Возмездие - Николай Кузьмин

В Москве дерзкая мысль нашла поддержку на самом верху: Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин, Рыков, Чичерин, Цурюпа. Руководящая «Правда» напечатала статьи Н. И. Бухарина, М. И. Ульяновой и некоего Абрама Брагина, близкого обоим человека.

Организаторы торопились — Ленин умирал.

Осенью 1923 года в Сокольниках открылась сельскохозяйственная выставка. Особенно хвалиться было нечем, страна голодала. И всё же в одном из павильонов можно было увидеть сказочное изобилие. Этот павильон так и назывался: «Еврейский».

В один из дней на выставку привезли едва живого Ленина. Страшно было смотреть, что сделала безжалостная болезнь с этим человеком. Вождь походил на живые мощи, голова не держалась на исхудавшей шее, он беспрестанно водил глазами и показывал язык. Грузная Крупская, толкавшая инвалидную коляску, «перевела» хозяевам выставки мнение своего мужа: «Ильич в восторге!»

Морозным январским днём 1924 года важный вопрос вынесли на обсуждение Политбюро. Проект Постановления был подготовлен. Докладчиком выступал М. И. Калинин. Аппетиты создателей Израиля к этому дню заметно возросли. Помимо Крыма в состав Еврейской Советской Республики планировалось включить южные области Украины, а также Абхазию и российское побережье Чёрного моря с городом-курортом Сочи.

Иосиф Виссарионович, Генеральный секретарь и дважды нарком, давно следил за лихорадочной вознёй троцкистов-сионистов. Он располагал сведениями, что недавно в Москве тайно побывал банкир Феликс Варбург, зять Якоба Шиффа. Он имел ряд конфиденциальных встреч. Его собеседниками были Вайнштейн — член коллегии наркомата финансов, Димманштейн — заместитель заведующего отделом ЦК партии, Коробков — директор Внешторгбанка, Канцелленбоген — член правления Госбанка, Миндлин — учёный секретарь Госплана, Шейнман — нарком торговли. Высокий гость с воодушевлением поведал, что вопрос о захвате Крыма горячо обсуждается еврейской мировой общественностью. 49 известных писателей Запада обратились с призывом начать сбор средств. Финансовые проблемы, связанные с освоением Крыма, обсуждались на Еврейском конгрессе в Филадельфии (5 тысяч делегатов). Близкое участие в этом принимали представители 200 богатейших семейств Соединённых Штатов. Идея создать Израиль в Крыму пришлась по сердцу таким деятелям, как Рузвельт и Гувер.

Банк «Джойнт сток» выделил первый транш на освоение Крыма — 15 миллионов долларов.

Собеседники подробно обговаривали документ, который предстояло утвердить на заседании Политбюро. Особенное внимание уделялось первому параграфу Постановления, самому важному. В нём шла речь о массовом переселении евреев в Крым. В числе исходных документов фигурировала «Записка» по этому вопросу за подписью Ленина. Иосиф Виссарионович этому нисколько не удивился. За парализованного Ленина над «Запиской» трудились трое: Розен, Брагин и Бройдо, работник наркомата по делам национальностей.

С резкой критикой замысла сионистов выступил Смирнов, нарком земледелия. Он предостерёг от поспешного решения такого сложного и опасного вопроса. Уже сейчас в Крыму заметно волнение местных татар. Насторожились и немцы (а их в Крыму более 50 тысяч). А если прознают ещё и абхазы? Смирнов уверенно предсказывал кровавейшее обострение национального конфликта. Грянет Вторая Крымская война!

Вопрос удалось сплавить в специальную комиссию — вернейшее средство утопить любое дело.

Как ни секретничали опытные гешефтмахеры, шила в мешке утаить не удалось. В Крыму заволновались местные татары и немцы-колонисты, живущие там с давних лет. Лидер татарской националистической партии «Милли-Фирка» В. Ибраимов сделал решительное заявление. В качестве ответной меры Ларин сочинил письмо в секретариат ЦК РКП (б), в котором обвинил татарского лидера в буржуазном национализме. Ларина активно поддержал председатель Комиссии ЦК по антисемитизму Бухарин. В итоге В. Ибраимов оказался на Лубянке. Там с ним долго церемониться не стали и расстреляли на третий день.

Вслед за этим ОГПУ спешно подготовило судебный процесс «63-х» (бросив в камеры цвет татарской интеллигенции). После сурового приговора началась деятельная зачистка Крыма от татар.

Всё же кое-кому посчастливилось избежать расстрельных подвалов. Но с Крымом им пришлось расстаться навсегда. Именно той суровой зимой на Урале нашли свою постоянную прописку более 20 тысяч крымских татар.

ВЦИК под председательством «доброго дедушки» Калинина принял специальный Закон, отдав земли Крыма «для нужд переселения». Территория, очищенная от татар и немцев, составляла 375 тысяч гектаров. На них предстояло справить новоселье 100 тысячам евреев. Это был первый этап колонизации — задел. Насчёт Одессы и Сочи было сказано: «Потом!» В складывающейся обстановке важно было «зацепиться».

Новосёлам сильно повредила смерть Ленина. В своей клятве у гроба скончавшегося вождя Генеральный секретарь партии предложил народу и стране совершенно новую политику советского руководства. Свежий ветер перемен ощутимо почувствовался всеми. В Кремле и на Старой площади загуляли сквозняки, выдувая прежний затхлый дух. Кое-кому сделалось слишком стеснительно, неудобно. Сталина уже успели изучить достаточно: этот немногословный человек обещаний на ветер не бросал.

Еврейское лобби в СССР прибегло к излюбленным уловкам. В продолжавшихся переговорах с «Джойнтом» была достигнута договорённость о займах. Экономика Страны Советов, и об этом знали все, крайне нуждалась в притоке свободных средств. Поступление таких средств гарантировал банк «Джойнт». Комбинация предлагалась простейшая: правительство СССР выпускает государственные облигации на обговорённую сумму займа, а финансисты США немедленно покрывают всю их стоимость. Среди влиятельных гарантов назывались имена Рокфеллера, Маршалла, Варбурга, Рузвельта, Гувера и др. Смидович, выступая на заседании Совета национальностей, утопил главный смысл комбинации в изложении технических деталей финансовой сделки. Банк «Джойнт» обязывался в течение 10 лет выплачивать по 900 тысяч долларов в год. Предусматривались и дополнительные суммы — по 500 тысяч. Условия были щадящими: по 5 процентов годовых. Выплата задолженности начиналась только в 1945 году и растягивалась до 1954 года.

С американской стороны документ подписал Ф. Варбург.

Смидович объявил, что первые 20 миллионов долларов уже поступили на счета Госбанка.

Игра была, в общем-то, сделана — финансовый крючок советской стороной заглочен.

Явное коварство сквозило в том, что ни в одном официальном выступлении ответственных лиц ни словом не упоминалось тревожное словосочетание: «Крымский проект». Но в документах этот важный термин существовал. Собственно, под него и отпускались такие деньги.

Одним из первых, кто уловил преступный умысел финансовых гешефтмахеров, был Киров. У себя в Ленинграде он довольно бесцеремонно истреблял сионистское подполье. Сталин поддерживал своего друга, «брата любимого». Выстрел Николаева поставил точку в начавшемся завоевании Крыма. Сворачивая свою деятельность и трусливо уползая в норы, сионисты успели организовать в Крыму всего лишь два еврейских района.

А вскоре начались слишком «громкие» судебные процессы…

«Крымский проект» воскрес после Победы над Гитлером. Чрезвычайно активизировался Еврейский Антифашистский Комитет (ЕАК). Распухшая от золота Америка обещала на этот раз 10 миллиардов долларов. Переговоры вёл Гарриман, посол, разведчик, хозяин пронырливой «Гаранта траст». План Сиона наложился на выселение татар из Крыма. Ответом Сталина стали преследования космополитов, расправа с деятелями ЕАК и «Дело врачей».

История с Крымом тянулась еще много лет. Только в 1954 году (срок окончательных расчётов по давнему займу!) затаившийся троцкист Хрущёв одним росчерком пера разрубил узел: он отдал Крым Украине. Дальнейшие события показали, что в этом таился дальний и глубокий смысл.

Сионисты, даже проигрывая с треском, никогда не отказываются от своих выверенных планов…

Последний год своей жизни Ленин полностью находился под управлением Крупской. Обречённо больной и совершенно беспомощный, он зависел от ухода. Ближайшими же людьми Крупской считались два «Лёвушки»: Троцкий и Каменев. Тот и другой пользовались именем вождя революции словно дубиной, сокрушая противников всех своих планов.

Потерпев провал с организацией Израиля в Крыму, Троцкий предпринял ещё одну попытку совершить прорыв в Европу (не осознав до конца причины недавнего краха под Варшавой) и в очередной раз опозорился сам и забросал грязью репутацию молодого советского правительства.

Свою новую авантюру председатель РВС назвал «немецким Октябрём». Основной упор делался на возможности Коминтерна.