Весы смерти - Уилбур Смит

Представитель умолк и затянулся едва тлевшей сигарой; раскурив ее снова, он заговорил опять:

— Эта женщина — крупный провокатор, большевичка, известная своими радикальными и революционными взглядами. Она выдает себя за корреспондента американской газеты, резко настроенной против итальянской империи. Кое-что из подстрекательских писаний этой особы уже просочилось в мировую печать. Эти публикации причинили нам, нашему департаменту, серьезные неприятности…

Он опять глубоко затянулся, теперь его голос доносился из клубов дыма.

— Если она будет захвачена, а я надеюсь, это будет для вас делом первостепенной важности, вы немедленно передадите ее в распоряжение будущего нового императора Эфиопии, ясно? Внешне вы не должны быть причастны к этому, и когда рас казнит ее, вы не будете вмешиваться в это дело.

— Понимаю.

Граф начал скучать. Все эти политические хитросплетения не могли надолго удержать его внимание. Теперь ему хотелось поскорее показать девицам из казино свой большой крест, который висел у него на шее и при каждое движении качался на груди.

— Что же касается этого англичанина, который несет ответственность за бесчеловечный расстрел итальянского военнопленного при свидетелях, то он — убийца и политический террорист. Как только захватите его, расстреляйте на месте. Таков приказ. Он распространяется на всех иностранцев, служащих во вражеской армии с оружием в руках, и должен выполняться неуклонно.

— Можете на меня положиться, — сказал граф. — Террористам пощады не будет.

Пока генерал Пьетро Бадолио продвигался к Амбе Арадам и готовил свои силы для генерального сражения, у него произошло несколько мелких стычек с противником. У Аби-Адди и Тембиена он получил первое представление о боевых качествах своих врагов, босоногих и вооруженных копьями и ружьями, заряжавшимися с дула. Впоследствии он сам писал:

«Они твердо противостояли нашим атакам, которые проводились методично и поддерживались плотным пулеметным и артиллерийским огнем, потом яростно бросились в рукопашную; они храбро ходили в контратаки, невзирая на шквальный огонь, который на них обрушивался. Их солдаты, в большинстве своем имевшие только холодное оружие, снова и снова шли в наступление, бросались на проволочные заграждения и пытались сбить их своими мечами».

Народ был действительно храбрый, но против итальянской военной машины как было ему устоять! В конце концов генерал Бадолио вплотную подошел к расу Мугулету, эфиопскому военному министру, который, словно старый лев, изготовился и ждал его, вместе со своей армией, в пещерах и на кручах естественной горной крепости Амба Арадам.

Генерал бросил на старого полководца всю свою мощь, большие трехмоторные «Капрони», волна за волной, непрерывно в течение пяти дней бомбили горы и сбросили за это время четыреста тонн авиабомб, артиллерия выпустила пятьдесят тысяч тяжелых снарядов, посылая их один за другим в лощины и ущелья, и теперь над горами стеной встал красный туман пыли и дыма.

До этого момента время ожидания у Колодцев Халди проходило для графа Альдо Белли вполне приятно. Полученные подкрепления полностью изменили его образ жизни. Вместе с великолепным эмалевым крестом, висевшим сейчас на его шее, они много способствовали престижу графа и правильному пониманию собственной важности.

Несколько недель он никак не мог успокоиться и без конца устраивал смотры только что полученной бронетехники. Эти шесть быстроходных машин с вращавшимися башнями очень его занимали. Графа восхищало, с какой скоростью они преодолевали самую сильнопересеченную местность, подпрыгивая на движущихся гусеницах. Их безудержная мощь и скорострельность навели его на гениальную мысль — использовать их в качестве загонщиков на охоте.

Шесть легких танков, растянувшись цепью, могли прочесывать почти пятидесятикилометровую полосу пустыни, загоняя всю попавшуюся им дичь к тому месту, где сидел в засаде граф со своим «манлихером». Такой великолепной охоты он не знал за всю свою спортивную карьеру.

Масштабы его охотничьей активности были столь велики, что даже в бескрайних просторах пустыни Данакиль она не осталась незамеченной.

Как и рас, воины-харари были людьми нетерпеливыми. Им надоело долгое бездействие, и каждый день небольшие группы всадников в сопровождении своих жен и вьючных ослов покидали лагерь возле ущелья и по скалистым кручам поднимались в горы, к более приятному климату, к радостям и хлопотам семейного очага. Перед отъездом каждый клялся расу, что быстро вернется, как только в том возникнет необходимость, но как бы то ни было, рас ежедневно с раздражением отмечал, как уменьшается и растекается его армия, а враг, неуязвимый и никем не тревожимый, спокойно пребывает на священной эфиопской земле.

Напряженность в лагере нарастала с силой и скоростью надвигающейся океанской бури.

В этом бурлившем горшке эмоций варились и Гарет с Джейком. Каждый из них старался найти успокоение в порученном ему деле.

Джейк под прикрытием эфиопских разведчиков делал вылазки на поле боя, где постепенно «раздевал» остов «Мисс Горбуньи». Работая при свете фонаря вместе с Грегориусом, он разобрал мотор «бентли» на части, пригодные для упаковки во вьюки для осликов, и перевез их в лагерь под акации. Используя эти детали, он отремонтировал мотор «Тенастелин», загубленный расом в его первом порыве энтузиазма. Потом он разобрал, капитально отремонтировал и опять собрал моторы остальных двух броневиков. Эфиопские бронетанковые силы теперь состояли из трех единиц, находившихся в таком прекрасном состоянии, в каком не были ни разу за последние двадцать лет.

Гарет тем временем отобрал из воинов харари пулеметные расчеты, обучил их, а потом провел совместные учения с пехотой и кавалерией, чтобы пулеметчики научились прикрывать их огнем. Пехотинцы теперь знали, как наступать и отступать, используя пулеметы.

Гарет находил еще время, чтобы следить за дорожными работами в ущелье, определял места оборонительных рубежей, проверяя, как эфиопы оборудуют пулеметные гнезда и отрывают окопы. За каждым поворотом извилистой дороги противник встретил бы пулеметный огонь, и на каждом открытом участке он подвергся бы обстрелу из окопов, вырытых среди поросших лишайником валунов.

Сама дорога была разровнена, углы подъема сглажены так, чтобы броневики могли свободно уйти по ней, если превосходящие силы противника вынудят их покинуть равнину. Но теперь все было готово, оставалось только ждать, и медленное течение времени действовало им на нервы.

И потому даже с некоторым облегчением было воспринято донесение разведчиков, которые день и ночь следили за укрепленным итальянским лагерем. На военном совете у раса они доложили, что у итальянцев появились странные машины, которые очень быстро передвигаются, но не имеют ни ног, ни колес, что машины эти используются ежедневно с восхода и до захода солнца, описывая по равнине какие-то бесцельные круги и зачем-то прочесывая ее.