Золотой Лис - Уилбур Смит

Когда Шаса прочел секретный доклад комиссии по расследованию, он с некоторым замешательством узнал о том, что его любимая дочь расписалась в книге посетителей пелиндабского институтского городка и, судя по всему, провела в гостях у досточтимого профессора всю ночь.

— Ну, ты, надеюсь, не считал ее девственницей? — осведомилась Сантэн, когда он поделился с ней этими сведениями. — Не так ли?

— Пожалуй, нет, — согласился Шаса. — Но все равно не очень то и приятно, когда тебя тыкают носом в подобную историю.

— А тебя никто в эту историю носом и не тыкает, — возразила она. — И вообще, Белла на этот раз проявила совершенно нетипичное для себя благоразумие.

— И все же хорошо, что он уехал.

— А ведь это мог быть очень неплохой вариант, — поддразнила его Сантэн, и он даже опешил.

— Господи боже мой, да ведь он ей в отцы годится.

— Между прочим, Белле уже тридцать, — напомнила ему Сантэн. — Она уже почти что старая дева.

— Неужели? — Шаса озадаченно почесал в затылке. — Надо же, как быстро летят годы.

— Нам нужно серьезно подумать о том, чтобы подыскать ей мужа.

— Ну, такие дела в спешке не делаются. — По правде говоря, Шасе не очень-то улыбалась перспектива расставания с дочерью. Жизнь вполне устраивала его такой, как она есть.

* * *

Награда Изабеллы не заставила себя долго ждать. Через несколько месяцев ей было обещано свидание с Никки и даны указания подготовиться к двухнедельной отлучке из страны.

— Две недели! — восторгалась она. — С моим мальчиком! Слава Богу, наконец-то дело пошло на лад.

Эйфория, овладевшая ею, помогла хоть как-то заглушить терзавшее ее чувство вины, которое не покидало ее ни на минуту с того дня, как скандал вокруг «Скайлайта» выплеснулся в эфир и на страницы газет всего мира. Она пыталась успокоить свою совесть, уверяя себя в том, что помогла предотвратить эскалацию ядерной угрозы и что ее предательство в конечном итоге обернется благом для человечества в целом.

Само собой разумеется, обсуждая эту темусо своими близкими или с коллегами-сенаторами в кулуарах парламента, она всячески демонстрировала патриотическое возмущение и негодование, но по ночам горькая правда лишала ее покоя и сна. И эта правда заключалась в том, что она предательница — и карой ей могла быть только смерть.

Она сообщила бабушке и Шасе, что едет в Цюрих, чтобы повидаться с Харриет Бошан. Они решили недельки две попутешествовать по Швейцарии, переезжая с курорта на курорт, побывать всюду, где есть хороший снег, поесть «фондю» и испробовать все самые знаменитые горнолыжные трассы.

— Так что не ждите от меня никаких известий, пока я не вернусь, — предупредила их она.

— А денег тебе хватит, Белла? — поинтересовался Шаса.

— Очень глупый вопрос. — Она чмокнула его в щеку. — Разве не ты основал мой трастовый фонд — да к тому же каждый месяц платишь мне совершенно несуразную зарплату, вдвое больше той, что я получаю в сенате?

— Все равно на всякий случай я дам тебе письмо к кому-нибудь из «Креди Сюисс» в Лозанне, вдруг тебе понадобятся деньги.

— Очень мило с твоей стороны, но мне уже не шестнадцать лет.

— Иногда я об этом очень жалею, радость моя.

Изабелла села на рейс авиакомпании «Свисэйр» до Цюриха, но сошла с самолета в Найроби. Остановилась в отеле «Норфолк» и на следующее утро позвонила в Велтевреден бабушке, делая вид, будто говорит из Цюриха.

— Ну что ж, развлекайся и не забудь подцепить какого-нибудь симпатичного миллионера, — проинструктировала ее бабушка.

— Для тебя или для меня, бабушка?

— Ладно-ладно, мисс, когда-нибудь довыступаешься.

В соответствии с полученными указаниями Изабелла долетела рейсом «Эйр Кения» до столицы Замбии Лусаки и села на автобус, доставивший ее из аэропорта в отель «Риджуэй». Там ей был зарезервирован однокомнатный номер. На этом инструкции заканчивались.

До обеда еще оставалось время, и она расположилась на террасе у бассейна и заказала джин с тоником. Через несколько минут высокий, приятной наружности негр, сидевший у стойки бара, встал со своего места и неторопливой походкой направился к ее столику.

— Красная Роза, — произнес он.

— Присаживайтесь, — кивнула она, почувствовав, как сердце ее учащенно забилось, а ладони вдруг повлажнели.

— Меня зовут Пол. — Она предложила ему выпить, но он отказался. — Я не задержу вас дольше, чем необходимо. Пожалуйста, будьте готовы к отъезду завтра в девять часов утра. Я встречу вас с машиной у парадного входа в отель.

— Куда меня повезут?

— Не знаю, — сказал он, вставая из-за стола. — И вам не следует задавать такие вопросы.

Ровно в девять, как и было приказано, она уже ждала его у подъезда. Он отвез ее на стареньком «фольксвагене» обратно в аэропорт, но не остановился у пассажирского аэровокзала, а проехал дальше, к воротам закрытой военной зоны.

На бетонированной площадке перед ангаром, залитой ярким солнцем, стояли остатки замбийской эскадрильи истребителей «МиГ». Только за последний месяц разбилось четыре самолета. Замбийские пилоты, прошедшие весьма поверхностную подготовку в Восточной Германии, никак не могли приспособиться к многочисленным сложностям сверхзвуковых полетов. К тому же эти «МиГи» почти двадцать лет состояли на вооружении в Восточной Европе, прежде чем были проданы Замбии. Экономика Замбии, полностью зависящая от экспорта меди, оказалась в тяжелом положении из-за падения мировых цен на этот металл; к этому добавились последствия двух десятилетий крайне неумелого хозяйствования. В результате были урезаны расходы на техническое обеспечение эскадрильи истребителей, и они получили очень подходящее прозвище «Летающие бомбы».

Позади истребителей пристроился огромный самолет без опознавательных знаков с четырьмя турбовинтовыми двигателями; его хвост был выше двухэтажного дома. Изабелла впервые видела такого монстра; это был ильюшинский «Ил-76» с натовским условным наименованием «Кандид». «Ил-76» являлся основным тяжелым военно-транспортным самолетом советской авиации.

Пол, ее сопровождающий, переговорил с охранниками у ворот и показал им какую-то бумагу, извлеченную из портфеля. Начальник охраны внимательно изучил ее и зашел в будку. Там он связался по телефону с начальством и только после этого вернул Полу его бумагу, открыл ворота и отдал им честь, когда они проезжали мимо него.

У огромного «Кандида» стояли двое пилотов в летных комбинезонах, наблюдая за его заправкой. Пол припарковал «фольксваген» у главного ангара и зашагал через всю площадку к самолету. Он обменялся несколькими словами с одним из пилотов и подал знак Изабелле следовать за ним. Они смотрели, как она медленно идет в их сторону, сгибаясь под тяжестью своего чемодана, но ни один из них не изъявил желания ей помочь.