Выше времени - Евгений Гаркушев

Леночка отписала, что подумает над предложением хакера Отверткина. Тот дал ей сутки.

И теперь, стоя в магазине за куриными палочками, выкручивая ухо соседскому мальчишке, Зинаида Михайловна делала это без особого энтузиазма. Главный проект занимал все ее воображение.

Вернувшись в квартиру, библиотекарь первым делом включила компьютер и проверила свой почтовый ящик. Есть! Письмо от Лены пришло два часа назад.

«Я согласна. Только как я могу узнать, что ты не оставишь снимки себе? Продумай приемлемое предложение и дай номер счета, на который нужно перечислить деньги».

Зинаида Михайловна задумалась. Ишь ты: «приемлемое предложение». Слова-то такие откуда она узнала? Не иначе, посоветовалась с кем-то. А как же быть с такими предложениями? Действительно, раньше шантажисты предлагали выкупить негативы. Сейчас негативов нет. Если снимок сделан, можно скопировать его сколько угодно раз. Контроля над копированием не может быть практически никакого. Остается только полагаться на честность партнеров…

Впрочем, какая честность у шантажистов? Зинаида Михайловна собиралась через пару месяцев, или через полгода повторить «наезд». Карманные деньги у Леночки, если она согласилась на выплату тысячи долларов, водились. Надо помогать ей избавляться от излишка средств время от времени. Чтобы девушка не слишком растолстела на любимом ей ванильном мороженном и пломбире.

«Какие же дать Лене гарантии? Да никаких, — решила библиотекарь. — Кто силен, тот и прав. Пусть верит на слово или расплачивается за свою недоверчивость. И доверчивость тоже».

Впрочем, радость Зинаиды Михайловны была недолгой. Открыв почтовый ящик бизнесмена Сержа Долгова, библиотекарь обнаружила там слезное послание от Леночки, где та в подробностях описывала возникшие у нее проблемы и просила у Сержа тысячу долларов. Неглупо придумано! Только платить самой себе Зинаида Михайловна не собиралась. Послать девочку куда подальше, чтобы мысли ее работали в нужном направлении — то есть над изысканием средств? Нет, бизнесмен Серж Долгов еще может пригодиться. Гораздо лучше сыграть тоньше…

Зинаида Михайловна просто не ответила на письмо. Серж ведь обещал не писать несколько дней. Из бассейна он, наверное, сразу поехал в инвалидном кресле по делам фирмы. Зато хакер Отверткин сообщил:

«Не такой я дурак, чтобы давать тебе номер своего счета. Деньги наличными оставишь в тайнике. Я укажу его тебе, когда ты скажешь, что нужная сумма есть на руках. Поторопись — если через сутки денег не будет, я отошлю фотографии мужу. Гарантии тебе — мое честное слово хакера».

Лена была в негодовании. Она тут же отправила хакеру записку:

«Так ты местный, подонок?»

Зинаида Михайловна тут же ответила:

«Поосторожней в выражениях. Если бы я был местным, это было бы для тебя еще печальнее. Я могу не только послать снимки твоему мужу, но и изготовить специальный диск, который станут продавать на радиорынке города. Назову его „Эротические достопримечательности нашего города“. И еще твой номер телефона дам, и адрес. Все узнают, какая ты. А местный я или нет — ты не узнаешь. Наша хакерская организация обширна, в каждом городе у нас свои люди».

«Муж меня простит и поймет, — ответила Лена на сумбурные угрозы хакера. — Я расскажу ему правду — что фотографировалась давно, еще до встречи с ним, для „Плэйбоя“. А сейчас снимки украли. Если ты продашь хоть один диск, да еще с нашим телефоном, он тебя из-под земли достанет и убьет».

«Да? Ой, боюсь, боюсь… Муж твой поверит только в то, что тебя голой снимал кто-то в его доме. Совсем недавно. В пеньюаре, который он подарил тебе только месяц назад. На вашем новом паркете, который постелили в этом году».

Волнующаяся Лена даже не заметила, что Зинаида Михайловна прокололась с пеньюаром. Хакер Отверткин никак не мог знать о том, что пеньюар у Лены недавно. Впрочем, в электронном дневнике девушка о покупке обновки писала — «под замочком», для друзей… И тоже хотела выложить фотографию — не свою, конечно, а пеньюара. А среди ее «друзей» в Сети были самые разные. Вполне мог оказаться «другом» и подлый Отверткин под каким-нибудь ласковым псевдонимом, вроде «Серый мышонок» или «Бешеный бурундучок».

«У меня есть только семьсот долларов, — сообщила Лена. — Триста я в ближайшее время не найду».

«Займи, — посоветовала Зинаида Михайловна. — Ждать я не стану, на меньшее не соглашусь».

Лена на два часа исчезла из Сети. Библиотекарь присела в продавленное кресло — вязать шерстяные носки. На кухне шипели на сковороде куриные палочки, которые Зинаида Михайловна жарила на рафинированном подсолнечном масле.

Следующее письмо Лены было продуманным:

«Скажи, куда надо положить деньги. И пообещай, что ты сотрешь попавшие к тебе снимки. Я не собираюсь платить больше. Если ты потребуешь чего-то еще, я признаюсь мужу. Он, может быть, выгонит меня, но из тебя, сволочь, вытянет все жилы».

«Деньги положишь под вторую от входа колонну забора в городском парке. Возьмешь темную пивную пластиковую бутылку, обрежешь ее немного и засунешь купюры. Сверху намажешь бутылку грязью — чтобы никто не польстился.»

«У меня нет пластиковой пивной бутылки, — пожаловалась Леночка. — Муж пьет только чешское пиво в стеклянных бутылках. И мы их сразу выкидываем».

«Пойди, поройся в общественной помойке. Всему тебя учить», — злорадно подхихикивая, написала Зинаида Михайловна. Надо же — кому-то только и дела, что ублажать мужа, жить в роскоши. А другие должны постоянно думать о хлебе насущном. Почему? Только потому, что эта Леночка уродилась со смазливой мордашкой и пока еще молода?

Опухшая от слез Леночка принесла найденную на помойке бутылку в парк, когда опускающееся солнце коснулось верхушек деревьев. Ей было жаль денег, но еще хуже было состояние страха и беспомощности. Кто-то рассматривал ее фотографии, сделанные с такой любовью всего лишь для одного человека, грозил показать их мужу или всему городу. Так мерзко девушка себя не чувствовала давно. Неприметная пожилая женщина сидела на скамейке неподалеку от колонны, читая какую-то книжку в яркой обложке. Больше в парке никого не было.

Вынув из красивого пластикового пакета бутылку, обильно намазанную грязью, добытой в палисаднике перед домом, Лена бросила ее возле колонны. Подумав, бросила там же и испачканный изнутри пакет. Оглянулась по сторонам, опять не увидела никого, кроме старушки, погруженной в чтение, и ушла домой. Встречать мужа и быть с ним ласковее. Готовиться к возможной грозе… Хотя муж стал таким постылым… Жрет, пьет пиво едва ли не ведрами да храпит во сне. Разжирел чуть ли не вдвое с того времени, как они познакомились.