Рыцарь Курятника - Эрнест Капандю

— Здравствуйте! — произнес король, выходя из круга, не оставляя руки маркизы де Помпадур, а другой рукой посылая дружеский привет входившему человеку. Это был человек лет пятидесяти, высокого роста и гордого, величественного, воинственного вида. В блеске его глаз, в его движениях, в его позе чувствовалась привычка повелевать. Это был Мориц, граф Саксонский, незаконный сын Августа, короля польского, и Авроры Кенигсмарк, которого Людовик XV в 1743 году произвел во французские маршалы и назначил командующим нидерландской армией.

— Милостивая государыня! — сказал король. — Если вы не хотите больше в лес, потому что лавры срезаны, вам надо взыскать за это с маршала, который имеет привычку нагружать ими военные повозки и опять собирается начать новую жатву.

— На этот раз, государь, я буду собирать лавры под вашим руководством, — ответил маршал.

— Надеюсь, вы в добром здравии?

— К несчастью, нет, государь. Я очень болен, и мне нужен отдых, но ваши враги ждать не станут, а моя кровь принадлежит вам. К тому же, я надеюсь, что лагерная жизнь, гром пушек и запах пороха вылечат меня. Смысл моего существования — война.

— Вы хотите сказать — слава, — уточнила маркиза де Помпадур.

— Вы слишком снисходительны.

— Я ваша поклонница, маршал, и очень давняя. Я интересовалась вами в то время, когда вы не могли еще знать о моем существовании.

— Как? — с удивлением спросил Мориц.

— Когда я была ребенком, я с радостью слушала истории о ваших подвигах. Я знаю наизусть эти истории, у меня хорошая память. Хотите доказательств?

— Да, да! — отозвался король.

— Я знаю, государь, что маршал, который тогда еще не был маршалом, потому что достиг только двенадцатилетнего возраста, убежал однажды ночью из дома своей матери на осаду Лилля, где сражался король, его отец. Это было в 1708 году. Правда?

— Правда! — ответил маршал.

— Я знаю еще, что в четырнадцать лет вы сражались в Пруссии…

— Вы знаете мое прошлое лучше меня, — сказал Мориц, целуя руку маркизы де Помпадур, на которую король смотрел с нежностью.

— Я знаю все ваше прошлое, — продолжала фаворитка, — я знаю еще, что с пятью офицерами и двенадцатью лакеями вы выдержали в гостинице осаду восьмисот человек.

— Это было в Померании, в деревне Крахниц! — уточнил маршал. — Решительно, маркиза, вы заставляете меня гордиться собой, а так как начинается новая кампания, я приложу все силы, чтобы в вашей памяти добавились новые истории.

— Если так, — сказал Людовик XV, бывший, по-видимому, в восторге от слов маркизы де Помпадур, — вы будете сражаться не для меня, а для маркизы.

— И когда возвращусь, я не буду просить у вас никакой награды, а обращусь к маркизе.

— И на все, о чем вы меня попросите, маршал, я заранее соглашаюсь.

Маршал взял прелестную ручку, протянутую ему маркизой, и любезно поцеловал.

— Когда вы едете? — спросил король.

— Завтра утром, государь. Послезавтра я буду в лагере, а в следующую ночь сооружу траншеи перед Турне.

— Это будет в ночь с 30 апреля на 1 мая?

— Да, государь.

— А седьмого мая я приеду возглавить армию.

— Это будет прекрасный день для войска, государь.

— И скверный для врагов Франции, — с восторгом произнесла маркиза де Помпадур.

В эту минуту Бридж, один из конюших короля, вошел в гостиную и, приблизившись к Людовику XV, сказал:

— Государь, маркиз д’Аржансон приехал в замок.

— Один? — с живостью спросил король.

— Нет, государь, с ним какой-то господин.

— Кто?

— Маркиз не назвал мне его имени, он просил меня только доложить о его приезде вашему величеству.

— Скажите, что я согласен его принять, как и господина, сопровождающего его.

Бридж поклонился и вышел. Король повернулся к дамам и сообщил:

— Вы увидите таинственного человека.

Дверь, затворившаяся за Бриджем, опять открылась: в гостиную вошли маркиз д’Аржансон и граф де Сен-Жермен.

VI. ГРАФ ДЕ СЕН-ЖЕРМЕН

— Подойдите, д’Аржансон, — сказал король, — вы знаете, что в Шуази этикет не обязателен.

Маркиз подошел и сказал:

— Государь, позволите ли вы мне иметь честь представить вам графа де Сен-Жермена?

— Граф де Сен-Жермен сам так хорошо представился, что ему незачем прибегать к вашей помощи, любезный д’Аржансон. Он привез бриллианты?

— Привез, государь.

— Дайте мне, — обратился Людовик XV к графу де Сен-Жермену.

Сен-Жермен вынул из кармана ларчик, сделанный из огромного агата.

— Государь, — сказал он, — вы приказали взвесить бриллиант, прежде чем отдали его мне?

— Да, Бемер взвесил его в моем кабинете.

— Умоляю ваше величество простить мне вопрос, который вынужден вам задать, но в данных обстоятельствах я считаю полезным устранить даже тень сомнения. Ваше величество помнит форму бриллианта?

— Очень даже хорошо.

— И то место, где было пятно?

— Слева, возле большой грани.

— Величину этого пятна?

— Я еще как будто вижу его.

Сен-Жермен низко поклонился, потом раскрыл ларчик и подал королю бриллиант, который показывал маркизу д’Аржансону. Людовик XV взял бриллиант, и очень пристально рассмотрел его. На его лице появилось выражение величайшего удивления. Он приподнял голову, посмотрел на Сен-Жермена, остававшегося бесстрастным, потом опять принялся рассматривать бриллиант, который держал на ладони.

— Это удивительно! Позовите Бемера! — сказал он привратнику.

Придворный ювелир вошел почти тотчас.

— Бемер, — обратился к нему король, — вы узнаете этот бриллиант?

Ювелир взял бриллиант и рассмотрел его еще внимательнее, чем король.

— Тот ли это бриллиант, который я отдал графу Сен-Жермену при вас три недели тому назад? — спросил король.

— Кажется, государь, — ответил Бемер.

— Но вы в этом не уверены?

— Я могу это проверить. У меня записан его вес и снят с него слепок.

— Проверьте.

Бемер вынул из кармана маленькие медные весы в кожаном футляре, две гипсовые формы и положил все это на стол. Король стал напротив ювелира и внимательно наблюдал за ним. Дамы окружили стол и с любопытством смотрели то на короля, то на ювелира, то на бриллиант, то на графа де Сен-Жермена. Маркиза де Помпадур казалась любопытнее других. Ришелье, Таванн, д’Аржансон и другие вельможи стояли позади дам. Сен-Жермен оставался в стороне — спокойный, бесстрастный и холодно внимательный — он ждал эксперимента, заранее уверенный в успехе. Бемер вложил бриллиант поочередно в обе формы.