Навстречу Империи: Начало (СИ) - Алексий Малеев

— Я там в почте оставил личный контакт, если будет что-то такое же серьёзное, как репутация, пиши напрямую.

— Хорошо.

— И вот, держи подарок, — сказал ангел, провел рукой по кругу перед собой… и весь лут, лежавший до этого по складу неаккуратными кучками, разложился по появившимся из неоткуда стелажам и полкам. Да и сам склад заметно расширился, а в дальней части проглядывали три двери, явно ведущие в отдельные помещения.

— Это…

— Подарок, — повторил ангел. — Заговорился ты со мной и то, что хотел сделать — не сделал. Считай это компенсацией за вмешательство в твой игровой процесс.

— Спасибо, — сказал я в пустоту, так как ангел исчез. — Пойду хоть схожу посмотрю, что там за дверями, а то вдруг там филиал Шио или кладбище с Рыцарями смерти.

На самой грани слышимости послышался смех. Ну да, наверное показалось. Никогда столько много в своей жизни не говорил, вот и идут глюки с непривычки. Ладно, проверим… Ух ты!

Интерлюдия 1

В деловом районе на северо-западе Москвы, в одной из серых стекло-бетонных башен в небольшой комнатке на минус третьем этаже из капсулы виртуальной реальности, больше похожей на футуристичный вертикальный гроб из пластика, выбрался полуголый юноша лет двадцати пяти.

— Все собрались? — сильно прищурил он глаза, увидев за стеклом на противоположной стене толпу народу. Они мирно стояли в дальнем углу, понурив головы, и не мешали работать программистам, по воле их начальства обитавшим там. — Ладно, разберёмся.

В этот момент из соседней капсулы выбралась девушка примерно того же возраста. Заметив раздражение на лице юноши, она не преминула того ехидно спросить:

— Что, опять твои мальцы натворили делов?

— С чего ты взяла? — спросил в ответ юноша.

— А то я тебя не знаю? Такое выражение лица у тебя бывает лишь в одном случае, Герми.

Юноша с трудом сдержал в себе нецензурную фразу, едва не вырвавшуюся из его уст на уменьшительное от его имени. Ему не нравилась неминуемая ассоциация с главным женским персонажем поттерианы, новая экранизация которой чуть больше года назад снова покорила мир. Но говорить об этом сестре значит, с её точки зрения, признать свою слабость.

— У меня всё хорошо, — проведя полуминутный аутотренинг спокойствия и попутно одеваясь, ответил юноша.

— Ну да, ну да, — тем же тоном сказала девушка, уже полностью одетая. — Меня ведь не обманешь.

— Отец решил в этом месяце тебе премию выписать в две зарплаты.

— Правда? — разулыбалась девушка.

— Ага, правда, — ядовито усмехнулся юноша и добавил: — Необманчивая ты наша.

— Необманываемая, — сквозь зубы поправила девушка.

— Сама свои скороговорки произноси, — прежним тоном огрызнулся юноша, зашнуровывая кроссовки. — У тебя-то всё в порядке?

— У меня лучше всех! — гордо подняв голову, ответила девушка. — Мой отдел всё ближе к четвертой подряд бронзовой звезде.

— Ну и что тебе даст очередное звание «лучший начальник месяца»?

— Ещё один процент к премии, — посмотрев на брата как на идиота, ответила сестра.

— А с личной жизнью у тебя как? — спросил юноша, надевая очки. — Что у тебя там с… как его там?..

— Паша, — буркнула сестра.

— Так что с ним? — невинно спросил брат.

— Мы расстались, — раздраженно ответила девушка.

— Напомни, какой он у тебя за последний год? Седьмой? Восьмой?

— Слушай, тебе какая разница? У тебя не сегодня завтра жена родит…

— А я вынужден исправлять косяки своих подчинённых, — кивнул я. — Вот почему у всех нормальные, а у меня… такие.

— Какой генерал, такие и солдаты, — не преминула поддеть девушка. — Впрочем, справедливости ради, ты в этом плане исключение. И все задаются тем же вопросом, что и ты. Так что забей. Лучше скажи, как там Света? Ты ведь не сбежал от неё, по своему обыкновению даже ничего не сказав? Помни, Света…

— …твоя лучшая подруга, ты за неё мне голову оторвёшь и не посмотришь, что я твой старший брат, — меланхолично-роботизированно закончил за сестру юноша. — А ещё она моя жена и мать моего ребёнка. А в скором времени ещё и второго.

— И вы по-прежнему не знаете, кто у вас будет?

— Она не хочет. А мне абсолютно всё равно. И сына, и дочь я буду любить одинаково, ведь это мой сын или дочь.

— Да уж, два сапога пара, — пробормотала девушка.

— А третья нога — последствия Хиросимы, — не преминул вставить юноша любимую присказку отца. Сестра рассмеялась. Она всегда смеялась над этим. И как ей только не надоест?

— Ладно, я пойду, дел — невпроворот, новогодний корпорат тоже сам себя не организует… И почему эта обязанность всегда достается мне?

И, не дав ничего ответить, девушка вышла из комнатки. Впрочем, юноша и не собирался отвечать. За почти три десятка лет он успел выучить свою сестру намного глубже, чем «от и до». И пусть она младше его на одиннадцать минут, порой ему казалось, что её жизненная книга богаче минимум на пару десятилетий. Собственно, по количеству событий в ней, наверное так и было.

За стеклом что-то звонко упало, выведя юношу из размышлений. Сейчас ему надо было встретиться с отцом, а для этого необходимо пройти через компьютерщиков. И нет, он их не боялся, но там, в углу, со скорбными лицами стоял его отдел в полном составе, все семнадцать человек, что были сегодня на работе. И пройти мимо них, сделав вид, что не замечает тех, с кем работает бок о бок вот уже пять лет, он не мог. Вот только что-то подсказывало: стоит ему увидеть эти самые лица, как он с большой долей вероятности сорвётся и устроит им нагоняй прямо там. А это больно ударит по репутации всего отдела и лично его, как начальника, тоже. Поэтому он медлил, собирая все крупицы своего основательно подрастерянного и без того не идеального терпения.

Поняв, что из оставшихся двух капсул выходить никто не спешит и занять себя разговором с ними, кем бы они ни были, не получится, юноша пошёл к правой, как и его сестра, белой двери. Очень хотелось, уйти в левую, зелёную, за которой скрывалась лестница в зимний сад, но нельзя: отец наверняка его уже заждался, и он не любит, когда его игнорируют без веской на то причины. Да и подчинённые могут излишне расслабиться и подумать, что буря их миновала, а значит и продолжить дальше косячить. А этого допустить нельзя.

Короткий полукруглый коридор, ещё одна белая дверь — и юноша оказался в святая святых богов двоичного кода и джаваскрипта. Тихие, спокойные ребята, от них никогда не было проблем, все пять лет, что юноша работает в компании, о программистах он ничего плохого не слышал и иногда даже сомневался, а живые ли они вообще. Впрочем, частые посещения комнатки с капсулами именно через их отдел убеждали его, что они как минимум дышат.

Звонко упавшим оказалась стеклянная ваза, в которой ещё утром стояли тюльпаны. Уборщица в синей форме, завидев юношу, поспешила поскорее закончить с собиранием осколков и ретироваться.

— Герман Сергеевич, мы виноваты… — начал было один из стоявших в углу, но юноша его прервал, подняв руку в жесте «стоп».

— С вами мы ещё поговорим, — спокойным тоном начал он. Знали бы все присутствующие в этой комнате, каких трудов ему это стоило. — Так плохо подумать о таком хорошем человеке…

— Он гном, — буркнул кто-то в дальнем углу.

— Павлик, не доводи до греха. У тебя мама больна, что с ней будет, когда уволят?

Павлик не ответил, атмосфера вмиг стала напряжённой. Но продлилось это недолго: вновь зашла уборщица, принесла новую вазу и поставила в неё цветы. Как только дверь за ней закрылась, все семнадцать виноватых, не сговариваясь, решили посмотреть на своего начальника. И поняли, что буря если не миновала совсем (на что никто и не надеялся), то отложена на неопределённый срок.

— Идите к себе, — усталым тоном сказал юноша, открывая дверь. — Не надо мешать работать ни в чём не повинным людям.

Доехав на лифте до первого надземного этажа и выйдя по извилистому коридору в главный холл, молодой человек на минуту задержался у фонтана со статуей ангела, воздевшего руки к небу, прямо напротив дверей. Это напоминание о попытке организовать здесь теракт почти три года назад. Охрана на входе сработала хорошо, не пустив подозрительного человека внутрь, но террорист всё равно привёл в действие взрывное устройство, забрав с собой троих секьюрити и сотрудника финансового отдела.