Жернова истории 3 (СИ) - Андрей Колганов

   В начале октября я появился на Лубянке у Трилиссера. Несмотря на то, что формально наши должностные категории различались весьма заметно, Михаил Абрамович тут же откликнулся на мою просьбу и незамедлительно принял меня в свое кабинете. Закрыв за собой дверь, я обратил внимание на огонёк интереса, мелькнувший в чуть печальных, как обычно, глазах заместителя Дзержинского. Что, привык уже, что моё появление частенько связано с необычными идеями или предложениями?

   В подтверждение моего предположения Трилиссер, поздоровавшись, начал разговор с вопроса:

   - Ну, что у нас новенького?

   Разведя руками, отвечаю:

   - Ничего. Пока все проблемы старенькие.

   - Какие проблемы? - слегка насторожился Михаил Абрамович.

   - Судя по всему, американский рынок ценных бумаг может рухнуть в любую минуту. Пора предупредить тех сотрудников Экономического сектора ИНО, что сидят за океаном.

   - Так уже предупреждали недавно, - с некоторым недоумением откликнулся Трилиссер.

   - Верно, - согласно киваю ему. - Предупреждали. Инструкции уточнили. А теперь пора давать сигнал приступать к действиям, которые этими инструкциями предусмотрены.

   Полной уверенности в том, что в этой реальности день в день на Нью-Йоркской бирже повторится "черный вторник" 24 октября 1929 года, не было. Но, в конце концов, независимо от степени влияния на американскую экономику моего появления (которое я расценивал как абсолютно ничтожное), фактор случайности никто не отменял. Поэтому подстраховать руководителей подставных фирм было не лишним.

   Другой визит должен был обеспечить готовность Госрезерва встретить засуху 1931 и 1932 года в полной готовности. Руководить им назначен был В.В.Куйбышев, но у него и без того должностей хватало, поэтому фактически все дела по резервам вёл его заместитель. Созвонившись с ним, договорился о встрече, и, не мешкая, направился туда, благо, что и эта контора располагалась неподалеку от Кремля. Пройдя в здание Комитета резервов при Совете Труда и Обороны, разыскал кабинет, на котором красовалась табличка: "Заместитель председателя И. И. Мирошников". Да, должность хлопотная, но влиятельная. Впрочем, у него есть и ещё один, не менее, а, пожалуй, и более влиятельный пост - Секретарь СНК СССР. Начинал он работать на аналогичном посту - секретаря Совнаркома РСФСР - ещё при Ленине. Так что аппаратную кухню должен был знать прекрасно. На это у меня и был расчёт. 

  Глава 29. Резервы, резервы...

     - Здравствуйте, Иван Иванович! - начинаю разговор с обычного приветствия.

   - И вам не хворать, Виктор Валентинович, - отвечает он, вставая при моем появлении, но не делая, однако, попыток выйти з-за стола и пожать мне руку.

   - Смотрю, вы не очень-то мне рады? - спрашиваю с усмешкой. Да и без вопросов видно: насторожен Мирошников, будто опасается чего.

   - Так у вас уже репутация сложилась, - заявляет зампред Комитета резервов, не скрывая своих опасений. - Стоит вам в каком ведомстве появиться, как там вскоре начинаются всякие... интересные дела.

   - И у вас начнутся! - тут же "успокоил" я его. - Но шутки в сторону. У нашей экономики впереди - очень серьезные проблемы, которые затронут и ваш Комитет тоже.

   - А то я не знаю! - отреагировал Мирошников таким тоном, что ещё немного, и к нему можно было бы применить эпитет "огрызнулся". - При нашем товарном голоде выцарапать что-нибудь в резервы даже совместным нажимом ЦК, СНК и РКИ не всегда удается.

   - К сожалению, дело гораздо серьезней, - глядя на мою помрачневшую физиономию, Иван Иванович тоже посуровел лицом. - Сельскохозяйственная статистика неумолимо свидетельствует: у нас из пяти лет два неурожайных, и только один - урожайный. После трех не слишком удачных лет, следующий, 1930-й, может дать весьма крупные сборы зерновых. А вот за ним, скорее всего, опять погода принесет нам неприятности.

   - Так мы погодой не управляем, - хмыкнул мой собеседник.

   - В том-то и дело. Вы засуху 1921 года ещё не успели забыть? - мне показалось, что при этих словах Мирошников дернул рукой, как будто собираясь перекреститься. - К такому обороту событий надо быть готовым. Если в 1930 году действительно будет богатый урожай, нужно - кровь из носу! - как можно больше закачать в резервы. Случись серьезный недород, ведь с вас же спросят - где резервы?

   - Спросят... - выдохнул Иван Иванович. - Да вот, попробуй, возьми зерно на хранение. Всем нужно! Растащат по зёрнышку.

   Ну да, ну да, - киваю в ответ. - Кто-то растащит, а голову, случись что, с вас снимать будут.

   - Вот только не надо меня пугать! - заместитель председателя Комитета резервов при СТО не выглядел испуганным, однако следующая фраза показала, что опасения в его душу я все-таки смог заронить. - Всё равно Наркомторг и Центросоюз упрутся, и будут тянуть одеяло на себя. Каменева с наркомата сняли, а что толку? На них даже весь ЦКК с Куйбышевым во главе всерьез надавить не может!

   - Оттого и пришёл к вам. Не с пустыми руками, а с предложением, - раскрываю папочку, которую держал в руках, и кладу ему на стол два листка бумаги. - Тут обоснование необходимости наращивания резервов, ускорения строительства хранилищ, и установления обязательных нормативов формирования зерновых резервов. Выходите на Рыкова и готовьте постановление СТО. Решение такого уровня обойти будет сложно. Особенно, если будет соответствующая резолюция Политбюро.

   Мирошников промолчал, но листочки взял, пробежал глазами...

   Похоже, идея утвердить Положение о Государственных резервах, в котором устанавливался обязательный минимум запасов зерна, из расчета, чтобы этот запас мог обеспечить одну посевную кампанию семенами, фуражом и продовольствием, возражений не вызвала. Проект Положения так же обязывал все ведомства обеспечить передачу Комитету резервов необходимый по нормативам объем материальных ресурсов. Подняв глаза от документа, он спросил только:

   - И в чём тут ваш интерес? - вот же, без этого вопроса ни один разговор с чиновниками из других ведомств теперь не обходится! Всё подвохи ищут и подводные камни.

   - Если будет сильная засуха, придётся переходить на карточное снабжение, - объясняю ему. - И я не хочу, чтобы на наших заводах начались волнения рабочих, если они свою норму по карточкам получать не будут. А тут без поддержки госрезервами не обойтись.

   Покинув Комитет по снабжению, возвращаюсь к себе - назавтра у меня очень серьезный доклад. Как раз в Совете труда и обороны: предстоит расширенное совещание Военно-промышленного комитета при СТО, где будет рассматриваться программа развития военной промышленности. Фактически же речь идет о том, какая доктрина развития РККА и РККФ будет принята на ближайшие годы.

   Народу собралось много: представители РВС СССР и Наркомвоенмора, Центрального военно-промышленного управления Совнаркома СССР, Главвоенпрома ВСНХ, специалисты Орудийно-арсенального треста, треста Авиапром и других, работавших на военные поставки. Мне, как заместителю председателя ВСНХ и члену коллегии ЦВПУ, отводилась на совещании не последняя роль.

   Из огромного числа вопросов, рассмотренных на заседании Военно-промышленного комитета, подавляющее большинство упиралось в четыре проблемы: кадры, кадры, и ещё раз кадры; современное высокоточное оборудование; металл вообще, цветные металлы и качественная сталь в особенности; двигатели...

   Металл... Сталь была нужна на производство орудий и винтовок, танков и боевых судов. Запросы военных резались безжалостно, хотя чуть ли не со слезами на глазах: руководители СТО и Совнаркома, как и представители Вооруженных сил, очень желали иметь больше танков, кораблей, самолётов - но сажать на голодный паёк важнейшие стройки, тракторную, автомобильную промышленность, железные дороги, выпуск станков и строительно-дорожной техники им тоже не хотелось.

   Пользуясь поддержкой представителей ОГПУ и РУ РККА, выдвигаю тезис: непосредственная военная опасность нам сейчас не грозит. Поэтому нужно использовать имеющееся время на техническое переоснащение военной промышленности, подготовку квалифицированных кадров для неё, разработку перспективных моделей военной техники, и создание условий для значительного повышения качества боевой подготовки Красной Армии и Флота.

   В общих чертах такую постановку вопроса поддержали многие военачальники. Но дьявол, как известно, кроется в деталях. А вот в деталях каждый военачальник хотел всё-таки урвать как можно больше для "своего" рода войск.

   К счастью, сторонникам развертывания строительства линкоров и тяжелых крейсеров дали дружный отпор. Основной аргумент против их строительства заключался в вопросе: "и где же вы собрались на них воевать?". Конечно, финансовые соображения, а также банальная нехватка металла тоже сыграли свою роль.