Освобождённая возлюбленная - Дж. Уорд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теперь эти гляделки посмотрели на него:
— Слава Богу.
— Не слишком воодушевляйся.
Век прищурился, но не в замешательстве. Он знал, в чём именно загвоздка.
Но всё же не спросил; просто ждал.
Хосе оглянулся. В десять часов вечера офис отдела по расследованию убийств был пуст, хотя телефоны всё ещё не умолкали. Недолгий звон раздавался тут и там, пока голосовая почта не завладевала звонившими. В холле обслуживающий персонал полностью погрузился в уборку, жужжание нескольких пылесосов исходило с дальнего конца, от химической лаборатории.
Поэтому ничто не мешало говорить напрямую.
Но Хосе всё равно закрыл входную дверь. Вернувшись к Веку, он снова сел и взял завалявшуюся скрепку, начав рисовать ей невидимую картинку на якобы деревянной столешнице.
— Они спрашивали, что я думаю о тебе. — Он постучал скрепкой по своему виску. — О психическом состоянии. О том, насколько ты контролируешь себя.
— И ты сказал…
Хосе просто пожал плечами и ничего не ответил.
— Тот подонок делал фотки трупа. Ради выгоды…
Хосе поднял ладонь, чтобы оборвать возражения:
— Здесь тебе не надо оправдываться. Нам всем хотелось побить его. Но вопрос в том… если бы я не остановил тебя… как далеко ты бы зашёл, Век?
На этом парень в очередной раз насупил брови.
И затем настала реальная тишина. Мёртвая. Ну, не считая телефонов.
— Я знаю, ты читал мой файл, — сказал Век.
— Ага.
— Ну, что ж, я не мой отец. — Слова были произнесены тихо и медленно. — Я даже не рос с ним. Едва знал его и ни капли на него не похож.
Читай: Иногда удача на твоей стороне.
Про Томаса ДелВеччио можно много чего сказать. Он был отличником по уголовному правосудию, своему профильному предмету… лучший в классе в полицейской академии… Его три года в патруле были безупречны. И он был таким симпатичным, что никогда не покупал себе кофе сам.
Но был сыном чудовища.
И в этом коренилась их проблема. Ради всего святого, не честно перекладывать грехи отца на плечи сына. И Век был прав. По оценке психического состояния он был таким же нормальным, как и все.
Поэтому Хосе сделал его своим напарником, не раздумывая о папаше.
Но это изменилось прошлой ночью, и проблемой стало выражение лица Века, когда он погнался за тем фотографом.
Такое холодное. Такое спокойное. Не больше эмоций, чем, если бы он открывал банку содовой.
Проработав в отделе по расследованию убийств почти всю свою сознательную жизнь, Хосе повидал много убийц. Тех, кто совершал их на почве ревности, потеряв контроль из-за парня или женщины; глупцов, в число которых, по его мнению, входили наркоманы и алкоголики, а так же всякие банды; а ещё были психи с садистскими наклонностями, которых нужно усыплять, как бешеных собак.
Все эти вариации на тему становились причинами невообразимой трагедии для семей их жертв и общества. Но этой ночью не они не давали Хосе отправиться домой.
Папаша Века убил двадцать восемь человек за семнадцать лет, и это только те, чьи тела нашли. Ублюдок сидел сейчас в камере смертников в каких-то ста двадцати пяти милях отсюда, в Сомерсе, Коннектикут, и скоро получит инъекцию, вопреки всем апелляциям, которые подал его адвокат. Но что на самом деле хреново? У Томаса ДелВеччио-старшего был фан-клуб… причём всемирный. Сто тысяч друзей на Facebook[79], товары на CafePress[80] и песни, написанные о нём дет-метал[81] группами, — он был знаменитостью с дурной славой.
Чёрт возьми, Бог ему свидетель, всё это дерьмо сводило Хосе с ума. Тем идиотам, боготворившим подонка, следует поработать вместо него недельку. Увидеть, какими крутыми, по их мнению, убийцы были в реальной жизни.
Вообще-то он никогда не встречал ДелВеччио-старшего лично, но посмотрел достаточно видео от окружных прокуроров и интервью полиции. На первый взгляд парень был прямо-таки прозрачен и столь же спокоен, как инструктор по йоге. Милый, кстати, тоже. Не важно, кто стоял перед ним, или что говорилось, чтобы вывести его из себя, он ни разу не дрогнул, не сломался, ни разу не продемонстрировав признаков, что хоть что-либо из этого имело значение.
Но Хосе видел всё на его лице — как и несколько других профессионалов. Время от времени у него в глазах был огонёк, заставлявший Хосе тянуться к своему крестику. Нечто подобное можно было встретить у шестнадцатилетнего мальчишки, когда тот видел проезжающую мимо вишнёвую тачку или сексуальную девчонку с открытым животом. Как будто солнечный свет отражался от острого лезвия — мимолётная вспышка света и восхищения.
Но его выдавало лишь это. К приговору привели улики, а не его показания.
И этот принадлежал к тому разряду убийц, из-за которых Хосе ночами пялился в потолок, пока рядом мирно спала жена. ДелВеччио-старший был достаточно умён, чтобы не терять над собой контроль и заметать следы. Он был самоуверенным и находчивым. И непреклонным, как смена времён года… Хэллоуином в параллельной вселенной: вместо обычного рядового с маской, он был дьяволом, скрывавшимся за дружелюбным красивым лицом.
Век выглядел в точности как отец.
— Ты слышал, что я сказал.
Из-за голоса парня Хосе переключил внимание:
— Да, слышал.
— Так это между мной и тобой, — резко сказал Век. — Ты говоришь, что больше не хочешь со мной работать? Предполагая, что у меня всё ещё есть работа?
Хосе вернулся к рисованию скрепкой:
— Отдел служебных расследований вынесет тебе предупреждение.
— Серьёзно?
— Я сказал им, что сейчас твоя голова там, где должна быть, — произнёс Хосе спустя мгновенье.
Век прочистил горло:
— Спасибо, приятель.
Хосе продолжил водить скрепкой по столу, царапающий звук был очень громким.
— Давление на этой работе убивает. — На этом он посмотрел Веку прямо в глаза. — Легче не станет.
Наступило молчание. Затем его напарник прошептал:
— Ты не веришь в то, что сказал им, так ведь?
— Время покажет, — пожал плечами Хосе.
— Тогда на хрена ты сохранил мне работу?
— Думаю, я чувствовал, что у тебя должен быть шанс исправить ошибки, даже если они на самом деле не твои.
Хосе оставил при себе, что не впервые взял напарника, которому, так сказать, нужно было над чем поработать на службе.
Да, и что стало с Бутчем О'Нилом? Пропал. Предположительно мёртв. Чтобы там ни услышал Хосе на той записи с 911.
— Я не мой отец, Детектив. Клянусь. Просто потому, что я поступил профессионально, когда ударил того парня…
Хосе наклонился, впиваясь в него взглядом:
