на четыре части и начал выводить вспыхивающие пламенем надписи. За что люблю эти чародейские штучки — в порошке уже содержится необходимая магия, и самому напрягаться нет надобности. Правда, и составить таким образом можно только простейшие заклинания. Закончив ритуал, я с облегчением выдохнул и швырнул пробирку в снег.

— Все? Прилечь можно? — Николай едва держался на ногах.

— Какой «прилечь»? Шевелите ногами! — Проваливаясь по колено в снег, я пошел через поляну.

— Ты что сделал-то? — побрел вслед за мной Ворон.

— Наши ауры приглушил. — Мне удалось протиснуться меж двух сосен и, ухватившись за сук, вытащить завязшие в сугробе ноги. — Теперь вампиры нас своей магией найти не смогут. Часа два-три.

— А потом?

— Потом смогут, если мы не уберемся от них как можно дальше, — закашлялся я.

Теперь мы шли молча. Ветер раскачивал деревья, снег валил не переставая. Ветви так и норовили, неожиданно вылетев из темноты, хлестнуть по глазам. Мы вытянулись в цепочку и постоянно менялись местами — одному прокладывать путь через сугробы ни у кого не было сил. Я закоченел, ноги еле шевелились, хриплое дыхание, должно быть, разносилось на весь лес, который, казалось, не кончится никогда. Уже начало зарождаться подозрение, что мы заблудились, но тут деревья начали редеть. Через несколько минут мы вышли на опушку. Здесь стало хуже, чем в лесу: не сдерживаемый деревьями ветер с жутким воем нес настоящие волны снега, ничего не было видно даже на расстоянии пары-другой шагов.

— Куда? — прикрывая рукой рот, просипел Макс.

— Туда, — махнул правой рукой Ворон, — дорога на Лудино там должна быть.

Так и есть. На хутор с дороги мы свернули налево, с просеки в лес тоже. Теперь нам направо. Идти по полю оказалось куда трудней, чем по лесу. Ветер жалил и сильными порывами едва не сбивал с ног. Проваливаясь почти по пояс — лыжи-то остались в санях, — мы пробирались через глубокий снег.

Прошло минут двадцать, когда стал слышен какой-то посторонний шум. Остановившись, я повернулся спиной к ветру и развязал ушанку: только метель воет или нет?

— Эй, вы слышите что-нибудь? — Мне не давал покоя этот шум.

— Ветер свистит, — проорал в ухо Макс и отвернулся. Я завязал ушанку и пошел дальше. Свист ветра немного стих, но странный гул не пропал. Наоборот, едва различимый раньше, сейчас он монотонно ввинчивался мне в голову. Казалось, источник звука постепенно приближается.

— Коля, ничего странного не слышишь? — остановил я Николая.

Тот отмахнулся, и в этот миг я увидел отблеск странного сияния впереди — будто сквозь вьюгу мигнул прожектор. Свет появился и пропал, а снег сразу же забил глаза. Я зажмурился и постарался различить, есть ли впереди что-либо магическое — не машина же со включенными фарами там стоит. И вот тогда я действительно увидел… Вытянутое над землей полотнище непередаваемого молочно-зеленоватого оттенка медленно плыло нам навстречу. Оно не было однородным — размытые человекоподобные фигуры на мгновение вырывались из общей вязкой массы и снова сливались с ней. Я такого ни разу в жизни не видел, но сразу понял, что это такое. Туманники. Сразу припомнились слова Мишки Ряхина: «Туманники волной пошли». Зря не поверил, значит. Чем являются эти порождения стужи на самом деле, не могли понять даже лучшие специалисты Гимназии. Заумь о псевдоразумных сгустках биоэнергии никого не устраивала. Вы мне объясните, зачем этим самым сгусткам людей жрать? Да так лихо, что только кости остаются. И как потом на свет всякие жуткие твари появляются?

— Стоять! — заорал я так, что перекрыл даже вой бурана.

— Чего тебе еще? Пошли уже, — повернулся Макс.

— Туманники! — задыхаясь, объяснил я.

— Галюны начались? — остановился рядом Ворон. — Какие, на фиг, туманники? Шевелите поршнями, пока нас здесь не засыпало.

— Сам посмотри, — указал я на размытую молочную пелену, которая уже была хорошо видна сквозь несущуюся по полю вьюгу, и вытащил из сумки испорченный Борей артефакт.

— О-й-e! — только и смог выдавить из себя Ветрицкий.

— Обойти не получится? — завертел по сторонам головой Ворон.

— Нет, они нас учуяли. — Я зажал в руке медный шар и попытался успокоить дыхание. — Когда дам команду — бегите за мной. Кто отстанет — покойник.

По мере приближения туманников меня стало колотить все сильнее. Ужас, исходивший от молочной пелены, накатывал волна за волной. Ветер стих — мы оказались в мертвой зоне. Я до боли сжал в руке медный шар, дождался — кидай же, кидай! — пока туманники не приблизились метров на пять, и лишь тогда активировал амулет. Если не сработает, нам каюк. Шар исчез в вязкой туманной пелене, из которой уже тянулись сотни прозрачных щупалец. Мы, затаив дыхание, подались назад. И что? Сначала туманники засветились изнутри, потом желтое пятно увеличилось, стало ярко-красным, и мгновение спустя из прожженной дыры вырвались клубы огня. От ударной волны заложило уши, а в глазах замелькали огненные зайчики. Взрыв проделал в пелене дыру, в которую со свистом ворвался вновь взметнувшийся ветер. Опаленные края дыры начали, судорожно подергиваясь, медленно сжиматься.

— Пошли! — крикнул я и метнулся вперед, стараясь не вдыхать мерзкую паленую вонь. Мы вбежали в разрыв и вылетели с другой стороны.