Вампир... ботаник?! - Елена Белова

— Только ты не знал, что я Изменчивый! Не знал ведь?

— Аур Игнасио… — прошелестело по рядам. — Аур Игнасио…

И с этого момента в зале стало абсолютно тихо.

Обвиняемый не дрогнул.

— Успокойтесь. Я действительно ничего о вас не знаю. Хотя раса мутахаллиб достойна интереса и изучения, и в свое время я… но сейчас не об этом. Позвольте заверить, воин, что вы ошибаетесь. Кто бы не пытался вас убить, это, безусловно, не я. Хотя бы потому, что у меня бы это получилось.

Дауд сверкнул глазами и хотел что-то сказать, но не успел. Игнасио заговорил снова:

— Собрат Мирто, вы у нас лучший специалист в этой области. Скажите, насколько можно доверять точности воспоминаний при таких обстоятельствах?

— По разным данным, от пятнадцати до сорока процентов, — отозвался вампир помоложе.

— То есть у нас все-таки есть шанс установить, чье лицо он на самом деле видел? По-моему, нам стоит попросить менталистов исследовать память… как вас зовут, повторите?

Дауд отшатнулся:

— Я не дам копаться в своих мозгах!

— Мы уважаем чужие желания… а вашем случае понимаем необходимость скрывать воспоминания, но, боюсь, случай слишком серьезный. Вы же понимаете, насколько совет ауров заинтересован в истине? Собратья, кто порекомендует менталиста? Разумеется, для меня тоже. Хозяин… то есть хозяйка здешней Инфериоры распорядится о подготовке помещений?

— Каких помещений?

— Для обследования. Ментального. Не волнуйтесь, там не требуется особой подготовки, — Игнасио ободряюще улыбнулся, и я поймала себя на том, что улыбаюсь в ответ.

Он выглядел таким уверенным… Немножко раздосадованным зряшными подозрениями, но искренним, заботливым, спокойным. И очень, очень уверенным.

Ну то есть я бы поверила…

Но в зале по-прежнему было очень тихо. Слишком.

— Возможно, и правда стоит проверить… — негромко проговорил Раймондо.

— Я не дам меня обследовать, — взгляд Дауда заметался по рядам. — Я не…

— Ты зря волнуешься, воин, — мягко проговорил Игнасио. — Чтобы тебя успокоить, я готов пройти исследование первым. Ты увидишь, что это безвред…

— Нет!

— Да успокойся же ты! Мне тоже не доставляет удовольствия то, что меня считают убийцей!

— Но убивать нравится!

—..между тем как настоящий убийца… Что ты сказал?!

— Ты сказал. Тогда… вытер саблю о мое тело и сказал… я не сразу «умер», я слышал… «Смерть — естественная часть жизни, одно из множества превращений живого. Но как сладостно порой ускорить это превращение! Жаль, нечасто выпадает такое удовольствие». Четки разорванные приказал собрать… — Дауда пошатнуло, — две бусины до сих пор под полом лежат… их можно достать.

— Довольно! Я требую обследования немедленно! Дарья, позвольте…

— Поддерживаю! — вскочил аур, рыжий до такой степени, что белая кожа на его лице казалась ошибкой. — Уважаемый совет, вопрос слишком серьезный, чтобы могли верить на слово чужаку и наемнику!

Игнасио кивнул… и напрасно. Потому что рыжий продолжил:

— Менталисты тоже не лучший вариант. Я предлагаю объединение!

Что?

Тишина стала оглушительной. Невозможной. Ни звука за, ни слова против.

И в этой тишине рыжик чем-то мазнул по рукам и раскрыл их ладонями вверх. И… что это? Бледно-зеленый, почти незаметный свет окутал его фигуру… и, крутнувшись, стремительно вытянулся вверх, словно призрачный воздушный змей. Зеленые глаза рыжего стали золотыми, и он тихо вздохнул, как вздыхает человек, получивший возможность оставить тяжелый груз…

А справа на его ладонь опустилась другая рука, и слева, чуть промедлив, еще одна. И цепочка покатилась по залу, соединяя руки, сплетая энергии. Ярко-бирюзовая, бледно-лимонная, нежно-розовая, мерцающе-белая, светло-сиреневая, холодновато-синяя… линия за линией взвивались вверх, вились и кружились, сплетались в узор, поднимались к потолку, превращаясь в мерцающий купол.

— Дарья, руку!

— Что?

— Я?! Но…

— Ты даешь руку? — в глазах Раймондо кипело золото. — Выбор, помнишь?

«Мы то, что мы выбираем». Помню…

«Только мы выбираем, где кончаются наши возможности».

«Делая выбор, ты принимаешь тот вариант будущего, который зависит от этого выбора»…

Я помню.

Протянутую ладонь обожгло короткой болью, вторую тоже, но злой вскрик умер, не родившись. На моих ладонях вспухла не кровь порезов, а два пушистых золотых шарика.

— Смелее! — чужой свет подтолкнул «шарик», и тот, нерешительно помедлив, полетел вверх…

— Аур… — выдохнул зал. — Аур…

— Бенессионе…

— Феличите!

А следом полетели другие голоса — беззвучные:

Воистину Дар.

Добро пожаловать!

Не надо волноваться… то есть можно, но так сильно — не надо.

Никто не обидит…

Не горюй понапрасну, девочка. Убивать плохо, но ты ведь защищала.

Ты сильная. Справишься.

Пузо? Изумительный способ замещения! Обязательно встретимся попозже, я просто должен поговорить с тобой…

Какой потенциал, какой великолепный потенциал! Потрясающе…

Поверь, все будет хорошо!

Все когда-то делали первый шаг. Главное, не паниковать, превращая окружающих в летучих серпенто.

Опять про моих серпенто, сплетник. Всем новичкам про них заливать будешь?

И я понимаю, что такое объединение. Нет.

Что такое Объединение. Я понимаю, почему в аур-совете невозможно соврать.

Как невозможно по-настоящему соврать себе.

Ты словно сидишь у костра в компании лучших друзей, которым можно сказать и доверить все, и тут не стыдно быть собой настоящим, потому что примут и помогут… Ты свой здесь, тебе открыто все… и ты открыт для всех. Можно соврать словами, целое кружево выплести… но невозможно душой.

Хотя некоторые против.

В одном месте сияющий купол остался темным. Один вампир не спешил включаться в Объединение.

Игнасио…

Теперь он не выглядит уверенным. И спокойствия на красивом лице нет. Он старательно прикрывается маской честности и сдержанной обиды за неуместные подозрения, но как-то сразу понятно, что это маска. Может быть, потому, что руки с плотно переплетенными пальцами лежат ладонями вниз?

— Я не намерен участвовать в этом. Все, что наговорил этот обрубок — ложь.

Тишина. Десятки пар глаз, сверкающих золотом. Беспокойно мерцает огоньками купол, все сильнее напоминая грозовую тучу.

— Я не считаю это нужным. Вы унижаете меня, требуя оправданий!