Изгой - Эль Кеннеди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я рассказываю ей про все школы, из которых меня выгнали. О том, как из-за мамы мы постоянно переезжали, о том, как я видел больше ее бойфрендов, выходящих утром из ее спальни, чем у нее было пар обуви. И все они испарялись, не успев даже узнать моего имени.
– Это научило меня, что все всегда уходят, – хрипло говорю я. – Так зачем париться, верно? Но на этот раз я позволил себе забыть о том, что бывает, когда ты подпускаешь кого-то близко к себе и привязываешься.
– Она все еще тебе нравится, – тихо говорит Кейси.
– Какая уже разница.
– Я бы сказала, в этом как раз и есть вся разница.
Вот только ее там не было. Она не слышала, как я заткнул Слоан на полуслове и бросил ей в лицо все, над чем мы так долго работали. Жестоко даже по моим меркам.
– Я злюсь, что они соврали, – вздыхаю я. – Это меня ослепило, а теперь я чувствую себя… не знаю. Глупо, наверное.
Кейси хмурится.
– Почему глупо?
– Ну… – Я делаю паузу, подбирая слова. – Я тот, кто всегда знает чужие секреты. Информация – сила, все такое. Она дает тебе контроль. А это оказалось единственным чертовым секретом, который я взломать не смог. Большое полыхающее напоминание о том, что на самом деле никакого контроля у меня нет.
– Контроль – это иллюзия, Эр Джей. – Ее лицо смягчается. – Но я понимаю. Тебя задела не только ложь. Если подумать, все логично. Ты узнаешь чужие секреты, чтобы быть готовым к любой ситуации, так? Чтобы, если что, у тебя было чем ранить других. А вся эта ситуация показала, что где-то там есть секреты, которые могут ранить тебя.
Теперь уже хмурюсь я.
– Ты раздражающе проницательна.
Кейси расплывается в усмешке.
– Прости. Люблю анализировать людей.
– Заметно. – Я поджимаю губы. – Ладно, что еще? Остальная часть анализа?
– Твоего? Да на этом все, я думаю. Но тебе следует кое-что знать про мою сестру. – Голос Кейси становится серьезным. – Слоан ненавидит извиняться, когда она неправа. Большую часть времени она вообще отказывается признавать, будто что-то сделала не так. Так что ей стоило больших усилий отправить тебе все те сообщения.
Я тоже мрачнею.
– Может быть. Но это не оправдывает того, что она собиралась мне соврать.
– Конечно нет. Хотя, если это имеет значение, я не уверена, что она бы действительно поддержала ту ложь. Вполне могла передумать и сказать тебе потом. В любом случае покаяние дается ей тяжело. Она знает, что ошиблась, и несколько дней подряд пыталась с тобой поговорить. По крайней мере, ты мог бы ее выслушать. – Кейси пристально смотрит на меня. – Ну, знаешь, как она выслушала тебя, когда ты лоханулся.
– Это другое.
– Разве?
– Да. Я просто… – Раздосадованно рычу. – Я все еще так зол. И ревную. Знаю, что бесполезно, но это ничего не меняет. Я это не контролирую.
– Бесполезно, да, но тебя можно понять. Вопрос тут в том, способен ли ты двигаться дальше. Что важнее, эти чувства или люди?
Такой простой вопрос, а меня словно в живот ударили. Она права. Неужели мои злость, ревность и стыд важнее для меня, чем Слоан? Эти эмоции пройдут, и я буду рад избавиться от них. Но люди… хочу ли я потерять еще и единственную девушку, которую я когда-либо любил?
Черт. Кейси куда взрослее, чем Слоан, кажется, считает, но в то же время она слишком привыкла видеть младшую сестру кем-то, кого ей нужно нянчить. Не могу ее винить после всего, что они пережили.
– Надо было нам раньше пообщаться, – говорю я Кейси. – Ты клевая.
– Разумеется. – Она кокетливо улыбается, внезапно становясь похожей на сестру. – И да, слушай, я не буду притворяться, будто Фенн не совершает проступков. У него за плечами много всякого, за что ему стоит ответить. Но он не плохой. Даже если он сам не всегда в это верит.
– Ага, да, спасибо за…
– Подожди ты отмахиваться. – Мы останавливаемся под деревом, и собаки плюхаются в грязь, чтобы напиться воды, которую Кейси льет им из бутылки. – Фенн очень долго был одинок. Я знаю, что это такое, когда твоя мама погибает и вся семья разваливается. Он был потерян, а потом вдруг появился ты, и ему понравилось иметь брата. Он так сильно хотел подружиться с тобой, словно это была самая важная вещь на свете.
Знает она, как все приукрасить. Она так описывает Фенна, что мне начинает казаться, будто я пнул щенка.
Если честно, я его понимаю. Я никогда не думал, будто теряю что-то из-за того, что у меня нет никакой семьи, кроме мамы. И одиноко мне никогда не было. Наверное, когда-то я просто научил себя не поддаваться подобной слабости. А потом он завалил меня дружбой и, видимо, заодно научил одиночеству. Сильнее, чем я готов признать.
– Просто подумай над этим. Нельзя же простить только одного из них, – подмечает она с легкой усмешкой.
– А кто сказал, что я собираюсь кого-то прощать? – возмущаюсь я.
– Ну же, Эр Джей. Дай им хотя бы шанс извиниться. Особенно моей сестре. У нее к тебе реальные чувства, а это о-го-го какое событие. Уж не знаю, что она тебе рассказывала, но я никогда не видела, чтобы она так витала в облаках из-за парня. Всякие милые сердечки и бабочки – это не в ее стиле.
Это вызывает у меня улыбку. Да. Слоан всегда сложно было прочитать. Держит карты за пазухой, не дай бог показать кому-то хоть долю искренних эмоций. Команда археологов могла бы прокопать многокилометровую шахту через ее сарказм и так и не добраться до более твердых пород.
– Я думаю, для нас обоих все было по-настоящему, – соглашаюсь я.
– Значит, ты знаешь, что ей не все равно. – Кейси пожимает плечами. – Мы почти не знакомы, это правда, так что у тебя не так много причин меня слушать. Но вот тебе одна: если хоть какая-то часть тебя сейчас хочет говорить с ней, а не со мной, то послушай эту часть. Громкость только усилится. Когда станет оглушительной, может быть уже слишком поздно.
Я сглатываю вставший в горле ком. Все то, что она сейчас сказала, я мысленно кричал сам себе уже несколько дней. Подавись своей гордостью и дай ей извиниться. Попроси прощения за то, что наговорил.
Я столько часов провел, убеждая себя, что
