Тимиредис. Летящая против ветра - Надежда Кузьмина

— Замуж не пойду!

— А кто-то зовет? Пока все просто. Дружба плюс кольцо на пальце, чтобы остальные не приставали. Согласна?

— Без кольца…

— А зачаровывать что будешь?

— Ладно. Но железное!

— Совсем ты обалдела со своей борьбой за независимость… железное. Чай не лошадь, железо носить. Серебряное. Договорились?

Ничего не поняла. Вроде бы пришла с ним поругаться и, если удастся, хоть разок стукнуть… а ушла невестой.

По-моему, он опять меня обдурил.

Мы стали видеть ауры. И это был прорыв. Помогло то самое упражнение с пальцами. Сначала вышло у меня. Я так устала, что расфокусировала взгляд, сама перестала понимать, на что смотрю… и увидела их сначала как ореол, светящуюся дымку. А потом, вместе с тренировками, пришла уверенность… и я стала различать и сияние, окружающее предметы, и реки магии в пространстве. Жаль только, что в реальности не было места моей лунной ледяной поляне. И что мой собственный источник сместился из центра картины Вселенной туда, куда и было положено, — в район солнечного сплетения.

Я сумела объяснить Аскани, чего и как добилась. А потом, взяв клятву, что он не полезет в воспоминания, пустила в мысли, чтобы показать через свои глаза, как и что делаю, чтобы получилось. Морочились два часа, упарились оба… но справились. Теперь он видел ауры тоже.

Следующим этапом были тренировки. Как только наловчимся так, что станем различать энергетические узлы, сможем аккуратно передавать мысли друг другу. А потом научимся видеть плетения заклинаний.

Мы переглядывались, улыбались и гордились.

Вторым не прорывом, но подвижкой, стало то, что я более-менее сообразила, что делать с нитями. Вышло всё случайно. Я неловко махнула локтем и почти столкнула со стола одну из чашек с водой… И, прежде чем успела подумать, подпихнула ее идущей от руки нитью, которой манипулировала в надежде сотворить что-то осмысленное. Я так и не поняла, материальна ли нить в привычном смысле слова, но чашка на пол-ладони отъехала от края. Вот как! Попробовала дотянуться до карандаша на другом конце стола — подвинула к себе. А теперь чулок со спинки стула — тоже могу! Кинулась к Аскани — рассказать об открытии.

Перспективы магичить серьезно и маяться дурью пленяли — ведь кроме нас двоих драконью магию тут никто разглядеть не может! Как, например, достал меня Юл, который каждый раз, видя нас с Аскани рядом, многозначительно кривился и подмигивал. До чего приятно знать, что теперь в любой момент можешь споткнуть вредного гада на ровном месте, протянув поперек дороги ниточку. Одно сознание успокаивает.

А какая помощь в уборке комнаты! Правда, поднять свой любимый словарь я пока не смогла бы, но собрать, не вставая с кровати, раскиданные по полу тетрадки, носки, карандаши — это всегда пожалуйста! И куда веселее, чем воду в сотый раз кипятить!

Но казалось, что такое прямое примитивное использование — лишь самые вершки, капля от чего-то большего. Мы с Асом крутили так и эдак, а однажды задались вопросом: если можно подхватить чашку или поднять тетрадь, может, выйдет отразить и удар? Я сплела круглую сетку, а поверх, чтобы видеть ее обычным зрением, наложила иллюзию. Ткнула пальцем — держит! Шлепнула с размаху ладонью — упруго отразилась. Ас хмыкнул, взял кинжал… и проткнул мою конструкцию насквозь. Я разочарованно вздохнула.

— Ощущение было, будто кожаный доспех пропорол, — протянул задумчиво друг.

— Странно все это… Ведь нити не материальны в привычном смысле слова, — откликнулась я.

— Хм. Материален ли ветер? А с ног сбивает! А что есть сила магнита, притягивающего железные опилки? — прищурился Ас. — Не всё видно глазом. Так что не заморачивайся бессмысленными вопросами — потом встретим взрослых драконов — спросим. Но ты придумала потрясающую штуку! Ты понимаешь, что прочность щита будет расти с ростом твоей магии? Сейчас он защитит только от синяка… но позже нас и меч не возьмет. И уже сейчас можно покрутить плетения — наверняка прочность зависит и от конструкции…

Я вздохнула. Вот в чем я не понимаю пока ничего, так в этом…

— Ну, что вздыхаешь? Какая самая жесткая фигура? Ответ ты знаешь.

Подумала…

— Треугольник?

— Молодец, правильно. Вот соорудить что-то двухслойное из мелких соединенных треугольничков… Ну, вроде пчелиных сот. Понимаешь?

— Ага, поняла. Попробую…

— А еще, прикинь, кое от чего ты можешь использовать этот щит уже сейчас. Чтобы точно знать, что ничего с тобой силой не сделают.

Это он о?.. Оо-о! Захихикала. У слова «обломаются» появился новый, совершенно неприличный смысл. Но он прав! И, думаю, сплести такое я сумею уже сейчас!

Мы решили посоветоваться с лордом Россом — может быть, директор подскажет, что делать дальше. Вообще, последнюю неделю занятия в алхимическом кабинете протекали своеобразно. Связано это было с тем, что мы готовили по заказу гильдии корабелов большую партию лекарственных настоек на спирту, ягодах и целебных травах. Но если целебные настойки достаточно было просто запечатать сургучом и наклеить на бутыль этикетку, то ягодные наливки приходилось пробовать. Пусть немного… но для душевного пения на эльфийском хватало. Когда к нам присоединялся лорд Дэрек, выходил настоящий хор. Однажды на шум притопала леди Матильда, сказала, что это все ужасно антипедагогично, но лорд Йарби налил ей попробовать ликера из таежной голубики, и в итоге она запела с нами. На гномьем.

Кстати, то, что прислала мне Тин, я в какой-то момент отнесла показать лорду Йарби. Ведь прохладного подпола тут не было, а корни не хранятся вечно. Директор осмотрел принесенные растения, потом проглядел приложенный сестрой список.

— Я всё больше хочу познакомиться с твоей сестрой, Тим! Это надо же, какие раритеты она раздобыла… и прислала тебе, чтобы помочь. Наверное, она замечательная девушка. Будешь письмо писать, передавай привет и поклон от меня! Кстати, а волосы и глаза у нее какого цвета?

Я сглотнула. С одной стороны, лорд Росс нравился мне самой. Верилось, что такой никогда бы не продал за пять золотых. И за пятьсот тоже. С другой — все равно он мужчина, и это не лечится. И Тин по-прежнему прячется от правосудия. Но отпишу — может, Тин будет приятно. Тем более что в прошлых посланиях я много раз рассказывала, какой замечательный человек наш темноволосый директор.

— Она красивая… Глаза яркие, зеленые. А волосы черные. Так, лорд Росс, возьметесь отдать те корни, что нельзя хранить, в аптеку?

— Действительно красиво… А, корни? Да, конечно. Но зачем в аптеку? Нам самим сырье нужно. Причем такие редкости пришлось бы вдвое дороже покупать. Так что я тебе дам ту цену, что написала сестра, и еще двадцать процентов сверху.