Греческие каникулы (СИ) - Ш.

Она слышит голос ведущего, что-то проговаривающего несколько раз. Но каждое произнесенное слово растворяется в воздухе. Хочется запомнить этот миг, это чувство, этот взгляд. Узлы и переплетения эффектно лежат на ее изогнутом теле, очерчивая плечи, грудь, ягодицы.

Минута. Молчание. Две.

И вдруг легкое ослабление веревки позволяет сделать новый вдох. Сердце сильно перебивается, когда она наблюдает за действиями, которые выполняет Малфой. Как он молча поднимается, делает шаг и останавливается перед ней. Она все ещё парит, ожидая, пока веревки окончательно ослабнут и вернут её в изначальное положение.

Миг и всё внутри сгорает ярким пламенем.

Драко пальцами поправляет зацепившуюся за веревку прядку волос. Медленно скользит по открытой шее. Гермиона тяжело выдыхает от неожиданных действий. Ладонь обхватывает её затылок, и она замирает. Одним движением он чуть наклоняется к ней. Обжигает горячим дыханием приоткрытые губы и оставляет легкий, практически невесомый поцелуй.

Она теряется в этом, время будто останавливается и не существует ничего вокруг. Драко выравнивается, вновь встречается с ней взглядом. С тем самым взглядом, от которого можно сгореть. Он не спешит, делает шаг, ещё. Проводит пальцами по обездвиженному телу, явно наслаждается открытой картиной.

Крученая веревка становится мягче, узлы ослабевают. Гермиона дрожит и тяжело выдыхает, когда большая ладонь ложится на её поясницу. А пальцы на ребрах делают какие-то непонятные махинации, заставляющие веревку стать мягче.

— Если потянуть веревку в нужном направлении, та легко развязывается, — в полумраке и дивном положении она не видит его.

«Он знает. Он умеет делать это» — проносится в голове.

Вокруг разливается музыка, а она наслаждается самыми яркими и возбуждающими впечатлениями в своей жизни. Теряясь не только от переживаемых чувств, но и от того, что он сам развязывает путы. Так легко и нежно. Кажется, что он старается сделать это аккуратно, без причинения боли.

Пальцы скользят к груди, бедрам, тянут за нужные линии, освобождая из плотных оков. Ощущения обостряются ещё больше, когда веревка ослабевает сильнее. До этого впивающаяся в кожу лента, скользит и падает вниз, а Гермиона сильно сжимается. Несколько последних, важных канатов спадают на стол, а она оказывается в крепкой мужской хватке. Драко обхватывает её тело, которое продолжает дрожать от пережитого эксперимента.

В несколько точных движений он присаживается на диванчик, не отпуская её из объятий. Гермиона прикрывает глаза от переполняющих чувств. От ощущений легкости, безопасности, возбуждения и мягких поглаживаний ног. В тех местах, где остались яркие следы от веревок.

— Гермиона, я… я даже не знаю, что сказать, — Майя пребывает в полном восторге, когда через пять минут они остаются за столиком одни. Блейз позвал Драко и Итана отойти и поздороваться с каким-то знакомым.

— Боже, Майя… — она пытается отдышаться, но тело до сих пор сковано и подрагивает.

— Шибари. Это фантастика, я всегда мечтала научиться, — она делает глоток коктейля и мечтательно смотрит вверх.

— Сделай это, — Гермиона смеется, — ты не пожалеешь. Боже, как же хочется пить, — Гермиона резко хватает стакан с апельсиновым соком и выпивает его.

— Нет-нет! Стой! — Майя вскидывает руку, но поздно, — это следующие секретные коктейли, дорогая, — она начинает улыбаться.

— Чёрт возьми, а что в них?

— Никто не знает, Ирина принесла их и оставила нас с загадкой, пока Драко распутывал тебя, — она присматривается к Гермионе внимательно, — ну что же, сейчас и посмотрим.

Гермиона ощущает жар в животе и совершенно не понимает и не слышит, о чем дальше говорит ей подруга. Возможно, о коктейле, возможно о чем-то другом.

Пламя между ног начинает разгораться. Колени задрожали, отчего девушка прикусила губу. Медленная горячая волна окутала её грудь, заставляя тяжело вдохнуть. Пальцы от неожиданности сильно схватились за край стола, заставляя тело замереть. Учащенное сердцебиение. Воздуха становится мало, губы распахиваются в жадных попытках насытиться кислородом.

Боже, я знаю, что это…

Мгновение. И пальцы до одури сильно вжимаются в деревянную столешницу. Голова немного откидывается назад, несколько каштановых прядей падают на лицо. Глаза непроизвольно закатываются. Приятное тепло, разливающееся по телу, заставляет замереть. Острое наслаждение, сладостное до невозможности. Бедра дергаются. Спонтанная, ритмичная, пульсирующая волна уносит в блаженное небытие, вынуждая Гермиону громко простонать. Будто только это и было нужно. Будто лишь этого не хватало для той самой остроты чувств.

Сильная дрожь пробирает тело. Каждая частица находится в состоянии легкой прострации. Словно теряет ощущение времени и реальности. Дыхание сбивчиво. Расслабление обволакивает её, будто прощаясь с феерическим мгновением истинного блаженства.

Пытаясь сфокусировать взгляд, она все еще держится за край стола. Она может поклясться, что всё её лицо красное. От стыда, возбуждения и всего случившегося. Тело легко дрожит, когда она случайно встречается с мужским взглядом. Молчаливо, завороженно, смотрящим только на неё. И еще тремя…

— Ну здравствуй, Грейнджер. Давно не виделись, — Теодор Нотт стоит около их спутников, шокировано глядя на нее и не донеся свой бокал до рта.

Четверо мужчин стоят не двигаясь. Гермиона улыбнулась сама себе.

Есть два варианта прямо сейчас — умереть со стыда… или просто продолжить наслаждаться обстановкой.

— Здравствуй, Тео, — Гермиона выпрямляется и медленно подходит к нему, протягивая руку. Он пожимает.

— Это сейчас… ты сейчас… — он вскидывает брови, пытаясь видимо как-то вежливо сформулировать свой вопрос.

— Привет, я — Майя! — подруга вскакивает и пытается разрядить обстановку.

— Привет, Майя, Тео, — он представляется, переведя на неё взгляд.

— Ты присоединишься к нам? — она оглядывает его с ног до головы.

— О, нет, у меня свой стол, — он снова оглядывает Гермиону. — Я просто хотел поздороваться.

— Какая жалость, — Майя забирает все внимание на себя, Гермиона садится на свое место. Драко усаживается рядом. Молча.

— Грейнджер, — начинает он и кладет руку ей на бедро.

Гермиона окинула взглядом Тео, на рубашке которого натянуты ленты-подвязки, и наклонилась к Драко:

— Я погляжу, вы, слизеринцы, очень любите, когда над вами доминируют?

Бровь Малфоя тут же взлетела вверх, а улыбка расползлась на лице.

— А вы, Грейнджер? — он медленно продвинул ладонь по ее бедру чуть выше. — Чего хотят послушные гриффиндорки? Хотя, судя по тому, что ты только что устроила, возможно, тебе нужна передышка, м? — он смотрит прямо на неё, не мигая.

— Нет, что ты, — Гермиона задирает нос прямо как в школе. — Я только разогрелась.

Она видит, как он на секунду закрывает глаза и сжимает челюсти.

— Это же моя любимая песня! Гермиона, потанцуем? — Майя хватает ее за руку и тащит за собой.

Ступив ногой, одетой в красивые босоножки на танцпол, она услышала знакомую песню. Гермиона была очень рада, что магические заведения не пренебрегают магловской музыкой, потому что песни для