Загадка Рунного Посоха: Черный Камень. Амулет безумного бога. Меч зари. Загадка рунного посоха. - Майкл Муркок

И с этими словами он напал на незнакомца в кожаной маске.

Равные по силе, они бились целый час, не нанеся друг другу ни одной раны, и тогда Хокмун решил сменить тактику и стал отступать к воде.

Думая, что Хокмун устал, человек в кожаной маске, казалось, обрел еще большую уверенность в своих силах. Меч его замелькал быстрее, так что Хокмуну пришлось призвать на помощь все свое искусство, чтобы отражать удары.

А потом он сделал вид, что поскользнулся в грязи, и упал на одно колено. Обманутый незнакомец мгновенно прыгнул вперед, делая выпад. Клинок Хокмуна отразил удар, плашмя стукнув противника по руке. Тот взвыл, и меч вылетел из его руки. Хокмун вскочил и наступил на оружие, приставив свой меч к горлу незнакомца.

— Трюк, недостойный настоящего бойца, — проворчал тот. — Ну, хорошо, что дальше?

— Твое имя? — потребовал Хокмун. — Для начала я узнаю твое имя, потом взгляну на твое лицо, потом ты расскажешь, что ты здесь делаешь, и, наконец, самое главное, я желаю знать, как ты вообще сюда попал.

— Мое имя ты слышал, — ответил человек с нескрываемой гордостью. — Меня зовут Эльвереза Тозер.

— Еще бы не знать! — изумленно ответил герцог Кельнский.

Глава 3

Эльвереза Тозер

Эльвереза Тозер был не тем человеком, которого ожидал увидеть Хокмун, даже если бы его предупредили, что к ним в гости прибудет величайший драматург Гранбретани — писатель, чьими произведениями наслаждались и восхищались по всей Европе — даже те, кто во всем остальном презирал и ненавидел Гранбретань. Автор произведений «Король Сталин», «Трагедия Катиньки и Карма», «Последний из Бралдуров», «Ан-нала», «Крищиль и Адульф», «Комедия стали» в последнее время куда-то исчез, о нем ничего не было слышно, но Хокмун думал, что это как-то связано с войной. Он всегда представлял себе Тозера богато одетым, уверенным в каждом своем движении, полным гордости и жизненного огня. Вместо этого он встретил одетого в лохмотья человека, который, казалось, более умело обращался с мечом, чем со словом, человека тщеславного и хвастливого, нечто среднее между дураком и шутом.

Подталкивая Тозера мечом и ведя его по тропинке среди болот к Замку Брасс, Хокмун размышлял над этим очевидным парадоксом. Может быть, этот человек врал, но тогда с какой стати он представился знаменитым драматургом?

Насвистывая фривольную песенку, Тозер шел впереди, казалось, ничуть не обеспокоенный неожиданным поворотом судьбы.

— Одну минуту, — сказал Хокмун, остановился и потянулся за поводьями своей лошади, которая шла за ними. Тозер повернулся. На нем все еще была маска. Хокмун был так поражен, услышав это имя, что совершенно забыл приказать Тозеру снять ее с лица.

— Красиво здесь, — произнес Тозер, осматриваясь вокруг. — Хотя, насколько я понимаю, народу маловато.

— Да, — удивившись этим словам, согласился Хокмун, — да… — Потом показал в сторону лошади. — Думаю, нам лучше поехать верхом. Забирайтесь-ка в седло, мастер Тозер.

Тозер сел в седло позади Хокмуна, тот подобрал поводья и пустил лошадь мелкой рысью.

Они въехали в городские ворота и по кривым улочкам направились к Замку Брасс.

Спешившись во дворе Замка, Хокмун кинул поводья груму и рукой показал на главный вход в Замок.

— Вперед, с вашего разрешения, — сказал он Тозеру.

Едва заметно пожав плечами, Тозер вошел в дверь, прошел в главный зал сопровождаемый Хокмуном и поклонился двум мужчинам, что стояли у камина в дальнем конце зала. В камине ярко пылал огонь, Хокмун тоже приветствовал обоих мужчин.

— Господа, я взял пленного.

— Вижу. — Красивое, несколько угрюмое лицо Д’Аверка оживилось. — Означает ли это, что войска Гранбретани уже у наших стен?

— Насколько я понимаю, этот — единственный, — сообщил Хокмун. — Он утверждает, что его зовут Эльвереза Тозер…

— Вот как? — Прежде спокойные глаза Боджентля загорелись любопытством. — Автор «Крищиль и Адульф»? Трудно поверить в такое.

Тонкая рука Тозера потянулась к маске и занялась застежками.

— Я знаю тебя, сэр, — сказал он. — Мы встречались лет десять назад, когда я приезжал со своей пьесой в Малагу.

— Припоминаю. Мы обсуждали сборник поэм, который ты только что опубликовал и которым я так восхищался. — Боджентль покачал головой. — Ты действительно Эльвереза Тозер, но…

Маска упала и обнаружилось худое, изможденное лицо с длинным острым носом и с редкой бородкой, которая не скрывала слабовольного подбородка. Кожа была нездорового цвета, и на ней были видны следы оспинок.

— Лицо я тоже припоминаю, хотя тогда оно было более округлым. Но что же случилось с тобой, сэр? — спросил Боджентль слабым голосом. — Может быть, ты скрываешься от своих соотечественников?

— Ах! — вздохнул Тозер, бросая на Боджентля испытующий взгляд. — Может быть. Не найдется ли здесь стакана вина, сэр? После поединка с вашим воинственным другом я испытываю сильную жажду.

— Что? — вмешался Д’Аверк. — Вы дрались?

— Бой был насмерть, — угрюмо подтвердил Хокмун. — Я чувствую, что мастер Тозер прибыл к нам в Камарг с недобрыми намерениями. Я обнаружил его в тростнике на болотах к югу от Замка. Я думаю, что он просто шпион.

— А с какой стати Эльвереза Тозер, самый великий драматург мира, будет шпионить?

Эти слова Эльвереза Тозер постарался произнести с как можно большим отвращением, но прозвучали они неубедительно.

Боджентль поджал губы и дернул шнурок звонка, призывая слуг.

— А вот об этом ты скажешь сам, сэр, — ответил Д’Аверк. Потом притворно закашлялся. — Прости меня, небольшая простуда. В этом замке полно сквозняков.

— Сквозняки, — задумчиво произнес Тозер. — Сквозняк, который может помочь нам забыть другой сквозняк, если вы понимаете, что я хочу сказать. Сквозняк…

— Да, да, — торопливо проговорил Боджентль и повернулся к слуге, только что пошедшему в зал. — Кувшин вина для нашего гостя, — приказал он. — Вы будете есть, мастер Тозер?

— Я буду есть хлеб Вавилона и марокканское мясо, — мечтательно сказал Тозер. — Потому что все фрукты, которые могут подать мне глупцы, просто…

— В тот час мы можем предложить тебе сыра, — иронически заметил Д’Аверк.

— «Аннала», акт шестой, сцена пятая, — отозвался Тозер. — Ты помнишь эту сцену?

— Помню, — кивнул Д’Аверк. — Она всегда казалась мне слабей остальных.

— Тоньше, — возвышенно возразил Тозер. — Значительно тоньше.

Вернулся слуга с вином, и Тозер, не стесняясь, налил себе полный бокал.