Изгнанники - Дэвид Коу

— Оверлорд! — растерянно вскрикнул изгой, увидев лицо Седрика. — Простите! Я… Чем могу служить?

Несмотря на мрачные размышления по поводу задуманного, Седрик ухмыльнулся:

— Добрый вечер, Доб. Кажется, я не вовремя?

Парень беспокойно глянул через плечо.

— Нет, оверлорд, — повернувшись к экрану и выму-ченно улыбнувшись, ответил он. — Конечно нет.

— Ну и прекрасно. Мне надо с тобой кое-что обсудить.

Она тщетно пыталась унять дрожь, покинув комнаты Седрика. Даже идти ей было трудно. Миновав контрольную кабину, она увидела встревоженного Хранителя, сразу же поспешившего ей навстречу. Мелиор махнула трясущейся рукой, чтобы показать, что все в порядке.

— Ну, как там? — с какой-то безнадежностью спросил он.

— Хорошо,— выдавила она из себя. — Все хорошо. — И отвернулась. Затягивать разговор не хотелось.

— Но чародей! — волновался Гвилим. — Он же остался там! Совсем один!

— С ним ничего не случится! — отрезала она.

Гвилим растерянно поглядел на нее и, покраснев, пошел прочь.

Мелиор вздохнула. Зря она так. Надо бы догнать и извиниться, но она не сдвинулась с места Да и что она ему скажет? Имела ли она право обнадеживать его? Она сама вовсе не была уверена, что с чародеем ничего не случится. Даже наоборот, считала, что Седрик выпроводил ее, чтобы самому убить мага.

Но потом, тряхнув головой, она отбросила эту мысль. За прошедший день Мелиор успела убедиться, что Орриса голыми руками не возьмешь. Кроме того, подобный поступок был не в характере Седрика. Она прикрыла глаза, пытаясь успокоить себя, но ничего не достигла. От страха за жизнь Орриса все ее тело била крупная дрожь.

Почему-то угроза, которую она прочитала в глазах оверлорда, когда тот ее отослал, не пугала ее, хотя бояться было чего. Он был взбешен настолько, что с легкостью убил бы ее. И все же не по этой причине у девушки холодели руки и колотилось сердце.

Пока Седрик и Оррис вели в покоях оверлорда словесные баталии, она вдруг поняла, что с ней случилось нечто столь странное и пугающее, что самой верилось с трудом. И все же это было так же верно, как то, что ее звали Мелиор И Лакин.

Она начала страстно желать, чтобы все, что задумал маг, у него получилось. Если он хотел мира, пусть будет мир. Если он пришел сровнять с землей весь Брагор-Наль, она поможет ему.

Бессмыслица какая-то. Столько лет, бессчетно рискуя собственной жизнью и без всяких сомнений лишая жизни других, она неуклонно приближалась к цели, мечтая о радужных перспективах, которые откроет перед ней операция «Тобин-Сер». Мелиор собиралась стать овер-лордом, а может быть, даже Правителем. Это стремление было ее единственной путеводной звездой.

Но, сидя за столом с Седриком и Оррисом, она почувствовала, что воспоминание о видении неотступно преследует ее. Прозрение ясно говорило, что чародею и ей суждено стать союзниками. С той ночи она уже успела смириться с тем, что какие-то неизвестные обстоятельства вынудят их быть заодно. Но никогда не предполагала, что сознательно решит связать свою судьбу с судьбой мага.

— Я — лорд! — гневно урезонивала она себя. — И собираюсь захватить Тобин-Сер!

А внутри слышался другой голос, похожий на материнский: Ты — гилдрин. Пора бы уж это признать.

Долгие годы Дар для Мелиор был почти тем же, что лучемет и кинжал — средством достижения успеха. Всего пару дней назад она беззастенчиво воспользовалась им, чтобы добиться расположения Хранителя. К тому же со времени происшествия с Минком о Даре знали все ее жертвы. Признать свое происхождение? Да разве она не признавала его все эти годы?

Конечно, в глубине души она сознавала, что применять свои способности — одно, а думать о себе как о гилдрине — совсем другое. Но сегодня, глядя, с какой легкостью и достоинством маг выдерживает все вопросы и угрозы оверлорда, она почувствовала необъяснимую гордость, словно это касалось и ее. В каком-то смысле так и было. Оррис, не позволяя Седрику, считавшему ничтожеством всех в Брагор-Нале, подчинить и унизить себя, защищал и достоинство тех, в чьих жилах текла кровь Гилдри. Мелиор впервые в жизни подумала, что она не только лорд, но и гилдрин, и ей вдруг страшно захотелось, чтобы Оррис это узнал. Пусть этот чародей поймет, что она на его стороне. Поэтому она и улыбнулась ему тогда, надеясь улыбкой выразить все, что не могла сказать на словах.

Понял ли это Оррис, она не знала, но вот Седрик — вне всякого сомнения. Совершенно ясно, что, становясь на сторону мага, она приобретала в лице оверлорда смертельного врага. Но при этом была уверена, что Оррис, пожалуй, единственный человек в Брагор-Нале, способный ее защитить.

Она еще раз глубоко вздохнула и наконец почувствовала, что успокоилась. Теперь ее жизнь страшно усложнилась, но она сама сделала выбор и почему-то почувствовала от этого облегчение.

Мелиор подошла к Хранителю, стоявшему в сторонке и не сводившему взгляда с коричневатого свечения своего камня. Дотронувшись до его руки, она сказала:

— Простите, Хранитель. Я не хотела вам нагрубить. Он молча посмотрел на нее, потом ответил:

— Ничего, — и добавил, взглянув на охрану и двери в комнаты Седрика: — Только хорошо бы отсюда поскорее убраться.

— Я тоже так думаю, — тихо согласилась Мелиор.

Он бросил на нее удивленный взгляд, но ничего не ответил. Так они и стояли молча в ожидании Орриса.

Он появился очень скоро и, глядя вперед, быстро прошел мимо стражи, не обращая на нее никакого внимания. Ястреб хищно обозревал коридор с его плеча, словно готовый кинуться на любого, кто приблизится. Миновав Мелиор и Хранителя, Оррис не замедлил шаг и не сказал им ни слова, так что они просто поспешили за ним к лифту. Только когда дверь закрылась и кабина двинулась вниз, Гвилим нарушил тишину.

— Спросите его, что случилось, — попросил он Мелиор. Ей было сложно разбирать его странный говор, но теперь она стала привыкать. — Спросите, что случилось! — нетерпеливо повторил он.

— Что он говорит? — спросил Оррис на Тобинмире.

— Он хочет знать, что произошло между вами и Седриком, — ответила она. — И я тоже.

Маг взглянул на Гвилима и ободряюще улыбнулся:

— Скажите, что нам с оверлордом не удалось поладить и скорее всего больше мы с ним не увидимся.

Мелиор стиснула зубы. Седрик умел удивлять, уж ей-то это известно. И если он вдруг снова решит повидать Орриса, тому вряд ли удастся избежать встречи. Тем не менее она повернулась к Хранителю и в точности перевела ответ.

— Вот и хорошо, — довольно согласился Гвилим. — Не нравится он мне.

Выслушав перевод, Оррис кивнул: