Обманутая - Барбара Делински

Дебра, наоборот, относилась к нему как к пустому месту. Стоило ей увидеть его, она тут же мрачнела. Она разговаривала с ним, лишь когда он к ней обращался, в остальное время просто проходила мимо. Однако когда Лаура старалась образумить ее, Кристиан не давал ей этого делать.

– У нее есть все основания ненавидеть меня: я здесь, а ее отца нет.

– Но она ведет себя отвратительно.

– Я в состоянии пережить это, – заверял ее Кристиан.

И Лаура смирилась. У нее не хватало сил вступать в споры с Деброй. По крайней мере, до тех пор, пока не закончились слушания.

По распоряжению Дафны, которая провела у них несколько часов накануне, в суд должна была явиться вся семья, чтобы ее видели судья и прокурор. Поскольку Лидия была слишком слаба, в суде было необходимо присутствие Лауры, Скотта, Дебры, Кристиана и Мадди. Дебра была в восторге, что ей удастся пропустить день в школе. Мадди это в восторг не привело.

– Я не понимаю, зачем вам нужно мое присутствие, – заявила она, когда Лаура попросила ее прийти.

– Дафна сказала, что если мы будем представлять единую поддерживающую силу, то это поможет защите, – пояснила Лаура. Она готова была сделать для Скотта все и поэтому обрушила на мать все доводы: – Ты самая старшая в семье. Из всех нас ты занимаешь самое высокое положение. Уже одно твое присутствие вызовет большее доверие как к личности Скотта, так и к аргументам Дафны.

– Это не та популярность, в которой я нуждаюсь.

– Я знаю это, мама, но я прошу тебя, умоляю прийти ради Скотта. Сделай это хотя бы потому, что каждый год на День Матери он посылает тебе открытки.

– Это ты посылаешь их за него.

– Я делала это только когда он был маленьким. Сейчас он делает это сам. – Лауре, конечно же, приходилось напоминать ему об этом, и заботилась она скоре о Лидии, чем о Мадди, но последней знать об этом было совершенно ни к чему: – Он вспоминает о тебе и без всяких поводов. Неужели ты не можешь помочь ему сейчас?

– Я никогда не покупалась на эмоциональный шантаж, Лаура.

– Ты придешь?

Мадди помолчала и вздохнула.

– Сколько времени этой займет?

– Возможно, час. – Дафна сказала, что, вероятно, это займет больше времени, но Лаура надеялась, что, оказавшись в суде, Мадди осознает всю важность своего присутствия там. – Я не прошу тебя о многом, мама, но я прошу тебя об этом, ради Скотта.

Наконец, Мадди согласилась и в половине одиннадцатого утра была у Лауры. Они все забрались в «вагонер», который также служил образом единства американской семьи. На ступенях здания суда их ожидала группа фоторепортеров. Кристиан тут же отправился беседовать с ними, чтобы дать возможность Лауре, детям и Мадди незаметно проскользнуть в суд.

– На обратном пути они снова будут нас ждать, – встревоженно промолвила Лаура, когда он присоединился к ним в зале суда.

Кристиан улыбнулся:

– Да, но к этому времени обвинение будет снято, и они смогут снимать нас сколько угодно. О лучшей известности нельзя и мечтать.

Лауре было приятно слышать это. Ей понравилась и его улыбка, такая спокойная и уверенная, что ей бы хотелось сохранить ее как талисман. За дверью их встретила Дафна, которая тут же проводила их в небольшой кабинет, где они должны были ждать, когда объявят их дело.

Все напряженно молчали. Скотт сидел за столом, расставив ноги, опустив голову и сжав руки на коленях. Он был бледен, но так красив, что Лауре хотелось плакать. И в какой-то момент слезы действительно навернулись на глаза, но, прежде чем они успели скатиться, Кристиан положил руку ей на плечо.

Внешне она выглядела удивительно спокойной. Прекрасный костюм, великолепная прическа, искусная косметика. Внутри же она представляла собой клубок оголенных нервов. «Что, если обвинение не будет снято? Что, если он предстанет перед судом и будет признан виновным? Что, если он попадет в тюрьму?» Время тянулось то очень медленно, то начинало нестись вскачь. Она была в полной растерянности, когда в дверях появился судебный пристав и пригласил их в зал.

Скотт сел за стол защиты вместе с Дафной. Лаура поместилась между Деброй и Кристианом в первом ряду сразу за ними. Поскольку это был не суд, присяжные отсутствовали. Зато было много зрителей. Зал был полон. Как сказала Дебра, сзади люди даже стояли.

Лаура не оглядывалась. Не смотрела она и по сторонам, не видела, где сидела Миган Таккер со своей матерью… Сжав руки на коленях, она смотрела вперед. Она поднялась вместе со всеми, когда вошел судья, снова села и выслушала выдвинутые против Скотта обвинения.

Помощник окружного прокурора тут же вызвал Миган Таккер, и при помощи наводящих вопросов она изложила свою версию событий, которые предшествовали и произошли непосредственно вечером двадцать шестого августа. Она рассказала, как встретилась со Скоттом, о том, как они отправились в пиццерию и как начали спорить по поводу будущего. Она утверждала, что хотела порвать со Скоттом, но тот не соглашался, а когда она потребовала, чтобы он отвез ее домой, он отказался; когда же они наконец добрались до ее дома, он затащил ее внутрь и изнасиловал.

– Неправда, – прошептала Дебра, Миган была ее врагом, и она временно заключила союз с Лаурой.

Лаура сжала руку Дебры. Ее охватила та же слепая ярость, которую она расслышала в шепоте Дебры. Притворная застенчивость Миган, на которой был надет свитер с высоким горлом и юбочка, жалостно невинное выражение ее лица и одновременно ее откровенная ложь являлись насмешкой над самой идеей правосудия.

– Так, мисс Таккер, – продолжил прокурор. – Не расскажете ли вы судье, что вы сделали, когда мистер Фрай ушел домой?

– Я осталась в своей спальне. Я боялась, что он вернется.

– Вы позвонили в полицию?

– Нет.

– Вы позвонили своей матери?

– Нет.

– Вы пошли в больницу?

– Нет.

– Почему вы ничего этого не сделали?

– Я боялась. Я подумала, что мне никто не поверит. Я ведь встречалась со Скоттом. И мы уже… занимались с ним этим.

– Вы хотите сказать, что занимались с ним сексом? – уточнил прокурор.

– Да, – со смущенным видом подтвердила Миган.

Дебра пренебрежительно фыркнула.

Лаура снова сжала ей руку.

– Расскажите, мисс Таккер, – продолжал прокурор, – как вы себя чувствовали в течение последующих недель после этого вечера.

– Разбитой, – она помолчала. – Униженной. Опороченной.

– И тем не менее вы не обращались за помощью. Вы можете объяснить почему?

– По тем же причинам, что и раньше. А также потому, что я боялась рассердить свою мать. Она была против моих встреч со Скотом.

– Почему?

– Она считала его высокомерным.

Дебра издала еще один приглушенный звук.