Илоты безумия - Николай Чергинец

— Да, пожалуй. Только потому я и отказалась от вашего предложения. Но вы же не обиделись, правда?

— Нет.

Басима вела себя настолько непринужденно, что Кустов снова с восхищением подумал: «Черт возьми, а она не так проста и застенчива, как казалась».

Глория наверняка решила, что Майер и Басима давно знакомы друг с другом. Она предложила:

— А не посидеть ли нам в кафе, выпить по чашечке кофе?

— Я — за, — тут же согласилась Басима, и Кустову ничего не оставалось, как тоже согласиться.

Они прошли не более сотни метров и оказались в небольшом уютном зальчике. К их столику сразу же подошел полный араб. Безукоризненно одетый — в черный костюм с атласными бортами, белую рубашку с бабочкой, — он на чистом английском языке поинтересовался, что подать.

Когда официант отошел, Басима весело рассмеялась:

— Принял нас за иностранцев. У нас ведь женщины редко посещают такие места.

— А вы, мистер Майер, как я поняла, занимаетесь бизнесом? — поинтересовалась Глория.

— Да, я представляю германо-саудовско-кувейто-французскую фирму. Только недавно закончил восстановление своей дочерней фирмы в Кувейте. Нам весьма дорого обошлась война в Заливе. Иракские солдаты разграбили мой офис, разгромили прекрасный отель и, самое главное, увезли наши компьютеры с банком данных наших исследований. В связи с этим мне придется улаживать некоторые проблемы с правительствами ряда стран этого региона.

— А что за проблемы?

— Мы по их заданию проводили анализ экономической ситуации в регионе. В связи с разгромом в Кувейте нашей фирмы мы не можем выполнить заказ в срок.

— Надо платить неустойку? — поинтересовалась Глория.

— Похоже, что да.

Кустову не нравились вопросы Глории, и он искал повод, чтобы сменить тему.

Выручила Басима. Она словно прочитала мысли Кустова и вмешалась в разговор:

— А где тот американский журналист, с которым вы приезжали ко мне в Асьют?

Глория побледнела. Кустов весь напрягся и, чтобы не выдать своего волнения, сделал вид, что заинтересовался женщиной, вошедшей в кафе в сопровождении мужчины.

— Я не знаю, где он… он куда-то уехал, — смущенно пробормотала Глория.

Она явно растерялась. Басима, похоже, чувствовала, как важен для Кустова этот разговор, и, словно не замечая растерянности Глории, продолжала расспрашивать:

— Разве он не сказал вам, что уезжает? Когда вы были у меня, мне показалось, что у вас взаимные симпатии.

— Да, это так, но он уехал совершенно неожиданно.

— Даже не попрощавшись?

— Представьте себе, да.

— О ком это вы? — спросил Кустов.

— У меня был знакомый американский журналист. Он писал о Космосе, — неохотно начала пояснять Глория. — Он пригласил меня съездить в Асьют к Басиме, а когда мы вернулись в Каир, он пропал.

Басима долго в упор смотрела на Глорию, затем тихо что-то сказала.

Глория запнулась на полуслове. Кустов, боясь, что она сейчас встанет и уйдет, постарался не допустить этого.

— Басима, мне можно задать вам несколько вопросов?

— Да, господин Майер.

— Вы уверены, что встречались с представителями иной цивилизации?

— Конечно. Я их видела точно так же, как вижу вас сейчас.

— Почему они не хотят более обширного контакта с людьми Земли?

— Мне кажется, что они не испытывают необходимости в этом.

— Почему?

— По-моему, они знают о нас все. Они знают, о чем мы, люди, думаем, о наших планах, о хороших и плохих делах.

— А вы получаете для себя какую-либо пользу от контактов с ними?

— О да, конечно. Они вложили в мою душу веру, сделали так, что я могу распознать человека.

При этих словах Басима снова пронзила глазами Глорию.

— Я могу узнать, что думает человек. Если он говорит неправду, я вижу сразу же. — Она обратилась к Глории: — Вы говорите, что не знаете, где мистер Эванс. А я вот знаю. Его схватили злые люди, которые обходились с мистером Эвансом жестоко, избивали, унижали его и сейчас как пленника держат далеко отсюда.

Глория была бледна, а Басима продолжала:

— Мистер Эванс находится в руках страшного человека, который хочет погубить нашу планету. Как бы те, кто вольно или невольно помогает ему, в свой предсмертный час не молили Аллаха о прощении.

Я знаю, что скоро начнется охота за мной. Далеко от Египта живет пришелец из Космоса, его тоже хотят похитить.

— Вы говорите такие вещи… — промолвила Глория, но Басима прервала ее:

— Я вынуждена это делать, ибо люди, которые помогают тому страшному человеку, даже не представляют, чем это кончится.

— Басима, а если вам выступить в прессе и рассказать все? — спросил Майер.

— Мне никто не поверит. Мои друзья предупреждали не делать этого.

Глория неожиданно положила руку на руку девушки:

— Басима, мне надо поговорить с вами, и как можно скорее.

Кустов видел, что Глория находится на грани срыва. Она вот-вот упадет в обморок или забьется в истерике. Он встал:

— Вы побеседуйте, а я с удовольствием выкурю сигарету.

Он вышел из кафе.

«Черт возьми! Действительно, наваждение какое-то. Встретить Басиму, эту Глорию и получить прямой выход на информацию об этом американском парне… Что это? Случайность? Или кто-то руководит этим процессом? Если это дело рук Керима или спецслужб Египта, то тогда мои дела плохи… Но, как бы там ни было, придется играть дальше».

У входа в кафе продавались газеты. Чтобы протянуть время и дать Басиме возможность побеседовать с Глорией, Кустов купил газету и на первой же странице под огромными заголовками прочитал: «Конец Советскому Союзу!», «Ельцин, Кравчук и Шушкевич росчерком пера похоронили монстра!»…

Пробежав глазами несколько статей, Кустов бессильно приткнулся плечом к стене.

«Господи, как мои там? — подумал он о дочери и жене. — Представляю, что у них творится на душе».

Еще раньше Кустов, анализируя ситуацию в своей стране, все больше приходил к неутешительному выводу. Советский Союз разваливался на глазах, и Кустова все больше беспокоило предчувствие надвигающейся беды. Он не сомневался, что на передний край выдвинутся силы, которые на почве национализма будут стремиться решить свои личные дела, добиться высоких постов, за счет других разбогатеть. Все это обычно приводит к кровопролитиям и войнам.

Нет, не беспокоился Кустов за себя, хотя, чего греха таить, приходили и такие мысли. Но он был уверен в своих товарищах. Правда, нельзя было упускать из вида и таких, как Анохин и Пискин. Что бы ни происходило, он будет делать свое дело. Тем более, организация Керима представляет опасность для всех стран.