Семь портретов - Александра Флид

– Как жаль, что я раньше не прислушался к тебе. Я тебя совсем не знаю, мама. А теперь все твое время принадлежит Артуру, так что я уже и не смогу познакомиться с тобой ближе.

Она засмеялась, поворачиваясь к нему. За это время он стал ее выше и даже немного расширился в плечах. Его взгляд стал серьезнее, исчезла мальчишеская угловатость и неуверенность. Робби взрослел очень быстро, и она гордилась этим, но ей также было приятно знать, что он до сих пор нуждается в ней.

– Я всегда буду твоей матерью, и даже Артур на это никак не повлияет.

Он опустил голову, а затем осторожно сказал:

– Я должен признаться кое в чем. Я считал, что ты предаешь меня и отца тем, что выходишь замуж за Артура. Думал, что теперь ты будешь принадлежать только ему, и наша семья уже ничего для тебя не значит. Я рад, что это не так, но мне стыдно за свои мысли.

Рита не сразу нашлась с ответом. Что можно было сказать?

– Нельзя быть идеальным и всегда думать только то, что правильно. Это твои мысли, и они принадлежат тебе, так что ты не должен стыдиться их. Я люблю тебя несмотря ни на что, и это неизменно. Ты главная гордость моей жизни. Конечно, твои успехи, важны, но я могу восхищаться тобой и без них.

Робби затаил дыхание, словно решаясь сказать что-то очень важное, а потом медленно проговорил:

– У Эрнеста совсем другая мать. В их семье тоже не все в порядке, но она слишком слаба для того чтобы положить этому конец. Ты совершила настоящую революцию, и я просто обязан соответствовать статусу твоего сына. Я уверен, что все те женщины, что слали тебе гневные письма и унижали на улицах во время судебной тяжбы, на самом деле завидуют тебе. Ты ведь отвоевала свое право быть счастливой, хоть тебе и пришлось дорого заплатить.

– О, Робби, я ничем не жертвовала. Сейчас я понимаю, что ничего не потеряла. В какой-то момент я осознала, что вообще ничем не дорожила в той жизни, да и ценить мне там было нечего. Признать по чести, произошло это гораздо позже, но зато теперь я чувствую себя очень хорошо. Тебе также не нужно соответствовать никакому статусу. Что это за мысли, родной? Я не сомневаюсь в том, что ты смел и силен, и мне все равно, что думают другие.

– Вот если бы мне позаимствовать твою уверенность, это было бы прекрасно. Однако, как ты и заметила, приближается время выпуска, и с каждым днем страха во мне все больше и больше. Отец, учителя, одноклассники – все ожидают, что я стану предпринимателем или финансистом.

– Я не буду говорить тебе «Не бойся», потому что от этих слов твой страх не исчезнет. Просто скажу, что буду рядом с тобой в любые времена, даже если все вокруг ополчатся против нас.

– Это будет сложно. Не сомневаюсь, что тебе достанется и от учителей и от отца.

– Ты знаешь, о чем говоришь, поскольку во время развода сделал для меня то же самое – оставался на моей стороне, когда другие бросали в меня камни. Но ведь ты пережил то время? Значит, и я смогу.

– Мы сможем. Ты и я… и Артур тоже, наверное. Если он вникнет во все эти дела.

Глава 56 Артур. Фарфор

Возвратившись к жизни после перерыва, Артур принялся наводить справки и рассчитывать свои силы. Нужно было многое уточнить и проверить, поскольку открывать студию следовало лишь при полной уверенности в своих возможностях.

За время зимы, когда весь город страдал от эпидемии, многое изменилось. Теперь некоторые предприятия закрылись, и цены значительно выросли. Подсчитав все свои сбережения, Артур пришел к не слишком приятному выводу – денег на новую студию у него не хватало. Точнее, того, что удалось сберечь после гриппа и увольнения хватило бы только на месяц работы, да и то пришлось бы отказаться от новой камеры или услуг парикмахера.

Вся беда заключалась в том, что ему, как начинающему фотографу, не хватало слишком многого. Еще летом, наблюдая за Готлибом и сравнивая качество своих и его снимков, Артур решил, что можно делать отличные фотографии, даже не имея дорогого оборудования. Однако проработав несколько месяцев в салоне и ежедневно принимая разных людей, он понял, что старая камера больше не может удовлетворять запросы клиентов или радовать самого фотографа. Впрочем, денег на новую все равно не хватало, а потому приходилось пользоваться тем, что было. Этого было достаточно для домашних тренировок, но если речь шла о профессиональной деятельности, то ограниченных возможностей первой камеры было определенно мало.

Рассказать об этом Рите удалось только во время одной из их традиционных прогулок. Теперь она работала днем, а по вечерам Робби постоянно был в доме, поскольку готовился к выпускным экзаменам. Остаться наедине, как ни странно, можно было, только покинув дом и оказавшись среди незнакомых людей.

Сезон зимних прогулок не удался, приходилось наверстывать упущенное весной, и они каждый вечер покидали дом, научившись не обращать внимания на прохожих, грязные тротуары, моросящий дождь и постоянные лужи. Им нравилось ходить по улицам – это позволяло почувствовать жизнь полнее. Незнакомые люди проходили мимо, появляясь и исчезая бесследно, но глядя на них Артур понимал, что самые тяжелые времена остались позади.

– Я должен сделать выбор, – медленно шагая рядом с ней, сказал он в один из таких вечеров.

– Что за выбор? – мягко спросила она, и ее рука легла на его локоть.

– Нужно решить, купить ли новую камеру или рискнуть и арендовать помещение. Если выберу второе, то придется думать о покупке реквизита, а также нанимать парикмахера. Денег на все не хватит, это уж точно, но ведь с чего-то нужно начинать.

– Тут и думать не о чем, – сказала она с тяжелым вздохом. – Ты и сам прекрасно знаешь, как следует поступить.

Болезнь разрушила все его планы, и Артур чувствовал горькую досаду. Если бы он не заболел, то сумел бы заработать достаточно денег, и ему хватило бы на все, что они задумали, а теперь приходилось в чем-то ограничиваться.

– Да, знаю, но хотел удостовериться в том, что ты думаешь так же.

– Я с тобой согласна.

Почему-то он был уверен, что они говорят об одном и том же. Откуда-то появилась уверенность в том, что Рита прекрасно понимала, к чему он склонялся.

– Значит, я покупаю новую камеру.

– Это будет самым правильным решением. Кроме того, я согласилась с тобой не без личной выгоды, – продолжила она. – Дело в том, что Анна выходит замуж, и после свадьбы уже не сможет работать. Останется только Сара, но мы с ней просто не сможем успевать делать столько работы, сколько это нужно сейчас.

Артур продолжал слушать, хотя в первое мгновение ему показалось, что она предлагает ему занять место Анны.

– Поэтому я хочу попробовать… нет, я говорю не то. Я должна спросить у тебя, не хочешь ли ты помочь нам делать фотооткрытки.

– Что? – Он даже не сразу понял, о чем идет речь.

Рита терпеливо объяснила:

– Понимаешь, в последний раз мне пришлось почти один в один срисовать твой снимок для очередного заказа. Ну, зачем тратить столько сил, если можно отпечатать и размножить фотографию?

– Ты же сама говорила о том, что нарисованные открытки выглядят лучше, – напомнил он. – И Робби, кажется, придерживается того же мнения.

– Я говорила это в те времена, когда ты еще не делал таких красивых снимков. Артур, я никогда не видела, чтобы кто-то мог так умело и тонко составлять композицию, как это делаешь ты. Даже у Готлиба я не замечала ничего подобного. Помнишь тех девочек в тогах?

Он кивнул, начиная понимать, о чем она говорит. Тем временем Рита задумчиво продолжала:

– Если бы кто-то догадался добавить в кадр другие украшения кроме цветов – хотя бы обычные ленточки – то фотографии были бы совершенно другими. К чему все эти пухлые младенцы с крыльями, когда можно сфотографировать маленькую девочку с корзинкой цветов? Ты открыл мне, что фотоснимки могут быть такими же прекрасными, как и картины. В них может быть все – загадочность, красота, утонченность. Все то, что хотят видеть мои заказчики.

Эта идея с самого начала показалась Артуру не совсем удачной. Он не знал, что именно не понравилось ему, и разобраться смог в этом только гораздо позже. Пока же пришлось ограничиться осторожным вопросом:

– А что если я не захочу делать такие снимки?

Рита вздохнула и поджала губы, но не возмущенно, а скорее, озадаченно.

– Твое решение я в любом случае буду уважать, – также деликатно ответила она.

– Не надо обращаться со мной так, словно я Робби. Не сомневаюсь, что ты и ему говорила нечто подобное.

– Говорила, – признала она. – Но в чем разница? Я люблю вас обоих.

– Разница в том, что я твой муж, а не сын и относиться ты к нам должна по-разному.

Она остановилась, вынуждая и его прекратить ходьбу. Артур встал рядом с ней, сам не зная, с чем связана эта вспышка.