Назад в Лабиринт - Маргарет Уэйс

Альфред приотстал, чтобы идти рядом с Хагом Рукой.

Патрины оставили двух чужаков одних, однако Эпло заметил, что несколько воинов встали сзади, держа оружие наготове, и не спускают глаз с Хага и Альфреда.

Женщина – как понял Эпло, руководитель охотничьего отряда – приблизилась к нему и пошла рядом. Она сгорала от любопытства. Эпло видел бесчисленные вопросы, искрами вспыхивающие в ее карих глазах. Но она не произносила их вслух. Право расспрашивать незнакомца, даже самого незнакомого из незнакомцев, принадлежало предводителю племени.

– Меня зовут Эпло, – сказал он, быстро дотронувшись до сердечной руны слева на груди. Он не обязан был сообщать ей свое имя, но сделал это из вежливости и в знак благодарности за спасение.

– А я – Кари, – улыбаясь, проговорила она, дотрагиваясь до своей сердечной руны.

Кари была высокой, стройной, с крепкими мышцами. Она была похожа на одну из Бегущих. Однако она должна была быть Оседлой, иначе с какой стати она руководила бы охотничьим отрядом?

– Нам повезло, что вы вовремя подоспели, – заметил Эпло, с трудом ковыляя по тропинке.

Кари не предлагала ему свою помощь, это было бы оскорблением для Мейрит, которая ясно дала понять, что с Эпло у нее особые отношения. Кари замедлила шаг, чтобы идти вровень с ним. При этом она продолжала наблюдать за лесом, однако, казалось, была не очень озабочена возможной погоней. Магические знаки на коже Эпло не указывали на то, что тигролюди преследуют их.

– Везение тут ни при чем, – спокойно возразила Кари. – Нас послали за вами. Предводитель подумал, что, может быть, вам грозит опасность.

Теперь настала очередь Эпло бороться со жгучим желанием задавать вопросы, но из вежливости он не решился на это. Право предводителя – объяснять причины своих действий. Разумеется, остальные члены племени никогда бы не решились давать собственные объяснения его действий, вкладывать в чужие уста свои слова.

По этой причине разговор немного увял. Эпло оглядывался с тревогой, которая отнюдь не была притворной.

– Не волнуйся, – сказала Кари. – Тигролюди не гонятся за нами.

– Я не поэтому, – ответил Эпло. – Прежде чем мы их встретили, мы видели огонь. Я подумал, что, может быть, это дракон нападает на деревню где-то поблизости.

Кари это показалось забавным.

– Похоже, ты не очень-то разбираешься в драконах, верно, Эпло?

Эпло, улыбнувшись, пожал плечами. Это была неплохая проверка.

– Ну, допустим, это не очень похоже на пламя дракона…

– Это наш огонь, – пояснила Кари. – Мы его устроили.

– Тогда, значит, это вы не очень разбираетесь в драконах. Ваш огонь виден издалека…

– Разумеется, – Кари все это по-прежнему забавляло. – Так и должно быть. Для того мы и зажигаем его на башне. Это огонь гостеприимства.

Эпло сдвинул брови.

– Ты меня извини за мои слова, Кари, но, если ваш предводитель принял такое решение, я думаю, он страдает от болезниnote 35. Удивительно, что до сих пор на вас никто не нападал.

– Нападали, – невозмутимо признала Кари. – Много-много раз. При жизни прошлых поколений, конечно, гораздо чаще, чем в последнее время. Очень немногие наши враги из Лабиринта достаточно сильны или безрассудны, чтобы нападать на нас сейчас.

– При жизни прошлых поколений? – от удивления у Эпло отвисла челюсть.

Кто в Лабиринте мог говорить о прошлых поколениях? Немногие дети знали своих родителей. Иногда большое племя Оседлых могло вспомнить отца своего предводителя, но и это было редкостью. Обычно племена или полностью погибали, или рассеивались. Выжившие присоединялись к другим племенам, растворялись в них.

Понятие “прошлое” в Лабиринте ограничивалось вчерашним днем. А о будущем вообще никогда не упоминалось.

Эпло приоткрыл было рот, но тут же закрыл его. Расспрашивать дальше было бы невежливым. Он уже и без того перешагнул все допустимые границы. Но беспокойство не оставляло его. Он то и дело поглядывал на предупреждающие руны на своей коже, однако это ничего не проясняло. Не заманивают ли их в какую-нибудь ловушку?

“Мы в самом центре Лабиринта, – напоминал он себе, – у самого его начала”.

– Эпло, говори, не стесняйся, – сказала Кари, догадываясь о его беспокойстве, а может быть, и подозрениях. – О чем ты хотел спросить?

– Я пришел сюда специально. Я ищу одного ребенка. Маленькую девочку. Ее возраст примерно семь, может быть, восемь врат. Ее зовут Ру.

Кари спокойно кивнула.

– Ты ее знаешь? – сердце Эпло забилось быстрее – мелькнула надежда. Он не мог в это поверить. Неужели он нашел ее?

– И не одну, – ответила Кари.

– Не одну? Но как же?

– Ру – не такое уж редкое имя в Лабиринте, – сказала Кари с насмешливой улыбкой.

– Д-да, конечно, – пробормотал Эпло.

Действительно, это никогда не приходило ему в голову, он не допускал, что в Лабиринте найдется не один ребенок по имени Ру. Эпло не привык думать о ком-то, называя его по имени. Он не мог вспомнить имен своих родителей. Или имени предводителя племени, воспитавшего его. Даже Мейрит. Когда он думал о ней, она была для него “той женщиной”. Повелитель Нексуса был просто “Повелителем”.

Эпло посмотрел на собаку, бегущую рядом с ним. Она спасла когда-то ему жизнь, но ему не пришло в голову дать ей имя. И только когда он прошел через Врата Смерти, побывал в мирах меншей, он осознал, что существуют имена, научился думать о каждом, с кем общался, как об отдельном существе – важном, отличающемся от других, неповторимом.

Не только у него одного возникали проблемы с именами. Эпло искоса посмотрел на Альфреда. Тот тащился по тропинке, спотыкаясь обо все, что встречалось на пути, или, если не было ничего другого, падая на ровном месте.

“Как же на самом деле зовут тебя, сартан? – вдруг подумал Эпло. – Почему ты об этом никому не говоришь?”

Патрины прошли долгий путь. Нога Эпло совсем разболелась, когда наконец Кари объявила о привале. Серые сумерки начинали сгущаться, приближалась ночь. Ходить по Лабиринту опасно в любое время, но в темноте опаснее всего.

Они добралась до лесной поляны на берегу ручья. Кари осмотрела ее, посоветовалась со своими товарищами и объявила, что они остаются здесь на ночевку.

– Займитесь исцелением своих ран, – сказала она Эпло. – Еда для вас у нас есть. После этого спите спокойно. Мы поставим часовых.

Патрины принесли им горячей еды, приготовленной на небольшом костре на поляне. Эпло был изумлен их безрассудством, но ничего не сказал. Любое замечание означало бы сомнение в авторитете Кари, на что как чужак, да к тому же еще спасенный ею, он не имел права. Он с облегчением заметил, что у них хватило осмотрительности хотя бы сделать так, чтобы костер не дымился.