Костяная корона голода - Том Торис

ему нужно было хотя бы немного энергии, чтобы восстановиться. С детенышей ему доставались жалкие крохи энергии, и Сэм на третьей тушке заставил себя остановиться и потащил за собой, увлеченного добиванием гнома. Вовремя, когда они отошли на несколько футов, кишки удерживающие коконы лопнули, и чадящая масса мяса рухнула на пол.

— Вот теперь можешь идти и топтать сколько твоей душе угодно, — прошептал побледневшими губами Сэм и отошел от гномов.

Он уселся прямо на пол и попытался успокоиться. Что на него вообще нашло? Почему он бросился добивать детенышей, если и так было понятно, что энергии с них мало, а кокон вот вот рухнет? Он закрыл глаза и медленно сосчитал до десяти.

— На меня кто-нибудь воздействовал? — спросил Сэм у ворона.

— Её называют жадность охотника. Если поддаться ей, то охотник медленно превращается в жалкое существо, способное ради крох энергии даже на убийство людей, — ответил ворон.

— И ты меня не остановил? — обвинил ворона охотник.

— Я думал, что ты помнишь о ней. К тому же тебя не смертельно придавило бы, как и этого гнома. А урок получился бы хороший, — спокойно ответил Бэн.

— Ну, спасибо, — прошипел Сэм.

— Не за что. Успокойся и возьми себя в руки. Не хватало мне еще возиться с тобой, как с младенцем, втолковывая прописные истины. Которые, между прочим, Людвиг тебе не раз пережевал, кар-р.

— Ты в порядке? — спросил Сэма Гимли.

— Да, пожалуй, — кивнул головой Сэм и поднялся: вы тоже воспитывали того гнома?

— Да, под землей в походах нет места эмоциям. Это касается и тебя, — произнес Гимли: половина тех зомби, что мы убили по дороге сюда, дала волю своей жадности.

— Я готов идти, — произнес Сэм, меняя тему разговора.

Гном внимательно посмотрел на него и, спустя некоторое время, произнес:

— Хорошо, идем. Только будь осторожней.

Вскоре они дошли до пещеры, где должна была проходить золотоносная жила. И увиденное потрясло Сэма: почти вся северная стена пещеры была усыпана мелкими золотыми пятнышками. Но гномы, не обратив на нее внимания, продолжили идти дальше. Сэм, наученный недавним горьким опытом, отвернулся от неё и старался не смотреть туда вплоть до того момента, как они зашли в новый коридор.

Он отличался от предыдущих плохо отполированными стенами и полным отсутствием хоть какой-то жизни на стенах. Только высохшие лохмотья лишайника говорили о том, что этот коридор прорублен достаточно давно. Еще у него не была соблюдена геометрия: вместо прямоугольника его форма напоминала трапецию, нередко обломки камня валялись прямо на полу.

Сэма замутило, чем дальше он продвигался по коридору тем сильнее ему становилось плохо, а гномы наоборот приосанивались и становились будто выше. Он с трудом удерживал сферы, норовившие лопнуть, и еле переставлял ноги. В какой-то момент он почувствовал легкий укол в лопатку и ему стало становиться лучше.

— Твое тело не привыкло к такому количеству дикой энергии, карр.

— А гномы? — спросил Сэм, чувствуя, как в его голове проясняется.

— А что гномы? Они ведь пришли оттуда, помнишь? — прокаркал ворон.

— Понятно, — произнес Сэм и достал кортик из ножен, как он и подумал: маленькие крошки энергии стали поступать в него.

— Хитро, карр, только смотри не споткнись.

— Я осторожен, — усмехнулся Сэм.

— Ага, карр, конечно.

Вскоре коридор начал изгибаться под немыслимыми углами: то он уходил влево назад, то вниз, то вверх, то вправо вперед. Нередко коридоры заканчивались тупиками и приходилось возвращаться и выбирать другой рукав. Сэм не знал, что стал бы делать без гномов, которые и ориентировались в этом странном лабиринте. Сам он уже давно потерял всякое чувство направления и вряд ли бы выбрался, случись ему остаться здесь одному.

Когда Сэм потерял всякий счет времени, проведенному в блужданиях, они выбрались в небольшую пещеру примерно в триста футов в диаметре, но своды уходили вверх высоко и терялись из виду в темноте.

— Пришли, карр.

— Сэм, где-то здесь. Мы когда пришли в этот мир из похожего места вышли, — обратился Гимли.

— Хорошо, дальше моя работа, — произнес Сэм.

Гномы выстроились полукругом у стен пещеры, а Сэм направился к центру, но внезапно остановился: что-то показалось ему неправильным. Поэтому он начал внимательно рассматривать пол пещеры, ожидая увидеть ловушки, или какие-нибудь надписи. Но на полу кроме обломков старого синего камня ничего не было. Сэм как раз посмотрел на противоположную стену, чтобы увидеть надписи, пентаграммы или еще что-нибудь, когда над центром пола воздух немного посветлел, а на пол рухнул еще один синий камень. Сэму показалось, что он увидел черный зрачок огромного существа. А потом снова все исчезло.

— Грань почти образовалась? Карр, — сказал ворон.

— Да, я не знаток, но еще года два, и еще одна калиточка в другие миры будет открыта, — ответил Сэм.

— Закроешь? Или подождешь магистров? — спросил ворон.

— А что магистры? — спросил Сэм и вздохнул: посмотрим.

Охотник перешел на магическое зрение и воскликнул: в центре пещеры висела непонятная сфера, которая пульсировала. Изредка из нее вылезали призрачные щупальца непонятного существа и колотили по полу. Иногда сфера натягивалась, словно кто-то, находящийся с той стороны, наваливался на неё, но, похоже ему не хватало силы прорваться. «Хотя упорства ему не занимать, — подумал Сэм и осторожно направился в сторону сферы: итак, я втыкаю кортик в сферу, а дальше что? Она сама схлопнется?»

Один раз щупальце ударило Сэма по левому плечу, и он, чувствуя, как онемела рука, наложил на себя покров. Не дойдя до сферы около двадцати футов, Сэм остановился: слишком сильными были вспышки магии, и ему уже не помогал симбиоз с вороном. Он поморщился, когда во рту появился слегка солоноватый привкус крови — он не заметил, как прокусил губу — а в висках застучали молоточки. Крепко сжав рукоять кортика, словно спасательский круг, он решительно сделал шаг вперед, а потом еще один и еще. Когда до сферы оставалось около десяти футов, у него заломило в затылке, а в глазах начало двоиться. «Рано мне еще закрывать Грани», — усмехнулся он и полоснул щупальце, высунувшееся в опасной близости от него. Кортик распорол призрачную конечность, а та, дернувшись, разворотила рану еще сильнее. Сфера начала еще сильнее пульсировать, но Сэму было трудно сделать еще один шаг. Прикусив губу, он собрал все свои силы и прыгнул, направляя кортик точно в центр сферы…

Он лежал на животе и кашлял, а все его тело ломило, словно он вчера разгрузил две баржи с грузом. В глазах плясали мутные круги, а голова кружилась так, что он совершенно не понимал, где верх, а где низ. Последнее что он помнил,