Прощание с осенью - Станислав Виткевич

Иногда о нем думала Геля (Гиня умерла вскоре после этого), иногда Препудрех, но по-другому — скорее в бессмысленных звуках, чем в словах. Он теперь был в дружеских отношениях с Гелей (которая стала любовницей Темпе и работала в следственной комиссии по особо важным делам), о разводе не было и речи. «Этот меня как-то странно убедил», — порой восхищенно думала она о князе. Через год Геля надоела Темпе своей жестокостью и нимфоманией — Темпе был человеком чистой идеи и чистым человеком. В это время Препудреха отправили в качестве посла ППСН в его родную Персию. Перед самым отъездом супруги Белиал окончательно помирились и поехали вместе. Кажется, в Гелю был влюблен персидский шах, и она стала звездой тегеранских балов. Потом устроила дворцовый переворот и посадила на трон своего Азика. Но правила в сущности она сама, всевластно и безраздельно. И кровь Берцев и Шопенфельдеров (и даже Ротшильдов) играла в ней уже до конца жизни. Метафизическим трансформациям не было конца. (Конечно, для Атаназия было благом, что его убили в тот вечер. Можно себе представить, какой «katzenjammer» пережил бы он на следующее утро, если бы убедился на трезвую голову, что его идея — это полная чушь, а кроме того — ужасный результат злоупотребления «коко», «белой колдуньей». Брр!)

— Ну вот, одним лишним человеком на свете меньше, и даже двумя... хотя... — сказал, заходя в будку, один (видимо, самый умный) из расстрельной команды.

Вскоре храпели все, за исключением нового караульного, который наверняка более бдительно, чем его предшественник, охранял государство Темпе: иногда пример — хорошая штука. Где-то вдали мрачнели горы и помигивали тихие звезды; в тиши иногда прохладный ветерок доносил бормотание потока. Но кто это видел и слышал? Некому было печально сказать: «Как прежде».

Сбылось и второе пророчество Гели Белиал. В Свентокшиских Горах имели место антинивелистские выступления. Сумасшедших повыпускали из психлечебницы. Они разбежались во все стороны, кому куда хотелось. Зезя Сморский вступил в перебранку с каким-то патрулем. Ему вспороли брюхо, предварительно привязав его к стволу дерева. Из ближайшей лавки принесли керосин, облили и подожгли. Да — оно даже и лучше, что иные погибли, в особенности — Атаназий. Жить, не будучи способным ни к жизни, ни к смерти; в осознании мелочности и скудости своих идей; не любя никого и не любимым никем; быть абсолютно одиноким в бесконечном, бессмысленном (смысл — вещь субъективная) мирозданье — просто ужасно.

Все знают, как потом стала развиваться страна под правлением Саетана Темпе, который всегда был прав, так что об этом даже не стоит говорить.

«Возьмитесь за какую-нибудь полезную работу», — говаривала старая тетка Атаназия (хватит уже этого имени). Ну и взялись из прежних отбросов те, кто выдержал всё, — но их было не так уж и много. Возникали новые, другие люди... Но  к а к и е, этого никто себе даже приблизительно вообразить не мог.

И все-таки хорошо, все хорошо. А? — Может нет? Хорошо, черт бы вас побрал, а кто скажет, что нет, тому — в морду!

24 VIII 1926

Примечания

Настоящая книга завершает трехтомное русское издание основных прозаических произведений Ст. И. Виткевича в составе собрания сочинений, выпускаемого под эгидой ЮНЕСКО.

Перевод выполнен по критическому собранию сочинений Ст. И. Виткевича в 23 тт. (S. I. Witkiewicz. Dzieła zebrane. T. 2: Pożegnanie jesieni. Warszawa, 1993). В оформлении использованы материалы вышеупомянутого собрания (факсимиле рукописей), а также изданий: Jakimowicz I. Witkacy-malarz. Warszawa, 1985; Przeciw Nicości: Fotografie St. I. Witkiewicza / Oprac. E. Franczak, S. Okołowicz. Kraków, 1986; Micińska A. Witkacy. Warszawa, 1990; S. I. Witkiewicz: Katalog dzieł malarskich / Oprac. I. Jakimowicz; A. Żakiewicz. Warszawa, 1990; Szczecińskie witkacjana / Oprac. M. Skwara. Szczecin, 1999. Приведена фотография автора, выполненная неизвестным в 1920-е гг., и изобразительные работы Виткевича: «Портрет Эдмунда Стронжиского», пастель, 1929 (с. 1 обл.); «Портрет Нены Стахурской», пастель, 1929 (форзац); «Портрет Чеславы Окнинской», пастель, после 1928 (нахзац); «Хелена и Теодор Бялыницкие-Бируля», карандаш, 1930 (с. 9); «[Танец]», карандаш, [1920-е гг.] (с. 449).

Ранее на русском языке изданы следущие книги Ст. И. Виткевича:

Сапожники: Драмы [Дюбал Вахазар, или На перевалах Абсурда; Каракатица, или Гирканическое мировоззрение / Перевод А. Базилевского; Сапожники / Перевод В. Бурякова]. М., 1989;

[Собрание сочинений. М., 1999-]:

[Т. 1]. Дюбал Вахазар и другие неэвклидовы драмы [Они; Дюбал Вахазар, или На перевалах Абсурда; Каракатица, или Гирканическое мировоззрение; Водяная Курочка; Янулька, дочь Физдейко; Сапожники] / Перевод А. Базилевского. Вахазар — ГИТИС, 1999;

[Т. 2]. Метафизика двуглавого теленка и прочие комедии с трупами [Драматические игры / Перевод А. Базилевского; В маленькой усадьбе / Перевод Г. Митина и Л. Тёмина; Метафизика двуглавого телёнка; Красотки и уродины, или Зелёная пилюля / Перевод А. Базилевского; Ян Мачей Кароль Взбешица / Перевод Г. Митина и Л. Тёмина; Безумец и монахиня, или Нет худа без того, чтобы еще хуже не стало / Перевод Л. Чернышевой; Мать / Вольный перевод Н. Башинджагян; Автопародии; Эссе о театре / Перевод А. Базилевского]. Вахазар — ГИТИС, 2001;

[Т. 3]. Безымянное деянье и остальные сферические трагедии [Мачей Корбова и Беллатрикс / Перевод Л. Ермиловой; Прагматисты; Тумор Мозгович / Перевод В. Кулагиной-Ярцевой; Мистер Прайс, или Тропическое безумие / Перевод А. Бабанова; Новое Освобождение / Перевод К. Старосельской; Мадмуазель Тутли-Путли / Перевод С. Свяцкого; Независимость треугольников / Перевод О. Абрамович; Безымянное деянье / Перевод А. Базилевского; Соната Вельзевула, или Подлинное происшествие в Мордоваре / Перевод Н. Мироновой]. Вахазар — ГИТИС, 2005;

[Т. 4]. Наркотики [Эссе]; Единственный выход [Роман] [Наркотики; Отчет о действии пейотля...; О наркотиках / Перевод А. Базилевского; Единственный выход / Перевод Ю. Чайникова]. Вахазар — РИПОЛ Классик, 2004;

[Т. 5]. Ненасытимость [Роман] / Перевод В. Хорева [Часть I]; А. Базилевского [Часть II]. Вахазар — РИПОЛ Классик, 2004.

Более подробную библиографию см. в кн.: А. Базилевский. Виткевич: Повесть о вечном безвременье. М., 2000.

В примечаниях сообщены минимально-необходимые данные о публикуемом произведении, прокомментированы малоизвестные польские имена и реалии, дополнительная информация о которых может оказаться существенной для понимания текста. Персоналии, встречающиеся неоднократно, поясняются лишь при первом авторском упоминании. Сведения общеэнциклопедического характера, содержащиеся в доступных на русском языке источниках, не приводятся.

Роман «Прощание с осенью» («Pożegnanie jesieni») создан в 1925—1926. Первый опубликованный роман писателя (и один из двух, изданных при его жизни); вышел отдельной книгой в 1927. Переведен на многие языки. На русском языке публикуется впервые.

первое предисловие. Никаких следов этого сочинения не обнаружено. Сторонник «крайнего реализма, напоенного глубокой метафизикой», Виткевич полагал, что, в силу перегруженности жизненным материалом, ни один роман заведомо не является «произведением искусства», но в пределах жанра возможен «метафизический роман», где доминируют философские проблемы, выраженные как опосредованно — образно-стилистически, так и впрямую, понятийно — в речи персонажей и автора. «Прощание с осенью» формально соответствует этим критериям, однако Виткевич, видимо, не считает его «метафизическим романом», ощущая свой текст несовершенным.

Слонимский, Антоний (1895—1976) — поэт, участник группы «Скамандр». Под псевдонимом «И. Поляткевич-Блеф» поместил написанное совместно с Ю. Тувимом стихотворение «Хипон» в газете Виткевича «Лакмусовая бумажка». Завзятый оппонент Виткевича в дискуссии о сущности и смысле искусства; высокомерно критиковал его творчество и теории с либерально-прагматистских позиций, тот жестко возражал. В конце концов Виткевич, некогда друживший со Слонимским, прекратил отношения с ним.

Зофья и Тадеуш Желенские. Зофья (1886—1956) — жена Тадеуша Желенского (Боя-Желенского, 1874—1941), литератора и врача. Бой-Желенский прославился книгой сатирических стихов и куплетов «Словечки» (1913), сотрудничал с кабаре краковской богемы «Зеленый воздушный шарик». Театральный критик, переводчик французской литературы (стотомная «Библиотека Боя»). Верный союзник Виткевича в его поиске, остроумный и искренний почитатель его таланта, не раз с энтузиазмом писал о «необычайно оригинальном» драматургическом творчестве Виткевича. Видел глубокую обоснованность виткевичевского гротеска и, при всех оговорках, испытывал к писателю уважение, смешанное с восторгом. Теории же его оценивал скептически; замечал и «опасность шаблона в оригинальности». Виткевич долгие годы приятельствовал с Боем, высоко ценил его поддержку, однако резко полемизировал с ним по вопросам культуры. Бой и его жена не раз поддерживали Виткевича в трудных жизненных ситуациях. Чете Желенских Виткевич посвятил также книжное издание драмы «Тумор Мозгович» (1921), а Зофье Желенской — философский трактат «Понятия и утверждения, имплицированные понятием Бытие» (1935).