Студентус вульгарис - Андрей Геннадьевич Кощиенко

Конечно, я и не сомневался, что темные маги «белые и пушистые», поерничал я про себя, выслушав «правильное видение истории» в изложении Николаса. То, что историю пишут победители, — это факт известный, но то, что Темному ордену приходилось так поступать только из-за сложившихся обстоятельств, верится с трудом. Точнее, не верится. По крайней мере, мне…

Я покосился на Стефанию, впитывающую новую для нее информацию с распахнутыми глазами и чуть ли не открытым ртом.

Телик бы ей на Земле посмотреть, лениво подумал я о ней. Или в Интернете порыться… Вот где виновных не найдешь — все сплошняком одни жертвы. Кто бы чего ни творил, всегда найдутся объяснятели причин их поступков. Послушаешь их — прослезишься! Сплошняком одни герои и жертвы обстоятельств. Других слов не найти. Награждать нужно скопом всех… поголовно… В Эсферато таким героям крылья бы на раз поотрывали… Без анестезии…

На третий день после бала, и, собственно, на третий день каникул, наш новый преподаватель пригласил нас на встречу в одну из аудиторий. Познакомиться — как он сказал. Вот, сидим, знакомимся… Басни слушаем. Уже одно место потеть начало… А как насчет перемены? Каникулы ведь. Никто в колокол звонить не будет…

Я поерзал на сиденье, устраиваясь поудобнее.

— Темные маги, что бы там про них ни говорили, играют в жизни империи весьма важную и ответственную роль…

Похоже, Николас имеет опыт преподавания, подумал я, подпирая голову рукой. Привычка разбивать свои мысли на куски, чтобы за ним можно было успеть записать… Как Стефи и делает…

Стефи последние дни ходит королевой. Все конечно же были в курсе того, что мы с ней вытворили на балу. Танго из студентов, естественно, никто не видел, но благодаря многократно пересказанным слухам танец превратился в нечто такое… Такое… Что даже я, подслушав один из пересказов, не смог себе вообразить. А то, что мы еще закадрили принца с принцессой, это, как говорят студенты на Земле, было вообще — вилы. Особенно для девушек. Парни как-то так. Ну да, принцесса, ну да, здорово! Но без надрыва в мою сторону… Но вот девушки — дело другое! Не нужно было иметь великие способности к эмпатии, чтобы чувствовать ту зависть и недовольство, которые излучали студентки в сторону Стефании.

Ах, ну да! Принц — это же выгоднейшая партия! Круче не бывает, сообразил я, взявшись разбираться в реакциях окружающих. Принц тут может жениться на девушке значительно ниже себя рангом, лишь бы благородной была. Та станет принцессой и войдет в императорскую семью. А вот принцесса может выйти замуж только за принца. Только тогда она сохраняет статус принцессы, а муж получает за ней приданое. В случае же, если жених ниже родом — тогда за невесту никакого приданого. Вроде того что — пусть довольствуется тем, что жена когда-то принцессой была! Ну а принцесса, в свою очередь, перестает быть принцессой и получает титул, который есть у мужа. Баронет там, или граф, или еще чего… В зависимости от того, куда кого кинуло. И ее дети в таком случае не имеют права наследовать престол. Наследование в империи идет по мужской линии, поэтому принцессы здесь имеют меньшую ценность для правящей семьи…

Вот почему, наверное, парни так достаточно спокойно отреагировали на мои танцы с Сюзанной. Танцуй не танцуй, принцем, а следовательно, и императором в перспективе не станешь. Бывшая принцесса в женах — конечно, почетно, но и соответствовать придется. Причем еще неизвестно, будешь вхож во дворец или нет. Запросто могут отказать, приглашая лишь дочь. Ну не нравишься ты им, не нравишься, и все тут! А дочь выдали, потому что ей уже совсем пора было, а, кроме тебя, никого не нашлось. Потому что ты был лучшим из худших… вариантов. «Лайф из лайф!» — как поется в одной земной песне…

Короче говоря, принцессы в империи — дело хлопотное. То ли дело принцы! Там сразу — на самый верх, со всеми полагающимися материальными бонусами. Вот это другой коленкор! Можно и матерью будущего императора еще стать, если повезет…

Поэтому успех Стефании вызвал среди студенток крайне негативную реакцию. Это же страшно подумать, разговаривая сам с собой, иронизировал я, когда понял причину столь могучих волн негатива, исходящих от них. Наверное, каждая думает — на ее месте должна быть я! А не какая-то там нищая баронетка!

Бедная Стефи! Каждое ее достижение, каждая ее удача все дальше отдаляет ее от золотой мечты — дружбы со сверстниками в университете. Не будет ей дружбы при таких взлетах. Одна зависть. Вот если бы принц как-нибудь прилюдно унизил Стефи, а потом послал, то тогда да. Тогда шанс на дружбу был бы. Позлорадствовали да, может, и приняли. Мол, долеталась, дурочка, так тебе и надо! Ноги бы все об нее повытирали да и успокоились. Нет, конечно, не все утихомирились бы, но, наверное, пара-тройка подружек… и нашлась бы… Тем более что Стефи теперь почти всегда в мантии целителя бегает, народ не распугивает…

— …что бы кто ни говорил, а «последний допрос» может провести только темный маг…

Чего? Тут я врубился в последнюю фразу, соскакивая с мыслей о тяжелой судьбине Стефи. Что это он имеет в виду? Это именно то, о чем я подумал, или нет?

Я покосился на Стефи, проверяя ее реакцию. Та, похоже, ничего не поняла или не слышала про «последний допрос» и продолжала прилежно записывать.

— Гм… гм! — прочистил я горло, решив уточнить. — Прошу простить, что перебиваю вас, господин магистр. Но если я правильно понял, то речь идет о… некромантии, не так ли?

— Хм… — хмыкнул Николас, — ваша догадка верна. Да. Именно о ней.

Я снова глянул на Стефи. Та перешла из состояния «прилежно пишущая» в состояние «замершая и не верящая ушам своим, прислушивающаяся испуганно».

— Но, магистр! Как же тогда быть со списком запрещенных магам занятий? Который утвержден нашим верховным советом? Мы его изучали на первых занятиях. Я прекрасно помню — демонология, некромантия, ментальная магия и создание живых или условно живых существ. За нарушение правил — смерть, не так ли?

— Что ж, вижу — материал вы усвоили. Да, все верно. Смерть.

— И-и-и? — заинтересованно протянул я. — Как тогда решается