Россия - Швеция. История военных конфликтов. 1142-1809 годы - Алексей Шкваров

21 июля 1741 года сейм почти единогласно, преодолев некоторое сопротивление представителей духовенства и крестьянства, принимает "историческое" решение. При этом было получено согласие короля, который в свою очередь, не будучи шведом (а выходцем из Гессена), "уступал" желанию народа, и при этом вызвался даже возглавить армию. Но у шведской армии был свой претендент на пост Главнокомандующего — граф Карл Эмиль Левенгаупт, считавшийся искусным полководцем, одним из главных инициаторов войны с Россией, ставший после графа Тессина еще и предводителем дворянства и пользовавшийся огромным авторитетом среди всех сословий. Поэтому королю было вежливо отказано по причине его уже преклонного возраста. (Существует, правда, еще версия о некой договоренности короля с ригсдагом о признании двух его детей, (получивших титул графов Гессенштейн), рожденных от девицы Таубе, с которой король даже якобы обвенчался. Это при здравствующей законной супруге Ульрике Элеоноре! Сплетни это или нет, но в веке XVIII многое себе позволяли сильные мира сего — прим. автора). 24 июля подписывается, а 28 июля обнародуется манифест о войне с Россией с объяснением причин:

"Мы, Фридрих, Божьей милостью Король Шведский, Готский и Венденский, и прочая и прочая и прочая, Ландграф Гессенский, и прочая и прочая и прочая. Объявляем сим всем Нашим верным подданным, каким образом Мы, вследствие многих обид, нанесенных в разное время Нам, государству Нашему и подданным Нашим Русским Двором, и которые подробно изложены в изданном и напечатанном ныне манифесте, где объявлены вместе с тем и все явные нарушения доселе существовавших между обеими державами трактатов и союзов, для благосостояния и безопасности Нашей, государства Нашего и верных Наших подданных, находимся вынужденными, воззвав ко всеблагому Богу о помощи, взяться за оружие, и объявить сим во всенародное известие, что Нами объявлена война против ныне царствующего Царя Русского. Почему всякое судоходство, все торговые и почтовые сношения, и всякая корреспонденция, под какой бы то ни было формой, со всеми губерниями Русского Государства, а также подвластными ему землями, портами, городами и местечками, под опасением смертной казни, с нынешнего числа строжайше запрещаются.

Извещаем сим о таковой монаршей Нашей воле, Нашего генерал-губернатора в Померании, Наших фельдмаршалов, наместников, командующих войсками генералов и адмиралов, и командиров на суше и море, чтобы они вместе со своими подчиненными таковую Нашу монаршую волю, не только довели до всеобщего сведения, но и строго и неусыпно наблюдали, чтобы она была везде и всеми постоянно исполняема.

Да будет же по сему точно и беспрекословно исполняемо всеми и каждым. А для большего удостоверения, Мы сей Наш манифест подписали собственной рукой и приказали скрепить Нашей королевской печатью.

Дан в государственном совете, в Стокгольме, 24 июля 1741 года.

М.П. Фридрих.[615]"

Мы вкратце ограничимся объяснением основных причин, по которым Швеция решила открыть боевые действия. Итак, России вменялось в основном нарушения нескольких артикулов Ништадтского мира — вмешательство в вопросы престолонаследия (помните Екатерину I с ее, сначала зятем, племянником Карла XII, из Голштинии, а затем и внуком — прим. автора), и запрет на вывоз русского хлеба (как реакция России на направленный против нее союз Швеции и Турции — прим. автора), а также "высокомерность" в отношениях со Швецией, неприличная для двух независимых государств (в чем выразившаяся непонятно! — прим. автора).

При том все это можно было бы решить путем переговоров, но так как Швеции было нанесено прямое оскорбление убийством майора Синклера, casus belli[616] был найден, оставалось только объявить войну. Что и было сделано!

Но тут, надо сказать, что за полтора месяца до начала заседания того злополучного ригсдага, в самой России произошла целая череда дворцовых переворотов.

17 октября 1740 года скончалась Императрица Анна Иоанновна, оставив престол сыну своей племянницы Анны Леопольдовны, которому от роду было 2 месяца и 5 дней, при регенте Бироне. Наследник, точнее Император был наречен Иваном Антоновичем, а вся власть в стране сосредоточилась у Бирона. Но ненадолго. В ночь с 7 на 8 ноября фельдмаршал Миних арестовывает Бирона. Анна Леопольдовна — мать младенца — Императора, берет себе титул Правительницы России. Бирона ссылают в Пелым, предварительно приговорив к четвертованию, а затем уже смилостивившись. Со временем Анна Леопольдовна вытесняет с политической сцены и "блистательного" Миниха, вынуждая его подать в отставку в марте 1741 года.

И тут Швеция объявляет войну России. Ответный манифест Правительницы России от имени малолетнего царя Ивана последовал 13 августа. Главнокомандующим русскими войсками в Финляндии назначен фельдмаршал П.П. Ласси[617], его ближайшим помощником генерал Кейт[618].

Помимо манифеста Анна Леопольдовна издает еще дополнительный указ о недопустимости противоправных действий в отношении шведских подданных, находящихся на территории России, беря их под защиту — "…никаких обид, … и вреда не чинить, и имений и вещей их отнюдь не касаться". Сравним с прямым указанием шведского короля — "отыскивать и брать… все принадлежащие русским подданным и вассалам суда со всеми находящимися на них товарами и имуществом".

Прежде чем приступить к рассказу о боевых действиях русских и шведских войск в начинавшейся войне, мы обязаны вспомнить еще об одной политической фигуре, которой вот-вот предстояло выйти на главные роли в нашей истории. Серия дворцовых переворотов в России должна была рано или поздно закончиться и тут взоры всех устремились к младшей дочери Петра I — Елизавете.

С одной стороны выступало русское дворянство, уставшее за последние годы от засилья иностранцев при императорском дворе, и мечтавшее о временах Петра Великого. Забыв, правда, при этом, что это засилье именно с Петра и начиналось, и более привилегированное положение, хотя бы в отношении жалования, тоже было определено им. Напротив, немец Миних уравнял в армии жалование призванных на русскую военную службу иностранцев с жалованием, получаемым русским офицерством. На их стороне стояли, в первую очередь, солдаты гвардейских полков, которые всегда играли решающую роль в переворотах.

С другой стороны к Елизавете обратились одновременно и Франция и Швеция, действуя через своих посланников — французского Иаахима-Жака да ля Шетарди и шведского Эрика Нолькена. И тот и другой обещали поддержку, разумеется, деньгами, в обеспечении государственного переворота и возведении Елизаветы на престол. В ответ они просили ее письменного обращения к русским войскам в Финляндии не сопротивляться шведам, а также письменных обещаний территориальных уступок, возвращавших Россию к допетровским временам, к столбовскому миру. О деньгах, потраченных и тем и другим послом, говорить сложно, суммы называются разные. А.Б. Широкорад в книге "Северные войны России" приводит цифры в 100 000 рублей, полученных Цесаревной от Нольсена и 2000 золотых от Шетарди. Известно лишь одно, что никаких письменных заверений о лояльности Елизаветы к Швеции получено не было. Но, тем не менее, в Стокгольм было отправлено донесение Нолькена о том, что в России государственный переворот это дело нескольких недель и русские не будут сражаться за малолетнего Императора.

Таким образом, вопрос дворцового переворота отвечал интересам и той и другой группы заговорщиков. Хотя в дальнейшем их замыслы, безусловно, расходились.

Прямое участие и заинтересованность Швеции и Франции в перевороте подтверждаются и тем фактом, что события начались тогда, как только поступил приказ гвардии отправляться в Финляндию для участия в боевых действиях против шведов. Гвардейцы тут же явились к Елизавете (в ночь с 25-го на 26 ноября 1741 года) с просьбой взойти на престол, что завтра им предстоит уходить в поход, а цесаревна останется без их защиты.

Здесь мы прервемся в рассказе об интригах и хитросплетениях династических проблем и перейдем непосредственно к боевым действиям. Хотя пока будут греметь пушки, и литься солдатская кровь в лесах и болотах Финляндии, дворцовые перевороты будут продолжаться, политики будут изворачиваться друг перед другом, то есть, перо и шпага потрудятся наравне. Недаром эта война неофициально называлась "кабинетной", но и кровушки-то она выпила достаточно, в чем мы сейчас и убедимся.

Кто и как готовился к боевым действиям

В начале июля 1741 года русские войска стали стягиваться к Выборгу, находящемуся всего в трех-четырех верстах от границы. Война первоначально предполагавшаяся, как оборонительная, ставила себе целью обеспечение безопасности Петербурга в первую очередь. Поэтому приводились в порядок укрепления Выборга и производились серьезные фортификационные работы в его окрестностях. Войска, стоявшие у Выборга, были переданы под командования генерала Кейта.