Роковая кукла. Сборник фантастических романов - Клиффорд Саймак

Виллис куда-то исчез, но Джим не скучал по нему. В его подсознании не возникала тревога о Виллисе, пока оба они находились в туземном городе; все здесь дышало атмосферой покоя и безопасности. Собственно говоря, Джим почти забыл о своем пациенте и вспомнил о нем только, когда поел и вытер рот.

Фрэнк продолжал спать, но его дыхание было хриплым, и лицо все еще горело. Хотя атмосферное давление было здесь достаточно высоким, а воздух довольно теплым, он был по-марсиански сух. Джим достал из сумки носовой платок, намочил его и положил на лицо Фрэнка. Время от времени он увлажнял его заново. Позже он достал другой платок, опустил его в воду и повязал на собственном лице.

В сопровождении Виллиса вошел Гекко.

— Джим-Марлоу, — произнес он и расположился поудобнее.

— Гекко, — ответил Джим и вновь намочил ткань на лице Фрэнка.

Марсианин долго стоял неподвижно, и Джим уже решил, что он унесся мыслями в свой «иной мир», но, когда Джим взглянул на него, глаза Гекко смотрели внимательно и заинтересованно.

После долгого ожидания он спросил у Джима, что и зачем он делает. Джим попытался объяснить, что его раса вместе с воздухом должна вдыхать воду, но его запас марсианских слов, несмотря на «совместное вознесение», не соответствовал поставленной задаче. Он замолк и последовала еще одна долгая пауза. Наконец, марсианин и Виллис ушли.

Скоро Джим заметил, что ткань на его лице, как и на лице Фрэнка, стала высыхать медленнее. Спустя еще некоторое время она совсем перестала сохнуть. Он снял ее с себя, так как ощущение было не из приятных, и решил, что у Фрэнка мокрая ткань тоже вызывает подобное чувство; тогда он вообще перестал пользоваться платками.

Вернулся Гекко. Помолчав не более десяти минут, он заговорил, тем самым продемонстрировав почти бешеную для марсианина спешку. Он спросил, стала ли влажность воздуха теперь достаточной? Джим ответил, что да и поблагодарил его. Помолчав примерно двадцать минут, Гекко вновь ушел. Джим решил лечь спать. Позади остался длинный трудный день, и предыдущую ночь едва ли можно было назвать спокойной. Он посмотрел вокруг, надеясь найти способ выключить свет, но ничего не нашел. Оставив эту мысль, он лег, натянул до подбородка многоцветную ткань и уснул.

— Эй, Джим, проснись.

Джим с трудом открыл затуманенные глаза и опять закрыл их.

— Отстань.

— Давай, очухивайся. Я уже два часа как проснулся, пока ты тут храпишь. Я хочу кое-что узнать.

— Что? Скажи, как ты себя чувствуешь?

— Я? — спросил Фрэнк. — Отлично. Почему тебя это интересует? Где мы?

Джим внимательно посмотрел на него. Цвет лица Фрэнка стал несомненно лучше, и голос звучал нормально, хрипота исчезла.

— Ты был совершенно болен вчера, — сообщил он ему. — Мне кажется, ты бредил.

Фрэнк наморщил лоб.

— Может быть. Мне, безусловно, снились отвратительные сны. Один идиотский был про пустынную капусту.

— Это был не сон.

— Что?

— Я говорю, это был не сон — пустынная капуста… и все остальное. Ты знаешь, где мы?

— Об этом я тебя и спрашиваю.

— Мы в Цинии, вот мы где. Мы…

— В Цинии?!

Джим попытался последовательно изложить Фрэнку события двух прошедших дней. Некоторые затруднения возникли у него, когда он коснулся их внезапного перемещения с канала назад в Цинию, так как сам он до конца этого не понимал.

— Мне кажется, там, под каналом, нечто вроде метро. Знаешь, наподобие того, о котором ты читал.

— Марсиане не занимаются инженерными работами такого рода.

— Марсиане проложили каналы.

— Да, но это было очень давно.

— Возможно, метро они проложили тоже очень давно. Что ты знаешь об этом?

— Да ничего, пожалуй. Ну ладно. Я проголодался. Осталось что-нибудь поесть?

— Конечно.

Джим встал и огляделся. Виллис так и не появился.

— Я хочу найти Гекко и узнать у него, где Виллис, — заволновался он.

— Ерунда, — сказал Фрэнк. — Давай завтракать.

— Ну… ладно.

Поев, Фрэнк заговорил о главном.

— Значит, мы в Цинии. Но нам по-прежнему необходимо добраться до дома и как можно скорее. Проблема в следующем: как это сделать? Насколько я понимаю, если марсиане сумели доставить нас сюда так быстро, то они же смогут сделать обратное — вернуть нас туда, где нашли, и тогда мы отправимся домой по восточному руслу Стримона. Как тебе такая идея?

— Нормально, я думаю, — ответил Джим, — но…

— Тогда первое, что надо сделать, — это найти Гекко и без лишних проволочек попытаться договориться с ним.

— Первое, что надо сделать, — возразил Джим, — это найти Виллиса.

— Зачем? Разве мы не натерпелись из-за него? Оставь его, ему здесь хорошо.

— Фрэнк, ты совершенно неправильно относишься к Виллису, разве не он выручил нас из беды? Если бы не Виллис, ты продолжал бы губить свои легкие среди пустыни.

— Во-первых, если бы не Виллис, мы бы вообще не попали в беду.

— Ведь это не так. Правда в том…

— Ладно, ладно. О’кей, иди ищи Виллиса.

Джим оставил Фрэнка отряхивать с себя остатки завтрака и зашагал прочь. И хотя никогда впоследствии он не мог связно изложить то, что с ним тогда произошло, некоторые основные факты несомненны. Сначала он искал Гекко и спросил о нем первого встретившегося в коридоре марсианина, варварским образом поставив имя Гекко сразу после общевопросительного сигнала.

Джим не был и, вероятно, никогда не станет профессиональным лингвистом, но его попытка сработала. Первый встречный марсианин отвел его к другому, подобно тому, как обитатель Земли повел бы иностранца к полицейскому. Второй марсианин отвел его к Гекко.

Без особого труда Джим объяснил Гекко, что хочет забрать Виллиса. Гекко выслушал, а затем спокойно объяснил, что то, к чему стремится Джим, невозможно.

Джим начал снова, уверенный, что причиной непонимания было его слабое знание языка. Гекко подождал, пока он закончит фразу, дал знать, что он правильно понял, чего хочет Джим, но что требование это неосуществимо — Джим не может взять Виллиса. Нет. Гекко был огорчен необходимостью отказать своему другу, вместе с которым он пил чистую воду жизни, но это совершенно невозможно.

Благодаря непосредственному воздействию незаурядной личности Гекко Джим понял большую часть сказанного и домыслил остальное. Отказ Гекко не вызывал сомнений. Джим не имел при себе оружия, но, в любом случае, к Гекко он не испытывал той ненависти, которую вызывал у него директор Хоу. Прежде всего Джим ощущал поток теплой симпатии, волнами исходящей от Гекко, и все же он был ошеломлен, рассержен и абсолютно не согласен с этим смириться. Некоторое время он в упор смотрел на марсианина, затем резко повернулся и пошел прочь, не разбирая дороги и крича: