Иудейские древности (Книги 1-20) - Иосиф Флавий

Увидев это, один из воинов Давида доложил о том Иоаву и, когда последний сказал ему, что он подарил бы пятьдесят сиклов, если бы он убил Авессалома, ответил:

"И хотя бы ты мне предложил даже тысячу сиклов, я бы не решился поднять руку на сына моего государя, тем более что все мы слышали, как Давид просил пощадить юношу". Затем Иоав приказал воину указать ему место, где он видел Авессалома повисшим на дереве, пошел туда и пустил ему стрелу в самое сердце. Оруженосцы же Иоава, окружив труп, сняли его с дерева и, бросив тело в глубокую темную яму, завалили ее камнями, пока она не наполнилась совершенно и не приняла вида большой могилы. После этого Иоав велел трубить своим людям отбой и тем положил конец погоне за неприятельским войском, желая пощадить своих единоплеменников.

3. Авессалом раньше воздвиг в так называемой царской долине, находящейся в расстоянии двух стадий от Иерусалима, мраморную колонну, которую назвал "собственною своею рукою", говоря, что, даже если все его потомство погибнет, имя его останется все-таки жить в этой колонне. Детей у него было четверо: трое сыновей и дочь Фамара, о которой мы уже выше упоминали [ ]. Последняя вышла [впоследствии] замуж за внука Давида, Ровоама, и родила ему сына Авию, к которому перешла затем царская власть. Но об этом у нас будет речь впереди, в своем месте. После смерти Авессалома люди его рассеялись в разные стороны и разошлись по домам.

4. Тем временем Ахимас, сын первосвященника Садока, явился к Иоаву с просьбою разрешить ему отправиться к Давиду, чтобы объявить ему о победе и о том, что с Божьею помощью и поддержкою все сошло как нельзя лучше. Иоав, однако, возразил, что не подобает Ахимасу, который до сих пор являлся к Давиду лишь с радостными известиями, прийти теперь к нему с извещением о смерти его сына, и поэтому велел ему остаться при нем, сам же позвал Хуси и поручил ему сообщить царю все то, чего он был свидетелем. Но так как Ахимас еще настоятельнее стал просить Иоава поручить именно ему донесение царю об исходе боя (причем он обещался довести до сведения Давида лишь известие об одержанной победе, а о смерти Авессалома хотел умолчать вовсе), то Иоав наконец согласился отпустить его к Давиду Ввиду этого Ахимас выбрал кратчайший, ему одному известный путь и опередил таким образом Хуси. Между тем Давид сидел у ворот дома и поджидал, не явится ли кто-нибудь к нему с известиями об исходе битвы. Тогда кто-то из сторожей увидел бегом приближающегося Ахимаса, но не будучи в состоянии различить, кто это, сообщил Давиду, что к нему бежит гонец. Когда же царь выразил пожелание, чтобы то был человек с хорошим известием, сторож сообщил ему, что идет еще второй посланец. Лишь только Давид повторил свое пожелание о том, чтобы и второй гонец принес ему доброе известие, как сторож узнал Ахимаса, сына первосвященника Садока, и заявил об этом Давиду, который страшно ему обрадовался и сказал, что этот гонец возвещает добро и несет сообщение о благополучном исходе сражения.

5. Не успел царь сказать это, как прибежал Ахимас, пал пред царем ниц и, на вопрос последнего об исходе боя, возвестил ему полнейшую победу. Когда же Давид затем спросил его, что он может сообщить ему о судьбе сына, то Ахимас ответил, что он отправился к Давиду в путь немедленно после того, как враги были обращены в бегство, но что слышал, как войска с громким криком бросились преследовать Авессалома. Больше он относительно Авессалома ничего не был в состоянии узнать, потому что, по поручению Иоава, должен был поспешить возвестить царю об одержанной победе. Так как в это же время подоспел и Хуси и, прибежав к Давиду, бросился перед ним на землю, то царь обратился к нему с вопросом об участи сына, на что тот ответил: "Да постигнет всех твоих врагов судьба Авессалома". Эти слова сразу положили конец великой радости Давида и его приближенных по поводу одержанной победы. Сам Давид взобрался на самую верхушку городских ворот и там стал громко оплакивать гибель сына. При этом он бил себя в грудь, рвал волосы на голове, всячески выказывал глубокое горе свое и кричал: "О если бы, дитя мое, смерть постигла и меня вместе с тобою!" Давид вообще отличался большою привязанностью к своим родным, а особенно симпатией его всегда пользовался Авессалом. Когда же войско и Иоав узнали, что царь так горюет о гибели сына, то им было стыдно вступить в город гордыми победителями со всею подобавшею такому случаю помпою, но все они вернулись удрученными и со слезами на глазах, как будто понесли поражение. А так как царь заперся в своей комнате и продолжал оплакивать судьбу сына, то Иоав пошел к нему и, желая его несколько успокоить, обратился к нему со следующими словами:

"О государь! Ты, видно, сам не знаешь, как ты унижаешь себя, поступая таким образом, а именно делая вид, будто ты ненавидишь людей, преданных тебе всей душой и подвергавшихся за тебя и твою семью опасностям, тогда как выражаешь расположение и любовь к злейшим врагам своим и печалуешься над смертью тех, кто умер заслуженным образом. Ведь если бы победа осталась на стороне Авессалома и он тем самым упрочил бы за собою царскую власть, он никого бы из нас не пощадил, но все мы, начиная с тебя самого и детей твоих, погибли бы от руки его самым безжалостным образом, причем враги наши не только не подумали бы оплакивать нас, но, напротив, очень обрадовались бы нашей гибели и безжалостно стали бы наказывать всех тех, кто вздумал бы выразить сожаление о постигшем нас бедствии. Между тем тебе не стыдно так относиться к злейшему врагу своему, который, несмотря на то что был твоим собственным сыном, поступил так бессердечно с тобою! Умерь поэтому свою совершенно неуместную печаль, покажись своим воинам и поблагодари их за выказанную в деле храбрость. Если же ты будешь все-таки настаивать на своем, я еще сегодня уговорю народ отложиться от тебя и передать царскую власть другому лицу. Этим я наверное доставлю тебе повод действительно заслуженно печалиться".

Этими словами Иоав положил конец мучительной печали Давида и направил мысли царя на настоящее положение дел. Он принял другой облик, так что ему теперь уже стало возможным явиться на глаза народу, и сел у городских ворот, а весь народ, узнав об этом, стал стекаться к нему и приветствовать его. Так окончилась война Давида с Авессаломом [ ].

Глава одиннадцатая

1. Вернувшись к себе домой, те из сражавшихся вместе с Авессаломом евреев, которые успели избегнуть гибели в бою, стали рассылать по городам посланцев с напоминанием об оказанных им некогда Давидом благодеяниях и о том, что он путем целого ряда затруднительных войн доставил им свободу, а также с указанием на ту обиду, которую они нанесли ему теперь тем, что свергли его с престола и отдали царскую власть другому лицу; при этом они просили, ввиду того, что провозглашенный ими государь теперь уже более не находится в живых, убедить Давида не только не сердиться дольше на них, но и по-прежнему относиться к ним опять с добрым расположением, а также принять по-старому бразды правления. Также и к Давиду беспрестанно являлись посланные с выражением подобных же пожеланий, и ввиду этого царь послал к первосвященникам Садоку и Авиафару с поручением вступить в сношения с начальствующими над коленом Иудовым лицами и указать им, что им приходится особенно стыдиться того обстоятельства, что прочие колена вновь признают Давида своим царем раньше их, которые вдобавок являются наиболее близкими по происхождению и единокровными с ним людьми. То же самое поручил он сказать и военачальнику Амессе и представить ему всю неуместность того, что он, Амесса, несмотря на то что является племянником Давида по сестре, все-таки не побуждает подчиненного ему войска признать Давида царем; при этом царь велел присоединить уверение, что он не только готов примириться с ним (тем более, что это в сущности уже совершившийся факт), но и предоставить ему, как было при Авессаломе, главное начальствование над всем войском. Первосвященники, действительно, не только вступили в соответствующие переговоры со старейшинами отдельных колен, но и склонили Амессу на предложение царя и побудили его принять это предложение. Вместе с тем Амесса тотчас уговорил представителей колена [Иудова] отправить к Давиду посольство с изъявлением просьбы вновь принять на себя царскую власть. Благодаря побуждению того же Амессы, так же поступили и все прочие израильтяне.

2. Когда посланные явились с этою просьбою к Давиду, последний [тотчас] отправился в Иерусалим. Раньше всех других выступили навстречу царю: колено Иудово, представшее пред ним вблизи реки Тортана, а также Семей, сын Гиры, с тысячью воинов, которых он успел набрать в области колена Веньяминова, и вольноотпущенник Саула, Сива, со своими пятнадцатью сыновьями и двадцатью прислужниками. Последние совместно с представителями колена Иудова построили на реке мост, чтобы царю с его приближенными облегчить переход. Когда же Давид прибыл к Иордану, то колено Иудово приветствовало его, а затем Семей пал на мосту ниц и, охватив ноги царя, стал молить его о прощении во всех содеянных им проступках и прося не поступать с ним по всей строгости и не ознаменовывать своего вновь восстановленного правления казнью, но принять во внимание, что он. Семей, чистосердечно раскаялся в своих преступлениях и поспешил первый выйти царю навстречу. И пока Семей так умолял его и взывал к милосердию Давида, брат Иоава, Авессей, сказал: "Неужели ты все-таки не будешь казнен за то, что ты осмелился повесить ставленника Божьего на царство?" Царь же обратился к нему и сказал: "Неужто вы, сыновья Саруйи, не прекратите ваших споров. Не вздумайте возбуждать у нас новые смуты и распри в дополнение к старым. Ведь вам отлично известно, что я сегодня как бы вновь начинаю править государством. Поэтому, клянусь, всех провинившихся я освобождаю от всякой ответственности и не желаю наказывать никого из них. Ты же,- закончил он речь свою, обратясь к Семею,- успокойся и не бойся более за свою жизнь". Семей пал еще раз ниц пред Давидом и двинулся впереди его по мосту.