Сочинения. Том 2 - Евгений Тарле

И так было всюду: даже в тех редких случаях, когда налицо оказывались и средства, и почти все условия для процветания заведения, не хватало техники, не хватало сколько-нибудь понимающих дело рабочих. Чуть ли не самая лучшая из этих наспех устроенных мыловарен возникла в 1794 г. в городе Туре. Она принадлежала предпринимателям «деятельным и богатым», имела обширное помещение и т. д., но… мыло, вырабатываемое ею, «еще не приобрело той степени совершенства, которая в самом деле необходима для пользы общества» [131]: это мыло не распускается в холодной воде, оставляет на белье жирные пятна и вообще ни в какое сравнение с «настоящим» мылом не идет.

Вследствие только что отмеченной общей ревизии, таких документов, свидетельствующих об абсолютной негодности этих мыловарен, сохранилось довольно много. Новое мыло не отчищает, а грязнит белье, — вот самая обычная формулировка мнения ревизоров, мнения потребителей.

б) Что касается других производств химических продуктов, если не столь настоятельно необходимых, все же в высшей степени существенных, то в этом отношении в конце XVIII столетия переживался период ученичества.

Вопрос об усовершенствовании способов окраски материи, как шерстяных, так и шелковых, бумажных и полотняных, занимал французское правительство до самых последних времен старого режима. Еще в 1784 г., приглашая Бертолле занять место химика при «администрации торговли», генеральный контролер Каллон подчеркивал, что его обязанности главным образом будут заключаться в изыскании всевозможных способов окраски материй и в составлении теоретического и практического руководства по этому вопросу [132].

Такие трактаты издавались за счет правительства и деятельнейшим образом им распространялись бесплатно [133] не только до революции, но и в течение революционного периода. Судя по сохранившимся документам, большей частью благодарственным письмам от директорий департаментов интенданту коммерции Толозану, в революционный период, особенно в 1791 г., эта правительственная пропаганда шла гораздо деятельнее, чем раньше; особенно усердно рассылался трактат Dambourney [134]. Издавало французское правительство и переводы иностранных технических руководств, например книги Пернера [135]. Бертолле признает, что, когда он только приступал к отправлению своих обязанностей, ему пришлось начать с изучения немецкой техники [136] и вообще иностранных книг. Со своей стороны, и он сам предложил некоторые технические усовершенствования в выработке красящих веществ, и в первые годы революции эти усовершенствования начали уже применяться в мануфактурах в Лилле, в Валансьене, в Армантьере, отчасти в Руане, Лавале, Орлеане, в Лионе, в Бретани (он не называет, где именно в Бретани). Но Бертолле не на всех этих пионеров возлагает свои надежды, ибо слишком еще ничтожны технические познания и подготовка лиц, стоящих во главе французских мануфактур [137], но он верит в прогресс, хотя и медленный.

Официально (и в согласии с мнением самих фабрикантов) признано было в середине рассматриваемого периода, в 1794 г., что искусство окраски материй находится во Франции в «колыбели» [138]; и, несмотря на очень стесненные финансовые обстоятельства, Комитет общественного спасения решил декретом 1 фрюктидора (18 августа 1794 г.) открыть особую школу для обучения рабочих окраске материй. И так же как в области игольного производства, французы стремятся перенять недостающие им технические познания у иностранцев, земли которых завоевывают: едва успевши занять Голландию, они тотчас заинтересовываются тем, как голландцы добывают красящие вещества из дерева, и признают, что голландский способ лучше французского, что французский «разорителен для фабрик, для торговли, так как увеличивает цену товаров» [139].

В конце 1794 г. комиссия земледелия и искусств была сильно занята изысканием средств выделывать чернила при помощи тех материалов, которые можно найти во Франции, и считала, что тот, кто разрешит эту задачу, окажет «истинную услугу искусствам и торговле» [140]. Но вопрос о том, как изготовлять хорошие чернила, противящиеся разрушающему воздействию времени и невытравляемые некоторыми кислотами, так и оставался неразрешенным в течение всего рассматриваемого периода, несмотря на ряд попыток отдельных изобретателей, обращавших на себя внимание правительства [141]. Этот вопрос и позже озабочивал власти, и даже Наполеону I писались доклады, относящиеся к этому предмету. Но за весь рассматриваемый период ни в выделке чернил, ни в изготовлении большинства красящих материалов существенного прогресса не было, и вопрос оставался открытым. Для полноты характеристики отмечу, что и тут, в производстве химических продуктов, современники усматривали так же мало технического прогресса, как в текстильной, сталелитейной, бумажной индустрии. Их пессимистические оценки обычно не снабжены никакими оговорками. «Il n’a pas été fait de découvertes utiles», — вот стереотипный ответ, который получил из ряда мест в 1797 г. министр внутренних дел, когда он пожелал отдать себе отчет о состоянии французской промышленности и разослал соответствующий циркуляр [142].

После всего сказанного немудрено, что «выставка», устроенная в видах поощрения промышленности стараниями министра внутренних дел Франсуа де Нефшато в 1798 г., не вышла особенно удачной, даже по (позднейшему) признанию лица, служившего в эти годы в том отделении министерства внутренних дел, которое заведовало мануфактурами, несмотря на большую склонность этого автора к оптимизму [143]. Даже жюри на этой первой «выставке», несмотря на свой официальный оптимизм, могло лишь выразить надежду, что отныне, в будущем, Франция избавится от «порабощения» иностранной промышленностью [144], для чего пока никаких оснований не было.

Французская промышленность была в течение всего рассматриваемого периода еще в стадии младенчества [145]; вот категорически высказанное по поводу именно прядильного производства суждение, которое Комитет общественного спасения выслушал в 1795 г. и которое, но мнению некоторых современников, оставалось в известных отношениях в силе не только до конца революционной эпохи, но и при Консульстве и в первые годы Империи. Это суждение при всей резкости характерно для взгляда, многократно высказываемого в наших документах.

Почти совершенное отсутствие во Франции механических усовершенствований свидетельствует о факте господства домашней промышленности, что объясняет и подтверждает этот факт.

Теперь нужно прибавить еще несколько слов о том, как отражалась на положении французских рабочих ярко выраженная техническая отсталость их в целом ряде производств.

Эти последствия были двоякого рода.

1. Французские промышленники и деятельно поддерживавшее их правительство стремились создать кадры квалифицированных рабочих из иностранцев, принадлежавших к опередившим Францию нациям.

Я уже говорил о попытках выписывать из Англии и из германских стран инструкторов, миссия которых заключалась бы в подготовлении французских рабочих. Но явление, о котором сейчас идет речь, другого порядка, хотя объясняется все той же основной причиной — технической отсталостью Франции. Во-первых, слишком неотложны были нужды текущего дня именно в 1789–1799 гг., чтобы можно было спокойно ждать, пока инструкторы доведут до благополучного конца порученное им дело; во-вторых, как уже отмечено выше, сплошь и рядом никаких реальных результатов от их деятельности не получалось.

Вследствие этого замечается тенденция выписывать рабочих целыми партиями и поручать этим выписанным иностранцам более сложную и ответственную часть работы. Выше уже рассказан случай, как из Швейцарии (в 1794 г.) был выписан директор будущей сталелитейни вместе со всем нужным для этого заведения рабочим персоналом.

Из Англии и даже из Германии приходилось выписывать рабочих всякий раз, когда хозяин заведения стремился получить стальные изделия высшего качества, и это считалось такой заслугой перед отечеством, за которую можно было надеяться получить денежную награду от казны [146].

Когда начали прибывать во Францию партии пленных англичан (особенно с 1795 г.), то промышленники самых разнообразных профессий непрерывно обращались в Комитет общественною спасения, а позднее — к министру внутренних дел с просьбой снабдить их этими пленниками, ввиду того что среди них есть рабочие, которым можно поручить трудную для французов работу.