Сочинения в трех томах. Том 3 - Майн Рид

Вспомнив, что лодка наша погибла, мы поняли, какая страшная опасность перед нами, и, бросив всякие личные счеты, устремились наверх.

Негодяи были как громом поражены и с радостью бы вернулись на барк, который все, кроме меня и Девиса, считали давно утонувшим. После этих печальных событий сеньориты оказались в полной безопасности. Для тех, кто мечтал завладеть ими как добычей, они отступили на второй план, да и перспектива голодной смерти превратила диких волков в ручных животных.

Теперь вы знаете все и можете сами судить, сдержал ли Гарри Блю слово, данное вам до ухода из Сан-Франциско.

— Вы действовали благородно и безукоризненно, — воскликнул Кроуджер, — и сдержали слово, как его держит истый британский моряк. Дайте мне обнять вас и прижать к сердцу, Гарри! И простите нам наши подозрения, от которых мы не могли отделаться сразу. Вилли, и ты обними его скорее и скажи ему, что мы сумеем быть благодарными человеку, спасшему нам больше, чем жизнь…

— Благодарю вас, Блю, благодарю, — проговорил растроганный Кедуолладер, до боли сжимая его в своих объятиях.

Вслед за этой торжественной сценой наступило глубокое молчание.

Его внезапно прервал голос Груммета, стоявшего у руля и направлявшего судно прямо в порт Панамы, уже вырисовавшийся вдали.

— Мистер Кроуджер, — крикнул старый боцман, — вы видите судно, стоящее на якоре, там, на рейде?

Все обернулись в указанном направлении и в один голос воскликнули:

— Это наш «Паладин»!

Развязка романа произошла в городе Кадиксе. Два английских военных моряка женились на двух красивых испанках. Сообщать вам, кто эти молодые люди, кажется, не приходится. Так же ясно, кто были их невесты.

Не стоит описывать все великолепие этой двойной свадьбы, долгое время составлявшей в Кадиксе любимую тему для разговоров. Достаточно сказать, что на ней присутствовали все иностранные консулы и командиры военных кораблей, со знаменитыми между ними капитаном Бресбриджем и моряками «Паладина». Следует назвать еще двух моряков с «Кондора», в то время находившегося в доке для ремонта. Этими моряками были капитан Лантанас и старший штурман Блю. Судьба вовремя сжалилась над чилийским шкипером, давно уже освободив его сознание от затемнявших его туч. Зная теперь все о Гарри Блю и оценив его по-настоящему, капитан, оставаясь на палубе его начальником, совершенно менялся в каюте, где их связывала самая горячая братская дружба.

Процветая среди торговых судов, с восстановленной оснасткой и оригинальными мачтами, «Кондор» курсировал между Вальпараисо и Кадиксом, меняя чилийское золото и серебро на испанские шелка и сладкие вина. Теперь никто не мог узнать в нем барка, на котором еще недавно развевался сигнал бедствия.

АМЕРИКАНСКИЕ ПАРТИЗАНЫ

роман

Глава I

ПАРТИЗАНЫ

— Пойду!

Это восклицание было произнесено молодым человеком, шагавшим вдоль набережной Нового Орлеана. Перед произнесением этого возгласа он случайно остановился у наклеенного на стене объявления, на котором крупным шрифтом было напечатано следующее: «Патриотам и друзьям свободы!» Затем следовал текст прокламации, в которой после упоминания в энергичных выражениях об измене Санта-Анны, Фаннингском убийстве и зверствах Аламо призывались все патриоты и друзья свободы к восстанию против мексиканского тирана и его сообщников.

— Пойду! — вскричал молодой человек, прочтя объявление. Затем, перечитав его с большим вниманием, он повторил восклицание с энергией человека, принявшего непоколебимое решение. Объявление извещало также о митинге, назначенном в тот же вечер в кофейне на улице Пойдраской.

Молодой человек, запомнив адрес, собирался продолжать путь, когда ему вдруг загородил дорогу исполин ростом в шесть футов и шесть дюймов, обутый в сапоги из крокодиловой кожи.

— Итак, вы решили идти? — спросил гигант.

— А вам какое дело? — грубо оборвал его молодой человек, раздраженный вопросом, показавшимся ему плодом праздного любопытства.

— Мне до этого больше дела, чем вы думаете, молодой человек, — ответил ему великан, продолжая загораживать дорогу, — так как объявление вывешено мною.

— Вы, значит, расклейщик объявлений? — спросил с усмешкой молодой человек.

Великан ответил взрывом смеха, походившим на ржание лошади.

— Расклейщик объявлений! — произнес он наконец. — Это недурно сказано! Ха-ха-ха! Мне, во всяком случае, нравится такая откровенность, и я сейчас рассею ваши сомнения.

— Скажите же, прошу вас, кто вы такой?

— Случалось ли вам слышать о Крисе Роке?

— Как! Крис Рок из Техаса? Тот, который в Фаннинге…

— Был смертельно ранен, что не мешает ему прекрасно себя чувствовать, — заметил Крис Рок, перебивая своего собеседника.

— Тот, который каким-то чудом уцелел после Голиадской бойни?

— Он самый, молодой человек! Если вам так хорошо известно мое прошлое, мне незачем уверять вас, что я не расклейщик объявлений. Когда я услыхал, как вы вскричали «Пойду!», я подумал, что всякие церемонии излишни между людьми, которые, надеюсь, станут в скором времени товарищами. Вы придете сегодня вечером в кофейню?

— Да, собираюсь.

— Я тоже, и, если вы взглянете вверх, вам нетрудно будет разыскать меня в толпе, так как едва ли я буду ниже других, — прибавил он тоном, ясно выражавшим, насколько он гордился своим высоким ростом. — Ищите всегда Криса Рока, а найдя его, помните, что он может быть вам полезен!

— Что я и не премину сделать, — ответил молодой человек, к которому вернулось хорошее расположение духа.

При прощании великан подал ему руку, напоминавшую своими размерами лопату, и сказал, внимательно оглядев его, точно пораженный неожиданно пришедшей ему в голову мыслью:

— Не были ли вы когда-нибудь на военной службе?

— Я только воспитывался в военной школе, более ничего.

— Где же? В Соединенных Штатах?

— Нет, я происхожу с противоположной стороны Атлантического океана.

— О, англичанин!