Миры под лезвием секиры. Между плахой и секирой - Юрий Брайдер

— В Библии она не поименована, — ответил Цыпф. — Но древние могли подразумевать под ней и Тигр, и Евфрат, и даже Инд.

— Тогда отметим это дело! — Зяблик встал на колени и зачерпнул пригоршню воды. — Вкуснятина! Не хуже нарзана.

— Вы по берегу без толку не шатайтесь, — недовольно буркнул Смыков. — Не у себя дома… Кто жажду утолил, пусть лучше в кустах отдыхает.

Однако никто не принимал его ворчание всерьез — уж очень мирный, умилительный пейзаж расстилался вокруг. Лилечка и Верка ушли вниз по течению, сказав, что им нужно кое-что простирнуть. Зяблик, выломав длинную ветку, пытался загарпунить какую-нибудь речную тварь. Толгай, ощущавший себя здесь почему-то не в своей тарелке, всячески отговаривал его от этого сомнительного эксперимента. Смыков, взобравшись на достаточно прочное дерево, придирчивым оком озирал райские дали. Словом, все были заняты делом, кроме Артема и Цыпфа, босиком прогуливавшихся по бережку.

— Внешний вид здешней флоры и фауны наводит на мысль, что эта страна никогда не принадлежала планете Земля, — сказал Цыпф, нюхая пальцы, которыми он перед этим тщательно растер пучок травы.

— Или такой планета Земля будет через миллионы лет, когда воспоминания о человечестве уже сотрутся в ее памяти, — произнес Артем, внимательно озираясь по сторонам. — Столь упоительный воздух и столь кристальная вода бывают, наверное, только в необитаемых мирах.

— Раньше вы не встречали ничего похожего?

— Трудно упомнить все, что я встречал, — уклончиво ответил Артем.

— Однако ваше поведение выдает неподдельный интерес к окружающему. Все остальные места, где нам пришлось побывать до этого, вызывали у вас скорее скуку.

— Я и сам не знаю, в чем тут дело… Вроде бы этот мир и не представляет из себя ничего особенного… Но зачем тогда его стерегут Незримые?

— А их самих нельзя спросить? — осторожно поинтересовался Цыпф. — Вы ведь вроде имеете отношение ко всяким сверхъестественным созданиям…

— Спросить можно, — рассмеялся Артем. — Но это примерно то же самое, что спросить у деревьев, почему они растут вверх кроной, а не корнями… Человек не способен вступать в контакт с Незримыми. Хотя есть отдельные личности, предназначение которых как раз и состоит в том, чтобы служить посредниками между людьми и подобными существами. Их иногда называют Всевидящими Отче. С некоторыми мне даже довелось когда-то водить дружбу.

В обычно бесстрастных глазах Артема промелькнуло нечто такое, что Цыпф определил как тень воспоминаний, и скорее всего воспоминаний невеселых. Будучи от природы человеком деликатным, он поспешил перевести разговор на другую тему.

— Выходит, вы и сами не знаете, чем вас так заинтересовал Эдем?

— Вот это как раз и есть то, что называется сакраментальным вопросом… Где-то на Тропе или в одном из ее закоулков должен существовать так называемый Изначальный мир. Все остальные миры лишь его неудачные копии. Именно туда лежит мой путь. Только там я узнаю о своем предназначении. Вот я и подумал…

— Что Эдем и есть тот самый Изначальный мир? — едва не ахнул Цыпф.

— Примерно так… Но очень скоро я разочаровался. Изначальный мир невозможно спутать ни с каким другим. Он узнается сразу, как покинутый в детстве родной дом, как заветная, много раз виденная во сне мечта… Это должно быть как удар, как озарение… А здесь, увы, все совсем не так, хотя и есть что-то, отличающее Эдем от прочих миров… Вот только что именно?

— Давайте возвращаться, — Цыпф оглянулся назад. — А не то товарищ Смыков вынесет нам выговор с последним предупреждением.

— Одну минуточку… — Артем придержал Цыпфа за рукав. — Я специально искал случай, чтобы переговорить с вами наедине. Не хочу обидеть ваших товарищей, но вы мне кажетесь наиболее здравомыслящим из них. То, что я собираюсь сообщить вам, в условиях публичного обсуждения может вызвать… неоправданно бурную реакцию.

— Нам опять грозит какая-нибудь опасность? — насторожился Цыпф.

— Сам не знаю… Но разговор пока не об этом. Дело давнее… Перед тем как отправиться в странствия по Тропе, я получил от своих покровителей инструктаж… Или, если хотите, пророчество. Кроме многого другого, мне было также предсказано, что, странствуя из мира в мир, я буду постепенно меняться, приобретая новые качества, необходимые для успешного завершения этой тайной миссии. Так оно и случилось… Сначала я приобрел неуязвимость и силу, затем способность перемещаться во времени.

— Разве такое и в самом деле возможно? — У Цыпфа от удивления полоски бровей выгнулись домиками.

— Представьте себе, возможно. В мироздании все сущее связано между собой — и пространство, и время, и разум, и дух, и живая и мертвая природа. Все это родилось в одной колыбели и со временем ляжет в одну могилу или скорее всего сгорит в одном грандиозном аутодафе (Аутодафе— публичное сожжение осужденных по приговору инквизиции.). В каком-то смысле структура времени так же родственна нам, как это небо, эти камни, эти деревья и эти бессловесные твари. Стихии не тяготеют над людьми, люди сами есть частичка всех стихий. Проникновение во время — это всего лишь очередной этап проникновения в окружающий мир. Здесь нет ничего принципиально невозможного.

— Вы хотите сказать, что прямо сейчас можете отправиться в прошлое или будущее? — Цыпф снял и опять надел очки, от волнения едва не угодив дужкой в глаз.

— Совершенно верно. Но каждый раз это сопровождается грандиозными катаклизмами, последствия которых невозможно предсказать… Но и об этом как-нибудь в другой раз. Дело в том, что совсем недавно я приобрел еще одну не совсем обычную способность.

— Перемещаться в пространстве?

— Можно сказать и так… Проникать сквозь не воспринимаемые человеческими чувствами стены, разделяющие мироздание на отдельные миры. Первый мой опыт подобного рода вы видели в окрестностях несчастного города Сан-Хуан-де-Артеза. Моим невольным учителем стал варнак, зачарованный Лилечкиным музицированием, а вся, так сказать, техническая работа была проделана существом, претендующим вместе со мной на эту телесную оболочку, — Артем ткнул себя в грудь большим пальцем правой руки.

— Кешей? — уточнил Цыпф.

— Кешей, — кивнул Артем. — Хотя надо признаться, что действовал он из чисто эгоистических побуждений. Если бы не его своевременное вмешательство, силы, возникающие при пробое межпространственной стены, превратили бы меня в нечто столь же бестелесное, как тень отца Гамлета, но куда более безобразное… Ясно, что это не устраивало Кешу, успевшего обжиться в моей шкуре… А теперь представьте себе, какие последствия может иметь это событие?

— Вы сможете по своей воле покидать Тропу и снова возвращаться на нее, — не задумываясь ответил Цыпф.

— Естественно. Ради этого я и охотился за варнаками. Хотя мой путь по Тропе это вряд ли сократит… Что еще?

— М-м… — Цыпф наморщил лоб. — Еще это обеспечит вашу личную безопасность. Вы можете бесследно исчезнуть в любой момент и в любом месте.

— Вот именно! Догадались. Но первым об этом догадался Кеша. В прагматизме ему не откажешь. Он стал свободно пользоваться этой возможностью и даже не спрашивает моего согласия. Вот как, например, выглядело мое первое пребывание в Эдеме. Едва я проник сюда через мир варнаков, как Кеша полностью завладел нашим общим сознанием. Обычно я не сопротивляюсь этому, зная, что он не подведет. Следующее, что я помню, — поле, сплошь заросшее бдолахом. Кеша сам вывел меня к нему. Но едва я успел наполнить сумку, как он буквально выпер меня из Эдема. Хорошо хоть в Нейтральную зону, а не обратно к варнакам… Что-то ему здесь определенно не нравится. — Артем вновь оглянулся по сторонам.

— А сейчас он вас не донимает?

— Притих. Чувствует, что я больше не позволю застать себя врасплох. Копит силы. Подгадывает момент.

— Значит, когда он скопит силы и подгадает момент, вы можете просто исчезнуть с наших глаз?

— Увы, — развел руками Артем. — Но я не хочу, чтобы вы воспринимали это как бегство. Хотя, думаю, и вам здесь задерживаться не следует. Соберите побольше бдолаха и возвращайтесь в Отчину.

— Где же его искать?

— Если бы я знал… Помню только, что это было открытое место, вроде степи. Ни реки, ни леса я поблизости не заметил.

— Жаль, что мы отпустили Рукосуева, — посетовал Цыпф. — Уж он то, наверное, мог вывести нас куда надо.

— Сомневаюсь… Как я понял, обычными средствами его к сотрудничеству не склонить. Я имею в виду уговоры, угрозы, подарки… Он не доверяет нам.

— Вы допускаете присутствие в Эдеме какой-то серьезной опасности? Но ведь Рукосуев прожил здесь больше года — и ничего.

— Вы хотите стать похожим на него?

— Лично я — нет.

— Вот видите… Поэтому не стоит понапрасну рисковать. Это не ваш мир, пусть он и в самом деле выглядит как земной рай. Я к таким делам привычен, а вы можете попасть в неприятную историю. Обычная логика и благоприобретенный опыт здесь не только бесполезны, но и опасны. Шаблонные действия равносильны самоубийству, а научиться всему сначала способен далеко не каждый. Пока я здесь, бояться нечего, но… не забывайте, что в любой момент вы можете остаться в Эдеме одни.