Проклятый, или небеса в его глазах (СИ) - Ольга Сонина

— Себя не выдайте, — бросила тихо страже, что явно еще не отошла от шока.

Сама приготовилась держать удар.

И почему он так зол?

Остановив коня рядом с нами, он коршуном взглянул на приосанившийся молодняк. Сжал челюсти еще сильнее и спрыгнул на землю. Пара шагов, мои телохранители отступили.

— Слезай, — протянул ко мне руки он.

— Мне и тут нравиться, — улыбнулась я ему.

— Лина, — долгий взгляд.

Блин…

Ладно.

Спрыгнула с лошади в его руки. Зачем накалять? И вообще, за что меня ругать? Я ведь всем помогла только? Не понимаю….

Меж тем, он взял меня за руку и повел в лес, подальше о чужих глаз. Шли мы не долго. Чуть скрылись с глаз, он остановился у ближайшего покрытого мхом дерева, похожего на сосну. Только больше и шире в стволе.

— Ты что творишь? — рычащий тон.

— Мне скучно! — как могла спокойно встретила его взгляд.

— Ты с ума сошла?

— Ну… какая есть, другой нет, — пожала я плечами и развела руками.

— Как ты не понимаешь я все делаю, чтобы обеспечить тебе безопасность. Тебе остается только сидеть спокойно. А ты и этого не можешь?

Кажется кто-то просто срывается на мне.

— Не могу, — спокойно говорю ему, глядя в глаза, а он кипит. Ну пусть покипит. Пусть…. Я даже почти не обижусь. Какой же он…мм… когда злиться. Ну как пить дать, извращенка….

— Почему? — тени на лице стали темнее, завитки смоляных волос вновь упали на глаза.

— Мне скучно.

— Предлагаешь мне еще развлекать тебя?

— А ты уже, — пожала плечами вновь.

— О чем ты?

О! Это скрип зубов? Дошло до адресата.

— А как с тобой еще поговорить? Только ругаться? Да! Именно так и выходит. Остальное время ты просто касаешься меня и молчишь. Боюсь когда я вскрою и твою черепушку, там ничего кроме перекати- поле не будет…. Лишь легкий ветерок в пустыне.

— Арррр..

— АРРРРР, — зарычала я на него в ответ.

— Да о чем с тобой разговаривать???

Тут уже я не выдержала. Все-таки, чтобы брать огонь на себя, надо быть намного более стойкой чем обычно. Раз так в тысячу. Иначе выходит… то, что выходит. И вот, я тоже злюсь. Не справилась. И вот, мой гнев, опустошающий и изматывающий, вырывается наружу. Ох, наговорю же…. Главное не увлечься, чтобы потом не было мучительно стыдно.

— И действительно, — хлопнула по бедрам руками, — о чем? Да блин обо всем! Прикинь! Обо все на свете! Я тут турист как бы! Мне все интересно!

— Пока ты так думаешь ничего не измениться!!!

— Пока ТЫ думаешь, что мирайя это живая детородящая масса ничего не изменится! Не для тебя, для всего твоего рода!!! Я живая! Пока еще… Я ЛИЧНОСТЬ в конце концов. У меня есть чувства! Я тоже могу быть умной или любознательной хотя бы. ПРИКИНЬ? Вау, да! Не ожидал? А мне может интересен мир вокруг… Почему ты не такой как Родомир….

Его глаза округлились, он сделал порывистый шаг вперед и тем самым припечатал меня к стволу дерева. Руками уперевшись о ствол, ток что я оказалась в капкане между ними. Глаза сверкают нечеловечески. Кажется…. Дракон и человек слились вместе в едином порыве ревности и гнева.

Какого черта…. Ну кто меня за язык тянул?

— Родомир???? — кто-то очень зол. Нет, особо свиреп…. Туман аж по пояс поднялся. И вон как чешуя блестит….

— А что? Он единственный кроме дяди Семы мне книжки давал читать. Я почти ничего про этот мир не знаю. А мне может интересно, что это за дерево такое, — я с силой пнула нечто похожее на очень пушистую сосну. Пушистую, ближе к вершине.

Прошла долгая минута, а может и не одна. Туман опал.

— Карийская кедровая сосна. Растет только в этом регионе. Дает хороший урожай орехов. Для драконов они безвкусны, люди же весьма ценят масло из них, — лицо-кирпич ответило мне.

— Вау….. Так у тебя в голове не пустыня. Есть что поведать и о чем со мной поговорить.

— Адалин…

— Деймон….

— Наше время…

— Утекает, Деймон. И как ты узнаешь меня? Какая я.

— Я и так знаю, — он посмотрел на меня так выразительно.

Захотелось закатить глаза и пройтись колкостями по всему мужскому.

— Ты не знаешь какая я.

— Упрямая, непосредственная, своевольная, колючая и ласковая, любопытная и бесстрашная… Безрассудно бесстрашная.

— Большинство из этого всего длишь первый бастион, а не главный зал, Дей. Мне жаль Дей….

Я развернулась и ушла. Ушла не выдержав.

Кажется, весь лагерь прислушивался к ругани за деревьями. Обвела всех взглядом и выпустила силу. Личное, останется личным, а вы не вспомните и слова из нашего разговора.

— Ты сильнее с каждым днем, — откоментировал Шеян.

— Значит, времени все меньше.

— Увы, — он похлопал меня по плечу и посмотрел мне за спину.

Меня рвануло ввысь. Выбив весь воздух из легких. Кричать я была не в силах. Было очень страшно. Очень и очень страшно. Я слышала? Как хлопают перепончатые крылья за спиной у Деймона. Я чувствовала? как сильно он прижимает мое тело к себе. Чем сильнее мои пальцы впиваются в его предплечья, тем сильнее он сжимает меня, буквально вдавливая мою спину в свою грудь, словно пытаясь сделать нас одним целым.

— Ты не доверяешь мне. Я понимаю, — его голос звучал так близко, — Мы вместе, но мы не едины. Это надо исправить.

В тот момент было плевать. Мне было страшно. Я не понимала что происходит.

Отстранено, словно из гулкой трубы я слышала, как Деймон начал ругаться.

Когда мои ноги наконец-то коснулись земли, они не смогли удержать тело. Я упала на землю, в траву содрогаясь всем телом. Меня рвало. У меня была истерика. Он попытался было поднять меня на руки…. Прежде еще я не швырялась людьми или драконами, или вообще кем-то живым. Определенно никогда не поздно начать. Тем более что есть возможность.

Я видела как отлетает прочь, гонимое моей волей сильное тело мужчины в которого я люблю. Мое сердце изнывает от боли.

Кажется он в порядке. Встает на ноги и пораженно оглядывается.

— Адалин? — зовет меня, хмурясь.

Не без труда я поднимаюсь на ноги. Утираю слезы со щеки и встречаюсь с ним взглядом. Все-таки, есть кое-что, что надо обсудить. Преступлением было бы молчать… Особенно когда есть что сказать. Почему бы и нет?

— Зачем? Для чего? Деймон, зачем?

— Что, зачем?

— Зачем? Вы драконы, из века в век уничтожаете своих мирай. Зачем? Скажи.

— Мы холим и лелеем их, — непонимающе хмурится он.

Холите и лелеете тело, при этом уничтожая душу, личность,