Новый Мир ( № 7 2008) - Новый Мир Новый Мир

Андрей Немзер. Четвертый. Национальную премию “Поэт” получил Тимур Кибиров. — “Время новостей”, 2008, № 66, 17 апреля.

“<…> как двадцать с лишком лет назад, впервые прочитав Кибирова (случайно, слыхом о нем прежде не слыхав), твердо знал, так и сейчас, в день, когда ему присуждена премия „Поэт”, твердо знаю: это стихи, написанные не только за все наше поколение, но лично за меня, стихи, где все звуки и интонации (не говоря уж о смыслах) мои, стихи, без которых я собою бы просто не был”.

Вадим Нестеров. Все дело в луковице. — “Если”, 2008, № 1.

“Вот эта филигранная проработка деталей („дьявол в деталях” — помните?) и обусловила одну из главных составляющих успеха книг о Гарри Поттере. Мир, нарисованный британской писательницей, настолько реален, настолько непротиворечив и достоверен, что заставляет не только наивных детей, но и искушенных взрослых забыть о том, что перед ними всего лишь сказка. Но окончание эпопеи о Гарри Поттере поставило точку и еще в одном, весьма насущном для взрослых людей вопросе. А именно — разрешило давние дебаты о главном критерии успеха. <…> В литературе до „Гарри Поттера” подобного универсализма, за редким исключением, не было. Была великая взрослая литература и великая детская литература, аудитории практически не пересекались. Смешно представить себе сорокалетнего мужчину, читающего в метро „Карлсона” — при всей гениальности Линдгрен. Последним романом Роулинг подтвердила, что возможны не только фильмы-луковицы, но и книги-луковицы. „Гарри Поттер и Дары смерти” — стопроцентный универсальный роман, который уже без малейших скидок может играть на поле взрослой литературы. И дело, как вы понимаете, вовсе не в количестве убитых героев. Дело в слоях”.

См. также: Вадим Нестеров, “Домовой с медалью и Новое Средневековье” — “Газета.Ru”, 2008, 10 апреля <http://www.gazeta.ru>.

Вадим Нифонтов. Хрен без севрюжины. — “Новые хроники”, 2008, 11 апреля <http://novchronic.ru>.

“<…> мне уже не раз приходилось писать, что слово „дефолт” в России означает вовсе не явление, связанное с отказом государства выплачивать внешние долги, а просто набор всяких бытовых и хозяйственных катастроф: рост цен, невыплаты зарплат, массовые увольнения и тому подобные ужасы. Как, впрочем, и „либерализм” в нашей стране не имеет почти никакого отношения к либерализму как экономическому методу; у нас это просто какой-то специфический всплеск массовой воли к смерти и небытию, только и всего”.

Нужны ли России сегодня Гоголи и Щедрины? — “Русский Журнал”, 2008, 1 апреля <http://www.russ.ru>.

Говорит Александр Иванов (“Ad Marginem”): “<…> Гоголь и Щедрин — это такие писатели социальных масок, их можно назвать антипсихологическим направлением в литературе. То есть в принципе ни с одним из героев Гоголя и Салтыкова-Щедрина невозможно, что называется, идентифицироваться. <…> И в принципе в этом направлении очень многие писатели и XX века, и нашего времени работают. Как ни странно, например, даже скандальный роман Проханова „Господин Гексоген” написан именно в этой манере. То есть это маски, это социальные уродцы, такие социальные типы, которые, условно говоря, можно разделить на какие-то группы: менеджер, банкир, проститутка... список может быть продолжен. Такого рода литература довольно популярна в России. Кстати, на мой взгляд, ее почти нигде больше в мире нет, потому что мировая тенденция как раз, как я понимаю, связана с реанимацией, с воскрешением более или менее классического нарратологического — психологического — канона”.

Сергей Переслегин. Луна остается “там”. — “Русский Журнал”, 2008, 11 апреля <http://www.russ.ru>.

“Значение „дальнего космоса” вовсе не в „ненужных камнях с ненужных планет”, не в космических ресурсах, использование которых в ближайшее время по меньшей мере сомнительно, и даже не во всякого рода полезной конверсии типа „ядерного кубика” или „манны небесной” („космического хлеба”). Ценностью является сам космос. Говорят, что виртуальная реальность обессмыслила долгие и дорогие космические исследования: ведь при помощи современной компьютерной графики можно уже сегодня исследовать океаны Титана и наблюдать за восходом Юпитера с Амальтеи. Рассуждающие так забывают, что компьютерная реальность создается людьми и, следовательно, содержит в себе лишь то, что они знают или могут помыслить. Остановка развития в конце ХХ столетия потому и произошла, что набор смыслов и образов, связанных с Землей, практически исчерпан. Мы обречены жить в эпоху постмодерна, эпоху комбинирования и рекомбинирования многократно использованных мыслеконструкций. Новые образы, новые символы, новые структуры мышления ждут нас за гранью привычного опыта. И никто ничего не может сделать с тем фактом, что космос остается наиболее обозначенным фронтиром развития. Можно игнорировать это обстоятельство, можно придумать тысячу других фронтиров (океан, тайны живого...), но себя обмануть нельзя. <…> По А. Тойнби, локальная цивилизация есть ответ на локальный вызов (джунглей, океана, пустыни, арктического холода...). Тогда наша глобальная (ну, по крайней мере, глобализованная) цивилизация должна искать ответ на глобальный вызов бесконечности космического пространства, и уклониться от этого вызова она не может. То есть может, конечно, но очень дорогой ценой. „Сказали мне, что эта дорога меня приведет к океану смерти, и я повернул обратно. С тех пор все тянутся передо мною кривые глухие окольные тропы...””.

Сергей Переслегин. Мир А. и Б. Стругацких и текущая реальность. — “Нева”, Санкт-Петербург, 2008, № 4 <http://magazines.russ.ru/neva>.

“Удивляться надо не тому, что „Анну Каренину” и „Войну и мир” сейчас читают мало, а тому, что через сто с лишним лет после первой публикации они вообще кем-то востребованы, хотя ушел в абсолютное прошлое не только мир, который описывал Л.-Толстой, но и имманентная этому миру литературная эстетика. <…> Фантастика 1960-х годов, советская ли, американская ли, несет все приметы своего времени и сегодня кажется наивной и местами смешной. Но она все еще востребована — как человек, непосредственно связанный с издательским бизнесом, я могу об этом судить. Это представляется поразительным и внушает надежду”.

“К этому же периоду относится написание, может быть, самой светлой и, на мой взгляд, самой сильной книги братьев Стругацких — романа „Гадкие лебеди”. Недавно он был экранизирован К. Лопушанским, и даже не то чтобы плохо, но почему-то вдруг превратился в фильм ужасов. Наверное, это удивительное превращение тоже связано с различием онтологических подходов 1960-х и 2000-х годов… Между тем „Гадкие лебеди” — просто педагогическая утопия. Наверное, лучшая из когда-либо созданных в этом некогда популярном жанре”.

Ростислав Полищук. Теисты или атеисты: мир или война? — “Органон”, 2008, 9 апреля <http://organon.cih.ru>.

“Возрождающейся России необходим союз просвещенных теистов и просвещенных атеистов для противостояния наблюдаемому в наше переломное время частичному распаду общественного сознания”.

“Нужен неписаный общественный договор о признании границ экологических ниш внутри общества для людей с различными мировоззренческими установками. <…> Драма в том, что истина для всех одна: поэтому если Бог объективно существует, то атеизм есть богословская проблема; но если Бог существует только в делающем человека человеком виртуальном пространстве культуры как персонификация Высшего начала, то религия — это научная проблема”.

“Провозглашенный Конституцией России принцип свободы совести следует воспринимать самым серьезным образом”.

Полноцветный Ницше, или Опыт предельного одиночества. Беседует Юрий Нечипоренко. — “Русский Журнал”, 2008, 21 апреля <http://www.russ.ru>.

Говорит главный редактор издательства “Культурная революция” Игорь Эбаноидзе: “Есть в нем [Ницше], скажем, та актуальность, которая на все времена, и она связана с его опытом одиночества, с тем предельным одиночеством, которое он создает вокруг себя и из которого извлекает уже какие-то познания как мыслитель. То есть его одиночество тоже интегрировано в его мышление. Благодаря этому его личность и его мысль могут служить своеобразной поддержкой всем другим одиночествам. Можно даже сказать, что благодаря его одиночеству каждый уже не до конца одинок. <…> Кроме того, можно говорить об актуальности в связи с тем воздействием, которое он оказал на современную культуру и на самый modus vivendi современной цивилизации. Он, так сказать, взрыхлил почву, на которой выросло очень много плодов, очень разных, от самых разных течений в искусстве и тенденций в политике до аналитической психологии и экзистенциализма, и многие из них уже отмерли, а почва продолжает плодоносить. И когда я говорю о modus vivendi, я имею в виду даже вполне житейские вещи: отношение к своей жизни как к эксперименту, готовность жить рискованно, опасно”.