Другие правила - Валерий Большаков

Четыре изогнутые, расходящиеся в стороны ноги нашлись быстро. У них были смешные расплющенные ступни — «арктанов» готовили к снегам Ганимеда. Шести манипуляторов нужного типа не нашлось, хватит и двух. Пока шла подзарядка, Антон настроил «арктана» и проверил рефлексы. Вспомнился Фидо. Так он и не узнал, что такое спонтанный рефлекс… Вспомнилось лицо Гуниллы, бесконечно милое и доверчивое, хорошенькое даже после смерти. Ну как, как можно было ее убить?! И он еще пожалел этого престарелого гада? Слабости, страхи отошли. Он мечтал побыть «двойным нулем»? Суперагентом с лицензией на убийство? Его мечта сбылась! Антон запер дверь, присел перед «арктаном» на корточки и стал кодировать свое первое донесение:

«СТАЖЕР — МАСТЕРУ. У меня все в порядке. В. Вожжеватов, В-7-21, рекомендовал меня Гереро, возглавляющему Производственную Группу Лиги. Утвержден вершителем за сто двадцать шестым номером в девятом разряде. Намерен наблюдать и передавать всю полученную информацию. Готов выполнить любое задание, а пока сообщаю: Локи намерен через декаду превратить в исполнителей первую тысячу заложников. Пурпурами расстреляно 52 человека (проскрипционные списки прилагаю в разделе „Справка“). С базы пурпуров на астероиде Вотан доставлено 4 биотерминатора — биологическое макрооружие класса „Протоплазма“. Привет всем. Стажер».

Отправив «арктана» на шахты к ополченцам, Антон отдышался и прилепился к окну.

Смеркалось. Хребет Изиды почти слился с опустившейся темнотой ночи. Равнодушно светил огонечками завод в песках, а дальше, за холмами, за ободом купола, вспыхивали красные и зеленые искры, шевелились тени, сметывали теменцу косые стежки лазеров. Где-то на шахтах шел бой.

Глава 30

«БОЛЬШОЙ СЫРТ», ШАХТА «ЛЕДЯНАЯ»

Красная спица луча вынеслась из пустыни, ударила в стену над головой Шуйбэня, и полуотвердевшие капли расплава градинками зацокали по шлему. Вот ведь вляпались!.. Лю вздернул тяжелый фузионник, и луч красивого зеленого цвета сорвал верхушку бархана, из-за которого только что выглядывал пурпур. Мимо!.. Да и попади он в цель, все равно это ничего не даст. С одного импульса тяжелую броню не вскроешь, самое большее, повредишь бопы — биооптические преобразователи в шлеме… Скрестишь танк с гигантопитеком — и получишь бронескафандр!

Сами виноваты. Шифу просил пригнать десятка два роботов-диггеров, чтобы было чем «Нору» рыть, а они перестарались, нахапали систему целиком — сорок проходчиков и робота-матку в придачу! «Али-Бабу и сорок разбойников». Царя Никиту и сорок его дочерей. Мы… они… При чем тут «они»? Он один во всем виноват. Таким вот дураком родился — питает несчастное пристрастие к кибермеханизмам. Он к ним относится как к живым. Любит их, жалеет, расстраивается, когда роботов ломают. Дойдет до того, что он женится на роботессе и будет нянчить маленьких роботят! Нет, а что ему было делать?! Собрать полсистемы и увести? А двадцать диггеров куда? Бросить?! Они ж испортятся! Угу… А пока он тут заботливую мамочку изображал, группу заметили с воздуха, и пытаются теперь испортить ее! По темноте уже прилетел штурмовик, но обстреливать не стал, прошел на бреющем и сбросил десантный модуль…

Борясь с волнением, Шуйбэнь неумело переключил лучевик на непрерывный режим. Было страшно стрелять по людям, но потерпеть поражение было еще страшней,

— Тима! — позвал он, не отрывая взгляда от песчаного бархана за вывалом каменных глыб. — Долго еще?

— Половину спустили только! — ответил Морган. По голосу чувствовалось — Тимка запыхался. — Больше десятка в кабину не влезает!

— Грузи остальных, а Яэли скажешь, чтоб сюда ползла — здесь не так опасно!

— Щас я ей скажу!

Тускло блестя, нестройной цепью из пустыни высыпали пурпуры в броне. Перемахивая барханы, они скрывались из глаз и возникали снова совсем в другом месте. Они выпрыгивали, поджимая ноги и паля перед собой не целясь. Вытягивали свои нижние конечности, словно шасси выпускали, и приземлялись — уже шагов на десять ближе. Было не смешно. Было страшно. Огромные, двух с половиной метровые скафандры с пурпурной начинкой взмывали из-за гребня с тихим гулом. В ярком свете прожекторов с лифтовой башни резко выделялись щели между сегментами, округло белели «мячи» налокотников и наколенников, «эполеты» наплечников. Красные и зеленые лучи били вперехлест, оставляя блестящие, словно эмалью облитые вмятины на камнях и броне.

— Лю! — прокричала слева Яэль. — Я на месте!

— Не высовывайся!

— Что я, дура, что ли?! Давай командуй!

— А чего тут…

Из-за недалекого бархана выскочил пурпур. Лю плавно, не дыша нажал гашетку. Огненная нить пиролуча пересеклась с бопом. Боевик, временно ослепнув, не заметил камня под ногами и покатился кувырком. Яэль обернулась и показала Лю большой палец. А Шуйбэнь будто раздвоился: Лю-1 стрелял в пурпуров, целясь в ноги, и думал только о прицеле с хомодетектором, а Лю-2 смотрел на театр военных действий, как из партера, томился и потел от страха. Он перевел взгляд на холмик слева. Там стоял пурпур и целился.

— Залп! — завопил Лю.

Провыли красные ослепительные струи. Пурпуру не повезло — лучевой дуплет угодил туда, где сходились два грудных и один брюшной сегмент, образуя трехлучевую звезду. Пурпур задергался. Рухнул на бок, и следующим импульсом ему разворотило энергоранец на спине, что повыше ребер радиатора. Докатился гулкий хлопок. Развороченный ранец ярко вспыхнул, заливая бархан лиловыми огнями.

Оттикало пять минут. Линии красного и зеленого огня резали синие сумерки на куски. Кто-то, кажется, Яэль, зашвырнул далеко за камни стан-бомбочку. Бомбочка завизжала в оглушающем режиме, вспыхнула клубом веселого василькового цвета. На его фоне раскорячились черные роботоподобные силуэты, рикошетом накатили слабость и тошнота. Подполз Морган, дернул за рукав.

— Все! — крикнул он. — Пора! Щас кабина подымется! Идите, я вас прикрою!

— Я те прикрою… — пробурчал Лю и гаркнул: — Всем отходить!

Еще одному боевику пробило ранец — разряд ушел в песок, а бронескафандр застыл на одной ноге, словно под заклятием, и рухнул на камни. Два красных луча достали прожектора на башне лифта и погасили свет.

— Лю! Отползай! Все тут!

Шуйбэнь задом сместился за кучу щебня и пополз-покатился к дверце лифта. Чьи-то руки подхватили его и втащили в кабину. Лифт заскользил вниз.

Запоздалый зеленый луч раскроил черноту надвое, но поражать было уже некого — поле боя опустело.

Изида — это плоскогорье к северо-востоку от «Большого Сырта», гигантская вмятина, оставленная астероидом, падшим в начале времен, а если смотреть с орбиты, то виден колоссальных размеров кратер, вроде Океана Бурь на Луне, и тоже окруженный кольцевыми горами-кордильерами. Планетологи такое образование зовут депрессией. Карта этой депрессии походит на схему московского метро, самого старого в Евразии и самого разветвленного. И здесь, и там от центра расходятся радиальные линии, пересекая кольцевые. Только на Изиде это не монорельсы, а каньоны и разломы. В такой-то разлом — широкое ущелье с отвесными стенами стометровой высоты — и въехали Жилин с Колмановым. Каждый правил своим краулером.